— Сомневаюсь, — вздохнул Сивков, — у него много денег, он в любой момент может, взяв паспорт на другое имя, улететь куда угодно. Он профессионал, которого спецслужбы с руками оторвут. Внешность изменил. Я его не узнал.

— Можно составить фоторобот, — обрадовалась я, — вы же его видели в новом обличье.

Сивков улыбнулся:

— Дарья! Я уверен, что во время нашего разговора на голове у брата был парик, поменять его секундное дело. Он определенно воспользовался ради визита ко мне феньками, которыми мои корреспонденты балуются, когда кого-то выслеживают. Внутренние вкладки в нос, щеки… Они до неузнаваемости вас изменят. Сейчас существует масса прибамбасов. Фоторобот — зряшное дело. Трофим сел в машину, парик сдернул, силиконовые детали выплюнул, и вот вам человек, который после аварии на моего младшего брата нисколько не похож.

— Все же у меня есть идея, — сказал Семен, — дайте ключи от своего тайного убежища.

На следующий день вечером я вернулась из города, куда ездила в поисках нового подарка для новорожденной, и спросила у Манюни, которая заваривала чай:

— Где Коробко?

— Сегодня свет стал выключаться не только от резких звуков, — ответил вместо жены Юра, — не когда что-то падает, а от громкого голоса, лая собак. А потом я чихнул, и, опля, второй этаж весь погрузился во мрак, на первом только половина лампочек работает.

— Хотели сэкономить на электричестве? — прокряхтел Дегтярев, появляясь в комнате с туго набитыми пакетами. — Получите желаемое. Теперь счета за свет определенно уменьшатся, зато вырастут расходы на свечи. Кстати, надо приобрести керосиновые светильники.

— Есть идея получше, — оживился Юра, — незачем деньги на покупки тратить, лучше, взяв книгу, которую собрался почитать на ночь, подойти к воротам. С той стороны ограды светит фонарь, за него администрация поселка платит. Стой себе, наслаждайся Смоляковой, электричество бесплатное. Две пользы сразу: из своего кармана ни копейки на освещение не утечет и свежим воздухом подышишь.

Я молча слушала, как веселятся домашние. Идея-то хорошая пришла в голову Жене, просто электрик оказался криворуким.

— Есть кто дома? — закричал из холла Семен.

В ту же секунду в кухне включились все электроприборы, а в туалете первого этажа спустилась вода в унитазе.

— Что у вас происходит? — спросил Собачкин, входя в столовую.

— Ничего, — ответила Маша и закричала: — Аты-баты, шли солдаты.

Люстра под потолком замигала, в кухне забулькал электрочайник.

— Надо кричать, — обрадовалась Манюня, — топать, тогда получим и чай, и кофе. Юрец, двигаем с тобой на второй этаж, эмпирически, методом ора, выясняем, что на вопль начинает фурычить, а что перестает.

— Гениально! — восхитился ее муж, и они с Марусей убежали.

— Весело у вас, — хмыкнул Собачкин.

— Да уж, — скривился полковник. — Чего приехал? Я хотел спокойно отдохнуть, в кои-то веки рано с работы прикатил.

Я пнула ногой под столом Дегтярева, экий он нелюбезный.

— А где Коробко? — задал вопрос Семен, вынимая из сумки ноутбук.

— Манюня не сказала, — вздохнула я, — куда он подевался.

— Встретил Женю на выезде из поселка, — пояснил полковник, — он мне сказал, что поехал на станцию за электриком. У того машины нет, на поезде ездит. Я приобрел книги для Мишеньки. Долго выбирал, советовался с консультантами, а Маруся даже посмотреть не захотела.

— Ты же не сказал, что принес, — заметила я, — просто втащил в дом покупки.

— А догадаться нельзя? — вспыхнул Александр Михайлович. — Неужели не понятно, что в сумках?

— Нет, — хихикнула я.

— На пакетах есть название, — рассердился толстяк, — «Все лучшее». Сразу же ясно: там литература для мальчика. Даже белки в саду сообразят!

Продолжая сетовать на непонятливость окружающих, полковник стал выкладывать на стол книги. Собачкин взял одну и прочитал вслух название:

— «Эзотерический смысл исхода евреев из Египта». Ух ты! Интересные произведения ты читаешь. Уважаю. Мне такое не осилить.

Толстяк закатил глаза.

— Секунду назад я объяснил: это литература для Миши!

— Для кого? — не сообразил Семен.

— Тебе определенно нужно пойти к мемологу, — заявил полковник.

— Это кто? — совсем растерялся Семен.

— Специалист по памяти, — заявил полковник. — Миша — сын Маши.

— Так ребенок еще не родился, — опешил Сеня.

— Не сегодня завтра это случится, — сказал Дегтярев.

— «Медитация пятого уровня», «Решение дифференциальных уравнений», «Познание себя через Вселенную», — медленно читал Собачкин. — Всегда думал, что младенцам нужны «Теремок», «Репка», «Курочка Ряба».

— Еще чего! — побагровел полковник. — Забивать детский мозг глупостями! Вот книга «Обучение новорожденного китайскому языку» — отличное приобретение.

— Да-а-а, — протянул Сеня, — у меня детей нет, спорить права не имею. Оторвись ненадолго от литературы и глянь сюда. Я нашел изображение Трофима. Вот в таком виде он открывал дверь тайной квартиры Николая, когда явился туда без приглашения.

— Как ты раздобыл видео? — удивилась я.

— Люблю новинки техники, — признался Семен, — за всеми, правда, не уследишь, они сейчас каждый день появляются. После того как к нам с Кузей в дом залезли хулиганы, я повесил на дверь домофон японского производства. Он одновременно и камера, и накопитель информации, этакий компьютер. Не всякий знает, что подобные домофоны на рынке есть, в Москве их мало, под заказ их привозят, стоят о-го-го! Я подумал: Николай богат, вдруг он такой же установил? И угадал! Трофим понятия не имел, что его рожа осталась в памяти камеры. Дальнейшее дело техники: Кузя включил программу, она определяет, делал ли человек пластические операции или воспользовался простыми аксессуарами вроде вкладок в щеки изнутри. В нашем случае оказалось и то и другое. У Трофима изменилась внешность после аварии: ринопластика, импланты в подбородке, изменение разреза глаз, формы рта — мужика перекроили как старое пальто. А для похода к старшему брату он использовал примитивные штуки типа силиконовых подушечек. Ну да обо всем, что Кузя проделал, мы от Николая слышали. А нам нужен «первоначальный» образ. Спасибо тому, кто придумал разные программы. Внимание на экран. Убираем парик, «вытаскиваем» из щек вставки, отклеиваем брови, меняем цвет глаз. Опля!

Я посмотрела на лысую голову.

— Кого-то он мне напоминает.

— Ага, — кивнул Сеня, — и я так подумал, попросил Кузю прически менять, форму бровей и губ. В них можно ввести гель на пару месяцев, это очень просто сделать.

— О! — воскликнула я. — Вот с этими волосами… вроде я встречала этого человека.