– Что говорят твои наблюдатели? Они видели мужчину, похожего по описанию? – До моего сознания стал доходить смысл разговора.

Броссар с Одилоном тактично оставили меня в покое, позволяя справиться с эмоциями и прийти в себя. Они негромко обсуждали нападение на губернатора, и постепенно их слова стали обретать и для меня какое-то значение. Я ведь еще жива, и жизнь продолжается.

– Нет. Такой человек к Леонарду не приходил ни разу с тех пор, как мы установили наблюдение, – со вздохом сожаления ответил Одилон.

– Получается, что Леонард не имеет отношения к нападению на губернатора, – задумчиво произнес Броссар.

– Не уверен. Дангара видели входящим в дом колдуна, так что эту версию отбрасывать нельзя, – с сомнением протянул Одилон.

– А как фамилия мэтра Леонарда? – вклинилась я в разговор мужчин.

– Что?

– О чем ты? – одновременно спросили они.

– Ну, мы все время говорим «мэтр Леонард», но я ни разу не слышала его фамилии, – пояснила я. – Это как-то необычно.

– Когда Леонард приехал в Дубье, то открыл практику, представляясь только по имени, – пояснил Одилон.

– Почему? – задала вопрос я.

– Кто его знает? – пожал плечами он. – Может быть, таким образом создавал себе образ загадочного колдуна.

– Кстати, вспомни, Тристан, его первое объявление, – улыбнулся Броссар. – «Всесильный колдун Леонард, способный убивать на расстоянии, тем самым кардинально решая ваши проблемы, предлагает воспользоваться его услугами».

– Да-да, припоминаю. Мы тогда с тобой долго веселились над его бравадой, – откликнулся Одилон.

– И вы не проверили его сразу же? – удивилась я.

– Разумеется, проверили, – отозвался Одилон, – и пришли к выводу, что это просто рекламный трюк, рассчитанный на домохозяек и крестьян. К нему никто не торопился за «кардинальным решением проблем».

– А Мариэль обратилась, где-то случайно услышав о колдуне, убивающем на расстоянии, – задумчиво сказала я, внимательно рассматривая донышко бокала.

– А она не говорила, кто ей посоветовал обратиться к Леонарду? – озадачил вопросом Одилон.

– Я думала, вы ее допросили и все выяснили, – удивилась я.

– Она не смогла вспомнить ничего конкретного, – недовольно произнес Одилон. – Сидела в кафе, плакала и утирала слезы. К ней подсел мужчина и спросил о причине, что так расстроила молодую метрессу. Посочувствовал и назвал адрес Леонарда, пообещав, что тот может наказать неверного жениха.

– Получается, что кто-то все же к Леонарду обращался и даже был доволен результатом, раз посоветовал Мариэль обратиться к нему, – заметил Броссар.

– Наша недоработка, – неохотно признался Одилон. – С другой стороны, к нам никто не приходил с заявлениями на него. Клер с подружкой были первыми.

– Корысть часто толкает людей на плохие поступки. А если есть человек, готовый взять на себя убийство, то почему бы этим не воспользоваться? – задумчиво произнес Броссар.

– В чужую голову не заглянешь, – согласился с ним Одилон.

– Вы в первую очередь начали подозревать нас, – с ноткой обиды в голосе сказала ему я.

– Работа такая, – развел руками Одилон, – приходится предполагать худшее.

Молчаливо с ним согласилась. Для меня было вполне достаточно, что королевский судья сейчас мне доверяет и больше не подозревает ни в каких преступлениях.

– Все же интересно, что там с фамилией Леонарда, – прервал воцарившееся молчание Броссар.

– Он ее скрывает? – поинтересовалась у собеседников я.

– Вряд ли. Он покупал дом, так что документы должны быть в порядке, – ответил Одилон.

– Вы не интересовались его документами? – удивилась я.

– Мои люди проверили их подлинность, – откликнулся он.

Мы с наставником молча уставились на королевского судью в ожидании продолжения.

– Хорошо-хорошо, сейчас найду отчет про обыск и сообщу вам фамилию Леонарда, – поняв, что мы не отстанем, заявил он.

Мэтр Одилон прошел к столу и начал рыться в ворохе бумаг, что-то бормоча себе под нос и пробегая глазами исписанные листы.

– Клер, о твоем видении… – развернувшись ко мне, тихо сказал Броссар.

– Не нужно ничего говорить. Я знаю, что это означает, – мрачно проговорила я.

– Я сделаю все, чтобы это предотвратить, – твердо произнес Броссар.

– Вы знаете, что это невозможно, – грустно улыбнулась в ответ.

– Меня такой поворот не устраивает, – выдохнул он.

Броссар взял мои руки в свои, полностью обхватив. Глядя на это, я удивилась, насколько мои запястья выглядят хрупкими в сравнении с его широкими ладонями.

– Я не позволю тебе умереть. – Слова Броссара прозвучали как обещание.

– Никто не может жить вечно, – невесело пошутила я.

– Знаю, что ты напугана, но с этой минуты будешь находиться под моим пристальным наблюдением. Кристоф меня поддержит, – добавил он, заметив, что готова возразить на такое заявление.

Кристоф. При упоминании имени жениха стало теплее на душе, как всегда происходило, стоило лишь подумать о нем. Мы не виделись всего три дня, а я уже скучала по его голосу, взгляду, доброй улыбке, напоминающей о поцелуях.

– Нашел, – растягивая звуки, протянул Одилон.

Он держал в руках исписанный убористым почерком документ и внимательно читал то, что там написано.

– Мэтр Леонард Нуаре, колдун, – зачитал Одилон вслух. – Диплом и разрешение на практику имеются.

– То есть он обучался в Школе колдовства, целительства и ворожбы, а также прошел практику после ее окончания, – озвучила я то, что и так было очевидно.

Но почему-то эти простые выводы стали откровением. Я же сама приехала на практику к наставнику, чтобы получить разрешение на собственное дело, так что ничего удивительного в том, что и мэтр Леонард в свое время прошел такой же путь.

– По всей видимости, это так, – согласился с моими словами Одилон.

– Мне не дает покоя его заявление, что он может убивать на расстоянии, – задумчиво сказала я.

– Мы уже выяснили, что это лишь бравада, чтобы привлечь внимание, – возразил Броссар.

– Да, но… Почему бы не узнать о его потенциале в школе? Даже если его не вспомнит директор, то документы ведь остались. Можно посмотреть на его успеваемость и поинтересоваться, у кого он практиковался. Вдруг выясним что-нибудь интересное. Ну не может колдун заявлять о себе то, что не в состоянии исполнить. Ведь тогда ему никакая реклама не поможет! – объяснила свои соображения я.

– Думаю, Леонард просто приписывает себе громкие преступления, потому что мы точно знаем, что он к ним не имеет отношения… – начал говорить Одилон.