«Саша, я устала! Я больше не могу! Саша, мы с тобой НЕ ПАРА! Неужели ты не видишь это?!»

Набрав текст, Маша выбрала адрес из памяти: «Железнов», на какую-то секунду по всему телу пробежала дрожь. Маша надавила на кнопку «Отправить сообщение». Увидев в строке состояния «Сообщение отправлено», Маша ощутила ужас. Ужас бездонного одиночества и ужас от непоправимой, главной ошибки в своей жизни. Пришло осознание, что это – всё. Всё… Она больше никогда не увидит Железнова, а если и увидит… Он посмотрит сквозь нее, как через стекло.

Улица где-то между метро «Динамо» и «Аэропорт»

Через 3 месяца и 15 дней после точки отсчета. Четверг. 22.58

Железнов привычно припарковал машину на правой стороне улицы возле небольшого скверика, метрах в семидесяти от своего дома. Улица, на которой он жил, после ряда противонаправленных в прямом и в переносном смысле управленческих решений городских властей, стала все-таки односторонней, то есть с односторонним движением, что существенно упростило парковку возле дома. Машины стояли и справа, и слева от дороги, как правило, заехав одним колесом на тротуар, и в позднее время, когда обычно возвращался Железнов, всегда можно было найти пару-тройку мест, где можно было бы спокойно приторочить машину на ночь.

Поставив машину «на охрану» – она бодро подмигнула всеми габаритами «Все окей, мой рулевой, иди спать!» – Железнов на автомате взглянул на часы: «Одиннадцать. Не-е, дорогая, спать еще рановато – душ, чашечка кофе и можно еще пару часиков поработать над сценарием, а заодно и посмотреть, что у нас там с Форексом происходит». Железнов не спеша повесил сумку с компом на плечо и повернулся в сторону дома. Но не срослось: «Кофе, по-видимому, придется немного отложить», – перед ним, преграждая дорогу, стояло трое. Поза и внешний вид «прохожих» не оставляли сомнений в их намерениях провести «воспитательную беседу». Железнов опять же не спеша снял с плеча сумку с компом и прислонил ее к колесу машины. Сделал пару шагов вперед и остановился: «Так, двое – “молодежь”, до двадцати пяти, один из них лысый, – Железнов оценивал обстановку. – Лысый – это плохо. Зато тот, что старший среди них, лет под тридцать – с богатой шевелюрой. Это хорошо. Качки бройлерные. В армии не служили, – продолжал фиксировать Железнов, – в боевых действиях не участвовали. А потому…»

Абсолютно неожиданно для «прохожих», расслабленно стоявший Железнов бросился в атаку: сделав три прыжка в сторону «старшенького», который начал поднимать руки, принимая боевую стойку, Железнов очень резко и что было силы нанес ему удар ногой под коленку. Железнов знал: это больно. Инстинктивно «старшенький» начал сгибаться вниз, в сторону источника боли, чего, собственно, и ожидал Железнов – схватив его за волосы и используя инерцию движения противника, Железнов лишь ускорил его, единственно что обеспечив достойную встречу его лица с собственной коленкой. Торможение до остановки выпирающего из лица носа об коленку сопровождалось характерным звуком. «Все. Этот не боец, – зафиксировал мысль Железнов, уклоняясь от пронесшегося мимо кулака одного из «молодежки». – Ого. Энергии скоко. И не научили “бойца”, что оставлять кадык один на один с рукой противника нельзя!» – Железнов разжал кулак и нижней частью открытой ладони снизу вверх нанес удар под челюсть «прохожего» туда, где, собственно, она присоединялась к черепу. «Прохожий», выбросив вперед ноги, навзничь упал на спину. Железнов из милосердия успел подставить ботинок под голову падающего, чтобы тот не шмякнулся затылком со всей дури об асфальт. Третий. Третий развернулся спиной и изготовился к бегу, тело наклонено вперед, правая рука выброшена опять же вперед, левая – активно назад, как бы ожидая эстафетную палочку. «Не. Не годится. Не годится товарищей бросать», – Железнов в три прыжка настиг убегающего, задняя подсечка, наблюдение за полетом убегающего с последующим приземлением, наклонился, взял бегуна за ноги, приподнял их вверх, нанес удар ногой в промежность, услышал скулеж, прилег ему на спину, удушающий захват, как учили. Дальше вариантов много, все неприятные для «прохожего». Однако Железнов выбрал самый гуманный – «захват диверсанта живым», стянул руки нападавшего за спиной его же ремнем, оставив в сознании. «Так, активная фаза – секунд двадцать… – додумать Железнов не успел, заметив краем глаза двух бегущих к нему мужчин, по-видимому, с пистолетами в руках. – Так, это уже серьезно». Железнов поднялся, оценивая обстановку. Из вариантов – кувырок за оградку в скверик. Может сработать, если они не намерены поднимать стрельбу здесь, на улице».

Видя поднимающегося Железнова, мужчины замедлили шаг и убрали пистолеты.

– С вами все в порядке? – спросил один из них, крепкий, лет тридцати пяти, в костюме, галстуке, с короткой стрижкой, короче, типичный охранник ВИП-персоны.

– Да, спасибо, – Железнов, не расслабляясь, внимательно наблюдал за подошедшими.

– Помощь нужна? – спросил все тот же из двух.

Железнов зафиксировал для себя, что этот «переговорщик», скорее всего – старший.

– Да, спасибо, – повторился Железнов, – как видите, я тут сам управился. А вы здесь какими судьбами?

«Переговорщик» как будто бы не услышал вопроса.

– Полицию вызывать?

– Счас узнаем, – Железнов поочередно прощупал пульс на шее у двух валяющихся в отключке «прохожих». – Живы, – констатировал он. – Вызывать не будем, – взял связанного «бегуна» за подмышки, усадил его на асфальт, прислонив к невысокой оградке, обозначающей границы скверика. Остальных «воспитателей» Железнов по очереди также прислонил рядом, достал телефон, сфотографировал лицо каждого, у «бегуна» и одного из «отрубленных» нашел паспорта, которые также сфотографировал. Повернулся к «переговорщику», протягивая визитку:

– Если что, свидетелями будете?

– Будем, – «переговорщик» ответно протянул визитку. – Всего доброго, – он посмотрел в визитку Железнова, – господин Железнов. Звоните, если что. А с этими как? – «переговорщик» кивнул головой в сторону валяющейся троицы.

– Отпущу, – Железнов склонился над «бегуном». – Слушай меня внимательно, Бегун. Боссам передай, что у меня достаточно фактуры на вас, чтобы засадить надолго и вас, и их. Тем более, есть свидетели. До жюри вам больше не добраться – я позаботился. Забудьте о моем шоу. Задача ясна?

Бегун испуганно кивнул головой.

– Тогда, – Железнов отпустил ремень, стягивающий его руки за спиной, – забирай коллег и с чувством неисполненного долга – к боссам. Да, и еще. Не дай бог тронете мою машину, – Железнов кивнул в ее сторону. – Тогда уж точно засажу.

Уже дома, приняв душ и сварив чашечку крепчайшего кофе, сидя за столом на кухне, Железнов внимательно изучал визитку, переданную ему «переговорщиком», который, как выяснилось, оказался Иваном Комовым, сотрудником охранного агентства «Пересвет», без указания должности на визитке. Железнов не поленился слазить на сайт, но кроме того, что агентство крупное, судя по всему, преуспевающее и расположено в центре старой Москвы, выяснить ничего не смог. «Ладно. Отложим пока в сторону ввиду недостаточности информации. Налицо явные нестыковки – если парни из “Пересвета” были здесь по работе, то они ни в коем случае не должны были светиться и влазить в мою разборку с “прохожими”. Светиться они имели право только в одном случае: если причиной их нахождения в этом районе был я. Я как объект наблюдения или охраны, который и в том, и в другом случае должен был быть сохранен как объект. Но тогда этот самый Иван не должен был давать мне визитку…