— Папочка, как же ты не понимаешь? Ведь Жанна сожгла нашу часовню! — рыдая, проговорила Аннушка.

— Она обещала нам устроить фейерверк — вот и устроила! — мрачно сказала Юлька.

— Вы уверены, что это именно Жанна устроила пожар? — спросил Дмитрий Сергеевич. Он вспомнил и копоть на лице Жанны и пустую канистру рядом с ней в машине, но ему хотелось все выяснить до конца.

— Да вы посмотрите вокруг, Дмитрий Сергеевич! — сказал Юрик. — Вон же упаковки от ее берлинских ракет повсюду валяются!

При свете горящих машинных фар Мишин, Павел Иванович и его гости увидели валявшиеся на земле яркие упаковки от дорогущих германских ракет и шутих.

— Да, это те самые ракеты, которые Жанна покупала в магазине «Фейерверки и салюты», — сказал Павел Иванович. — Она советовалась со мной, какие ракеты и где покупать, и я сам велел ей брать только немецкие и в специальном магазине. Лучше бы я ей посоветовал взять китайские: глядишь, хоть одна бы у нее под носом взорвалась и опалила ее слегка — для вразумления.

— Да бросьте вы, Павел Иванович! — сказала Александра. — Не нужны нам никакие несчастные случаи перед нашей часовней!

— Была у нас часовня, — мрачно сказал Юрик.

— А может, это сами дети купили ракеты и стали их тут запускать? — сказал кто-то из гостей. — Вот и устроили пожар…

— Выдрать их всех до одного и под домашний арест посадить, как Митя говорит! — поддержали его другие.

— Да вы что, с ума все посходили? — взорвался вдруг всегда спокойный Павел Иванович. — Дети отдавали все свои карманные деньги на кирпичи, на гвозди, на цемент, на песок. Они дисков не покупали, в кино не ходили, мороженого не ели! С каких это капиталов им на фейерверки тратиться? Да и с какой такой радости им было фейерверки запускать, скажите, пожалуйста? Строительство часовни остановилось, потому что родители не дают благословения на это дело, а без родительского благословения строить им нельзя. Ну, а теперь, видно, часовня так и не будет достроена… Эх, жаль ребят. Мало того, что собственные родители их не понимают, так еще и эта ведьма Жанна спалила дело на корню!

Мальчишки насупились, а девочки снова заплакали.

И тут не выдержал Мишин.

— Да что же это такое творится, братья островитяне! Это же стыд и позор нам, взрослым! Понастроили мы тут всего, вон какие элитные дома отгрохали, гостиницы, яхт-клубы, бассейны, дельфинарий — как хотим, так и строим себе на острове счастливую и комфортную жизнь, полное, так сказать, процветание на отдельно взятом островке! Все исключительно для собственного удовольствия! А где у нас на нашем островке храм Божий, и какое может быть процветание без Бога и без храма? Наши дети умнее оказались и сами о нас с вами позаботились! Они по своим силенкам дело затеяли — часовню начали строить. Да еще втайне, потому что от нас ни понимания, ни одобрения, ни тем более помощи не ждали. Вот такие уж мы с вами русские православные родители! И нам после этого их наказывать и под арест сажать? Да нам впору самим под арест садиться, поститься да каяться! Не стыдно вам, островитяне?

Островитяне молчали и только переглядывались и кивали: большинство уже соглашалось, что Мишин дело говорит.

— Не знаю, как вам, а мне очень стыдно перед моими дочурками. И перед их друзьями тоже! Простите меня, ребятишки, Христа ради!

— Ничего, дядя Митя, мы ж понимаем! Да мы не сердимся на вас! Спасибо, что хоть вы-то нас понимаете! — наперебой закричали ребята. — Не то что наши родители!

— А вот я им сейчас кое-что скажу за себя и за вас. — И Мишин повернулся к родителям. — И вот что я вам скажу, дорогие родители! А давайте мы не будем ни ругать, ни наказывать наших сыновей и дочерей, а просто, вот прямо здесь и сейчас, благословим их на хорошее дело!

Пока Мишин говорил свою речь, родители уже отыскали в общей неразберихе собственных детей и теперь каждый стоял рядом со своим сыном или дочерью, крепко держа их за руку.

— Ну, так что, благословим детей строить часовню? — повторил Мишин.

— Благословим, конечно! Отчего не благословить на хорошее дело?

И каждый крестовский родитель благословил своего ребенка как умел и поцеловал его.

— Ура! — закричали дети.

— А поджигательницу под суд отдадим! — предложил какой-то еще не откипевший родитель.

— Постойте, постойте! Я еще не все сказал! — остановил сердитого родителя Мишин. — Пожар — это, конечно, преступление. Еще хуже, что дети пытались потушить пожар и могли сильно пострадать. Преступник должен был это предвидеть и даже наверняка предвидел. Но в суд мы подавать на этого человека не станем, хотя все знаем кто это. Не станем, чтобы не задерживать строительство часовни. Начнется расследование, то да се… Но я вам прямо скажу, что лучше этой поджигательнице больше никогда не попадаться мне на глаза!

— Я думаю, что за такое святотатство эту любительницу фейерверков и без нас накажут, да так, что мало не покажется, — вставил Павел Иванович. — Есть суд человеческий, но есть и суд Божий!

— Накажут, да нескоро, — сказал Ангел Павлос.

— Страшный грех, страшна и расплата. Но всего страшней ожидание расплаты! — сказал Ангел Иоанн. — Впору пожалеть несчастную Жанну.

— Что ж, так и оставить? Дети вон плачут! — возмутился отец Юрика Сажина. — Это ж какая обида детям нанесена!

— Нет, так мы это дело не оставим. А сделаем мы с вами вот что. Завтра ведь у нас воскресенье? Ну так вот, давайте мы все после обеда, а православные — после обедни, соберемся здесь возле недостроенной часовни в честь… Как там, Юлианны?

— В честь святых Анны Кашинской и Иулии Карфагенской, — сказала Аннушка, и чумазое ее личико осветилось улыбкой: она уже знала, что сейчас скажет ее ненаглядный папочка.

— Вот… В честь святых Анны и Юлии. — И давайте мы все вместе поможем им эту часовню достроить!

— Урра-а-а! — закричали дети на этот раз так дружно и громко, что воробьи, уже давно проснувшиеся от огня, света и шума, всполошились еще больше и оглушительно зачирикали в кустах, будто тоже кричали «Ура!» — по-своему, конечно, по-воробьиному.

— Все согласны?

— Согласны! Конечно, поможем в таком деле! Таким детям — да не помочь!

— Дмитрий Сергеевич! — кто-то дергал Мишина за рукав. Он оглянулся — это была Александра.

— Что… Санька-Встанька?

— Надо бы сначала благословение от священника получить!

— Ты думаешь?

— Уверена!

— А как его получить?

— Легко! — Это вмешался Павел Иванович. — Я завтра поеду в Лавру и привезу отца Георгия. Он нас всех и благословит, и молебен отслужит о призывании помощи Божией на строительство новой часовни имени Иулии Карфагенской и Анны Кашинской.

— Вот так, — сказал Ангел Иоанн. — И Вторая битва при сарае, последняя Сараевская битва, закончилась полной победой Светлых Сил!