По мере того как жизнь утекает из моих членов, моя душа воспаряет все выше. Ломается невидимая грань между представлением и знанием. Прямо перед моим взором выстроились созвездия, подобные тем, что украшают стены храма Митры. Я легко скольжу вдоль них, словно корабль, проплывающий по водной глади. Вокруг меня мириады звезд, созданий из чистого света. Безупречные в своей наготе, они грациозно проделывают свой путь по небосводу, никогда не отклоняясь от него. Как же они не похожи на людей внизу на земле! Мы обладаем этой божественной искрой, но она запрятана глубоко внутри нас, и мы живем как заключенные, барахтаясь в грязи нашей глупости и жадности.

Ум мудреца подобен звезде или солнцу, он сияет чистотой и простотой. Мне повезло наблюдать эти свойства у других людей. Такие люди, как Аполлоний, Юний Рустик и Клавдий Максим, на собственном примере показали мне, как жить мудро, добродетельно и в согласии с Природой. И вот, освободившись от всех земных привязанностей, я чувствую, как очистилась и преобразилась моя душа, открыв духовному взору сияние глубокой мудрости, которую я когда-то постигал в словах и поступках моих любимых учителей. Жизнь ускользает от меня, и я согласен с ней расстаться – наконец-то мой ум свободен, чтобы беспрепятственно следовать своей истинной природе. Все мне теперь кажется ясным, как никогда. Солнце не делает работу дождя или ветра. Солнце и звезды на небе сообщают мне: «Мы рождены для того, что мы делаем». Так и я был рожден, чтобы следовать своей природе, а значит, стремиться к мудрости. Бесчисленные звезды усеяли ночное небо, и каждая из них неповторима, но все вместе они ткут небесную фату. Человек задуман быть таким: всю свою жизнь терпеливо культивировать внутри себя свет мудрости и проливать его на других людей. Жить мудро одному и в согласии с обществом себе подобных. Античные пифагорейцы были правы. Размышление о неизменной чистоте и простоте звезд позволяет очистить наш ум от земного мусора и освободить его.

Лучи Аполлона проливают свет на все живое и не иссякают. Солнечные лучи, касаясь предметов, освещают их, не теряя при этом своей силы и не оскверняясь ничем. Они задерживаются на этих предметах, лаская их и раскрывая их сущность, не отклоняясь подобно ветру и не впитываясь подобно дождю. Так и ум мудрого человека сам подобен небесному шару, излучающему чистейший солнечный свет. Он освещает вещи, не вовлекаясь в них и не становясь от этого хуже. Ведь то, что не привлекает свет, обрекает себя на тьму. В уме очистившегося человека нет тайн или секретов.

Чистая мудрость, как пылающий огонь, поглощает все, что попадает в горнило, и от этого разгорается еще ярче. Разум способен справиться с любым препятствием и найти необходимую добродетель, с помощью которой сможет отреагировать на него. Нам вменили не слишком приятную обязанность заботиться об этом бренном теле с его неуправляемыми чувствами, но только наш интеллект полностью принадлежит нам. Мы избавляемся от привязанности ко всему внешнему, очищаясь и отделяясь от вещей, когда окончательно постигаем, что они преходящи и абсолютно безразличны. Когда мы разрываем связи между настоящим моментом, в котором находимся, и прошлым и будущим, мы освобождаем нашу душу от внешних вещей, позволяя ей посвятить себя реализации своей истинной природы.

Внешние вещи, как, например, здоровье, богатство и репутация, не являются ни хорошими, ни плохими. Они предоставляют нам возможности, которые мудрый человек использует во благо, а глупец – во вред. И хотя люди стремятся к богатству и роскоши, это все облагораживает их душу не более, чем золотая уздечка – лошадь. Этими внешними благами мы только загрязняем себя, мы сливаемся с вещами, путая их с тем, что является подлинным благом для нашей души. Возвышаясь над безразличными вещами, разум мудреца становится круглым шаром, как его охарактеризовал Эмпедокл. Он не выходит за пределы самого себя, смешиваясь с внешними вещами, но и не избегает их. Разум равномерно распределяет свой свет по окружающему его миру. Совершенный, гладкий, круглый, яркий и сияющий. Ничто не прилипает к его поверхности, и ничто не может нанести ему вред. Я все еще чувствую боль в моем теле. В том месте, которое все еще кровоточит и вздрагивает под простыней. Сейчас оно кажется чем-то далеким и совершенно меня не беспокоит.

Скоро я снова впаду в беспамятство. Наверное, в последний раз. Поэтому я прощаюсь с собой, вполне довольный и не разочарованный утратой. Я делаю последний шаг навстречу Смерти, не как к врагу, но как к старому другу и спарринг-партнеру. Я слегка сжимаю кулаки и опираюсь на неизвестное и невиданное, в последний раз вооружившись принципами моей философии:

Снаружи, наверное, уже светает, но я уже не могу понять. Мои глаза так слабы – вокруг сплошная темнота. Я не доживу до следующего восхода солнца. Но это не важно.

Я выражаю благодарность Стивену Хансельману и Тиму Бартлетту за их поддержку и советы в отношении этой книги. Я также хочу поблагодарить моих коллег в организации по Современному Стоицизму за то, что они на протяжении многих лет делились своими идеями и помогли мне прийти к собственной интерпретации Стоицизма.

Adams, G. W. (2013). Marcus Aurelius in the Historia Augusta and Beyond. New York: Lexington Books.

Alford, B. A., and A. T. Beck. (1997). The Integrative Power of Cognitive Therapy. New York: Guilford.

Baudouin, C., and A. Lestchinsky. (1924). The Inner Discipline. London: Allen & Unwin.

Beck, A. T. (1976). Cognitive Therapy and the Emotional Disorders. Middlesex: Penguin.