– О! Еще одна! – радостно воскликнул маг, коршуном прыгая на блестящий кругляшок, выглядывающий из-под сапога командира.

– Жекон, уймись, лодка качается! – с досадой сказал Терслей.– Лучше скажи, где весла!

– А гном его знает! – беспечно отмахнулся маг, бренча зажатой в кулаке добычей.– Где-нибудь здесь, я их у самого борта складывал. Не торопись, все будет в лучшем виде. Плыть-то теперь по течению!

– Жекон! – повысил голос командир.

– Да что ты лютуешь?! – возмутился маг.– Дело сделано, времени полно, плывем нужным курсом – какого рожна тебе еще надо?

– Ну-ну, – холодно сказал Терслей и демонстративно пересел подальше.

Геллан опустил руку за борт – в ладонь упруго толкались водяные струи.

– Действительно, плывем, – удивился он.– И как быстро! Только рассвет почему-то все никак не наступает.

– Гномьи поделки бывают и с брачком, – презрительно отмахнулся Жекон.– Какую-нибудь шестеренку на небосводе заело. Не беспокойся, дуся, сейчас они все что надо смажут, подкрутят – и будет тебе рассвет в лучше виде.

Принц задумчиво поднес мокрую руку к лицу – кожа источала слабый запах прелой листвы, тины и еще чего-то неопознаваемого, но почему-то тревожного. Манипуляции Терслея (он все боролся с непокорной фонарной заслонкой) свидетельствовали, что командир тоже обеспокоен.

– А ну, скорняк, подсоби! Глянь, куда плывем!

Луч рождался и тут же умирал, прочерчивая на поверхности воды пунктирную линию. Из речных глубин тянулись слабо шевелящиеся ленты подгнивших водорослей. В неверном свете было заметно, что от реки поднимается душный парок. Ледяная корка отсутствовала, а вот бревен прибавилось. Контрабандные стволы плыли по Рену дружными группами, толкаясь и танцуя в потоках воды.

– Ух ты! – Геллан попытался достать ослепительно белый, словно фосфоресцирующий, пятилистный цветок, но не дотянулся.

– Погребальная лилия, – равнодушно пояснил маг.– Редкий цветочек, но лучше не трогай.

– Че-о-орт! – Фонарь в руках командира вдруг выдал целый фонтан света и тут же слепо заморгал, словно подавился.

За этот короткий миг принц успел рассмотреть разве что переднюю часть лодки, зато во всех подробностях. Днище носовой части тянулось далеко вперед и заканчивалось тонко вырезанной фигуркой шакала с замазанными черной краской глазницами. От того, что шакал склонялся над водой довольно низко, возникало ощущение, что он принюхивается. Борта оказались не составными, а долблеными из дерева-гиганта необъятной толщины. Лопатообразные выступы по бокам лодки напоминали оттопыренные плоские уши, а поперечные прямые распорки покрывала тонкая позолота.

– Жекон! – ахнул Геллан, подскакивая на сиденье и дергая мага за рукав.– Жекон, это не наша лодка!

– Я тебе больше скажу, дуся, – дрогнувшим голосом ответил маг, подцепляя багром ближайшее бревно.– Река тоже не наша. Это Нер…

Одинокая, перекошенная набок скала у самого леса приняла нас в свои гостеприимные, хотя и не слишком удобные объятия. Обычно в народе такие вот мрачные кривые каменные сооружения нарекают «Рогом дьявола», «Пальцем сатаны», «Чертовым диваном» и тому подобными именами, свидетельствующими о примитивности и стопроцентной предсказуемости людского мышления. Действительно, какой дурак рискнет опустить собственный зад на острый камень? Только черт.

А вот мне интересно: валяющиеся вокруг обрывки пищевого пергамента, какие-то тряпки, обглоданные куриные косточки и, пардон, дамские панталоны с кружавчиками – это тоже оставили черти?

Потрясающие существа люди. Серьезно, просто вне конкуренции. Самостоятельно придумать дурацкую легенду о смертельно опасном для посещения месте, искренне в нее поверить и, трясясь от страха, лично переться проверять ночью: правда или нет – на такое способен только человек. А уж заниматься сексом, выбирая для этого наименее подходящие места, – и вовсе чисто людская традиция.

Что ж, придется вам подыграть, любители адреналиновых сказок.

– Если я правильно понял куратора, – осторожно начал Третий, присаживаясь на относительно гладкий камушек, – то временно мы остались единственными чертями в наружном мире?

– Да, – кивнула чертовка, старательно сооружая нечто вроде юбчонки из куска серой холстины, прежде служившей подстилкой для пересмешника.– По крайней мере, на территории континента.

– А как же работа? Бойцы, дипломаты, курьеры? Кто станет доставлять в ад души мертвых?

– Придумают что-нибудь! – небрежно отмахнулась наша красавица, затягивая на талии узел.– Организация всегда славилась изворотливыми решениями. Начнут, к примеру, грешникам еще при жизни повестки посылать, чтобы они сами являлись на место вечных мук.

– А Положительные? – взвыл толстяк.– Получается, им достался целый кусок мира? Вот так запросто?

– Вот уж кому-кому, а ангелам не завидую, – признался я.– Думаю, сейчас у них положение не менее чрезвычайное, чем наше. Душа, оставшаяся после смерти непристроенной, очень часто превращается в привидение. При невозможности взять грешников в рай им придется сильно напрячь мозги, чтобы изобрести достойный выход из этого тупика.

– Например, организовать свой ангельский ад, – язвительно предположила Вторая.

– А почему бы и нет? Даже забавно получится. Ангел, мучающий грешника на медленном огне, – на такое и я не отказался бы посмотреть! Но ведь этого просто не может быть.

– В таком случае оглянись, – посоветовала чертовка.– Конечно, товарищ носитель Положительной сущности пока не начал процесс издевательств, но все к тому идет.

– Где?! Ох, ма…

Я выглянул из-за широкого дружеского плеча и чуть не свалился с узкого камешка, на котором сидел.

Биттивас не слишком большой городишко – скорее большая деревня, в силу высокой криминальности исправно поставляющая в другие населенные пункты головорезов и воров. Думаю, излишне напоминать, куда именно попадали души профессиональных преступников после смерти. За тысячелетия существования данного мира процедура отработана до автоматизма. Наш курьер встречает заведомо грешную душу, запихивает в специальный контейнер, доставляет в преисподнюю… дальше понятно: вилы, качественный огонь и разные степени прожарки по желанию заказчика.

Но это раньше. Сейчас же над крышами Биттиваса, словно заблудившиеся птицы, кружили три прозрачные фигуры. В архиве Положительных они наверняка значились как закоренелые грешники, и потому ни один из ангельских курьеров не явился на звук последнего выдоха, чтобы встретить несчастного и сделать его счастливым.

Бесхозные души побродили-побродили, сбились стайкой и от нечего делать приступили к традиционному занятию свободного от работы человечества – горячему обсуждению вопросов «кто виноват» и «что делать». Как водится, мнения разошлись, и бестелесные энергетические субстанции начали приводить аргументы, долбая друг друга по разным частям контура тела и получая интересный результат – было не больно, а немного щекотно, что являлось характерным признаком окончательного превращения всех трех красавцев в привидений.