– А что же мне сейчас делать? – спросил у нее. – Неудобно перед женой.

– Очень неудобно?

– Ну, если честно, то совсем не неудобно. Просто как-то нехорошо это. И перед девушками тоже нехорошо выгляжу. Я ведь им ничего дать не могу. Рано или поздно это закончится – и как они жить дальше будут?

– Насильно их заставляешь?

– Боже упаси. Что ты такое говоришь-то? Как можно?

– Вот это самое главное. Когда девчонки сами поймут, что у них другой путь, сами и уйдут. А гнать их не надо, только хуже сделаешь.

– И как же дальше быть?

– А живи как жил. Все само встанет на свои места. Не суетись.

Вот и поговорили… Как святоши мне отпускают все грехи, так и бабка. «Живи как жил», – и все. Ну что ж, послушаю умную и опытную женщину. Буду жить как жил. А мне и деваться некуда – меньше чем через месяц Ами уходит на женскую половину. Так что и Эльза и Беата очень мне понадобятся. Поселить Беату тоже в замке, что ли? Не мотаться же мне к ней в город постоянно… Нет, не получится. Эльза ее прибьет. Ревнивая, зараза. Это к Ами она не ревнует, потому как понимает разницу между нею и собой, а вот Беату не потерпит. Тем более себя она теперь считает намного выше по социальному статусу, чем Беата. В принципе, так и есть. Она в замке очень уважаемый человек. У нее в подчинении народу даже больше, чем всех слуг в замке. Интересно, а где они живут? То, что в замке, – это понятно, но где? Приспособленных для нормального жилья помещений в нем не так и много. Я уж не говорю о каком-то комфорте. А где живет сама Эльза? То, что не в помещении для слуг, – это точно. А где тогда? Вот же я балбес – ни разу даже не поинтересовался. Хорош любовничек. Сегодня же зайду и выясню все.

И ведь выяснил. Оказалось, что Эльза живет в своей каморке в цеху, а остальные – кто где: кто вместе со слугами, кто в цехах… Да, нехорошо. И ведь никто слова не сказал. Я тут же вызвал Вилду и накрутил им обеим хвосты, и Вилде и Эльзе. Приказал немедленно подобрать помещение, благоустроить его, разделить на небольшие комнаты. И чтобы в каждой комнате жили не больше двух человек. Обязательно устроить два санузла, для женщин и для мужчин. И две мыльни, тоже отдельные, пусть и небольшие. Посоветоваться со строителями насчет отопления, чтобы, пока тепло, они смогли все сделать. А для Эльзы подобрать комнату в донжоне. И не конуру какую-нибудь, а нормальную комнату. Можно из гостевых, где уже закончен ремонт.

Да, в замке шел ремонт. Я решил во всех спальнях устроить небольшие санузлы. Совсем маленькие закутки. Только унитаз и умывальник. Вода была, конечно, только холодной и подавалась из бака на крыше донжона. А туда она набиралась специальными слугами. Нет, ее не таскали в ведрах по лестницам, а специальной талью бочку поднимали на крышу, выливали в бак и опускали вниз. Правда, в бочку воду из колодца приходилось таскать как раз ведрами. Но на это существовала специальная бригада слуг, которая отвечала за воду в замке. Так сказать, бригада водопроводчиков. Была и бригада сантехников. Жаль, что бригады электриков не было. И долго еще не будет. Ну и ладно. Книг тут не так уж и много, тем более что я их все уже перечитал, а чем заполнить вечера и ночи, я прекрасно знал. Да, в общем-то, на крайний случай восковые свечи светили очень даже неплохо. Правда, они были очень уж дороги, заразы, но уж я-то себе их мог позволить. Остальные пользовались масляными светильниками. Тоже ничего, но слишком уж воняли. Да и не засиживался тут народ по вечерам. Стемнело – значит, пора спать. И правильно.

В один из майских вечеров в замок приехал Гюнтер и привез не очень хорошие известия. Один из бургундских купцов ему шепнул, что Маргарита через лотарингцев наняла швейцарских наемников. Количество он не знал, да, в общем-то, почти ничего не знал – только то, что такая сделка прошла. Но это мы выясним. А я-то все гадал, кого Маргарита пристегнет к своему союзу с архиепископом Кельна… А она поступила очень просто – наняла наемников. Причем лучших. И теперь война неизбежна. Швейцарцы стоят очень дорого, и если уж она заплатила большие деньги, то постарается их побыстрее отбить.

– Гюнтер, ты своих ребят отправил все это прояснить?

– Конечно, сразу же.

– Ну что ж, сейчас пошлю за Куртом, и будем думать. Хорошо думать. Швейцарцы – это очень серьезно.

Я отправил одного из своих кирасир за Куртом. А мы с Гюнтером сидели и молча обдумывали полученную информацию. Он-то над ней уже поразмышлял, а вот для меня она оказалась сюрпризом. Я-то думал, что Маргарита договорится с графством Клеве или с графством Гельдерн, и те и те ей родственники. Как бороться с рыцарской конницей и вспомогательной пехотой – я знаю, приходилось. А вот чего ожидать от швейцарцев – не знаю. И вообще, что я о них знаю? Прежде всего то, что воевали они баталиями. Баталии были разных размеров и представляли собой квадраты в тридцать, сорок, пятьдесят воинов в ширину и глубину. Эдакий квадрат. Первые две шеренги составляли пикинеры, облаченные в надежные защитные доспехи. Их пики были длиной три – три с половиной метра. Держали они эти пики двумя руками: первый ряд на уровне бедра, второй – на уровне груди. Третью шеренгу составляли алебардисты, которые наносили удары по пробившимся к первым рядам противникам, обычно рубящие сверху, так как алебарда – это как раз топор и есть, но на очень длинном древке. Лупили они обеими руками сверху вниз, так что удар получался такой силы, что топор прорубал рыцарские доспехи с первого раза. Естественно, вместе с тем, что находилось под этими доспехами. Затем стояли еще две шеренги пикинеров, свое оружие они держали с левой стороны, чтобы при проведении ударов их пики не сталкивались с пиками воинов первых двух шеренг. Длина пик у них была уже пять с половиной – шесть метров.

Иногда использовали и шесть шеренг. Тогда алебардисты переходили в четвертую шеренгу. Такое построение применялось против кавалерии. Первая шеренга становилась на колено, воткнув пики в землю и направив их остриями в сторону всадников. Алебардисты контролировали оборонительные функции построения, гася порыв нападающих. Ну да, топором по голове. А атаку вели пикинеры. И такой порядок повторялся всеми четырьмя сторонами баталии. Находившиеся в центре создавали давление и составляли резерв. В центре же находились и командир баталии, знаменосцы, барабанщики и трубачи, которые подавали сигналы к тому или иному маневру. И вообще боевая тактика у них была очень гибкой. Они могли вести бой не только баталией, но и фалангой или клином. Все зависело от особенностей местности и условий боя. Обычно в бой они шли тремя баталиями. Первая баталия – форхут, идет в авангарде. Вторая баталия – гевальтшауфен, вместо того, чтобы выстроиться в линию с первой, располагалась параллельно ей, но на некотором удалении справа или слева сзади. Третья баталия – нахут, шла еще дальше и часто не вступала в бой до тех пор, пока не был ясен результат первой атаки, и могла таким образом служить резервом.

К тому же швейцарцы отличаются не типичной для современных армий жесточайшей дисциплиной в бою. Если вдруг воин в строю баталии заметил попытку бегства стоявшего рядом или даже намек на нее, он был обязан убить труса. Без сомнений, раздумий, быстро, не давая даже малого шанса на возникновение паники. И пленных они не брали.