— Я… э… вижу, лорд Весси сопровождает сегодня мисс Додд.

Она на секунду застыла, усилием воли заставив мышцы расслабиться. Вот, значит, как ее зовут. Мисс Додд!

— Хотя, возможно, мне не следовало это говорить, — продолжал он.

— Нет-нет, — выдавила она, — все в порядке. Выходит, вы знаете эту юную леди?

— О нет, не лично. Но я немного знаком с ее отцом, графом Сатли. У них с Весси обширные владения в Суффолке. Их семьи — старинные друзья, полагаю.

Значит, они не кузены? Быть может, мисс Додд просто приехала в Лондон и Итан проявляет любезность, чтобы угодить своей матери. Это бы по крайней мере объяснило нервозность девушки.

Когда они вошли в наполненную людьми столовую, ее взгляд тут же устремился к Итану, который сидел рядом с мисс Додд. Заставив себя немного расслабиться, она позволила лорду Оттуэллу отвести ее к незанятому столику и помочь сесть.

— Я возьму для нас тарелки и мигом вернусь, — сказал он.

Позабыв о нем, едва он отошел, Лили снова взглянула на Итана, потом отвела взгляд. Испустив вздох, она поняла, что ей предстоит очень непростой вечер.

«Господи, помоги, — подумал Итан, — этот вечер когда-нибудь закончится?»

Он провел последний час, терпя почти безмолвное общество мисс Додд, которая едва ли произнесла больше слов, чем «благодарю вас», «нет, спасибо» и «да, куропатка восхитительная».

Теперь, когда трапеза закончилась, обычай требовал, чтобы он проводил девушку к отцу. Как только этот долг будет исполнен, он поспешит отыскать Лили. Можно лишь догадываться, что она должна думать. Надо надеяться, она не слишком сердится. Как бы то ни было, он пообещал себе, что все ей объяснит, как только они останутся одни.

Отыскать лорда Сатли было бы несложно, но, как назло, их с леди Амелией го и дело останавливали знакомые, которые хотели поболтать. Уже стихли звуки первого контрданса к тому времени, когда он заметил графа. Сатли был сейчас отчетливо виден, он стоял на ступеньках бального зала и был на голову выше толпы. Рядом — вдовствующая маркиза. Итан нахмурился, недоумевая, что они там делают. Сердце его тревожно забилось, предчувствуя неладное.

В этот момент его мать вскинула руки, призывая к тишине.

— Леди и джентльмены, — сказала она звучным голосом, — минуточку вашего внимания, если позволите.

Зал тут же затих, все глаза обратились на нее.

— Этот вечер совершенно особенный, — заговорила она, — из тех, которые доставляют матери огромную радость, если ей выпадет такое счастье.

«О чем она говорит?» — недоумевал Итан, почувствовав, что пульс его учащенно забился.

— Как некоторые из вас знают, мы с графом Сатли давние друзья. Его покойная жена была моей близкой подругой и наперсницей до того, как Господь забрал ее у нас такой молодой.

В ушах у Итана зашумело, стало трудно дышать.

— Однако с того дня, как стали матерями, мы с ней знали одно: однажды нашим семьям суждено соединиться.

«О, дьявол, нет! — в отчаянии подумал Итан. — Она не может. Я должен остановить ее. Немедля!»

Но когда он стряхнул руку Амелии, чтобы ринуться вперед, его мать продолжила:

— Вот почему мне доставляет огромную радость и удовольствие объявить о помолвке моего сына с дочерью моего друга графа Сатли, юной Амелией.

Возгласы удивления зазвучали по всему залу. Если б мать взяла со стола нож и вонзила его ему в грудь, он не мог бы быть более шокирован. И даже более того — взбешен.

— Поздравляю моего сына и мою будущую невестку! — Вдова и граф, широко улыбаясь, захлопали. — Да, и официальное сообщение будет завтра в «Морнинг пост», — сказала она напоследок.

«Прямо fait accompli[5]», — подумал он, с такой силой стиснув зубы, что удивительно, как челюсти не треснули. Его мать, похоже, продумала все, чтобы ловко поймать его в ловушку.

Комментарии и поздравления посыпались на него со всех сторон, люди подходили, чтобы пожать ему руку или похлопать по спине. Растерянная Амелия была похожа на перышко, попавшее в ураган. Но ему не было до нее дела, все его мысли были о Лили. Поворачивая голову, он оглядывал толпу, ища ее, и слова людей вокруг него сливались в сплошной, неразборчивый гул.

Внезапно он увидел ее, стоящую на другом конце бального зала, потерянную и одинокую. Рукой она держалась за горло, словно ей было трудно дышать, и лицо ее было застывшим и белым, как первый зимний снег. Даже губы утратили свой цвет.

Их взгляды встретились и задержались, от влаги непролитых слез ее глаза блестели, мука и неверие плескались в их ярких зеленых глубинах. Она резко развернулась и со всех ног бросилась вон из зала.

Послав к черту вежливость и наплевав на то, как может выглядеть его поведение, он ринулся вперед, но резко остановился, когда мать задержала его.

— Итан, куда это ты собрался? — возмущенно спросила она, понизив голос. — Ты не можешь бросить свою невесту. Люди смотрят.

Он просверлил ее холодным взглядом.

— Пусть себе смотрят. И она пока еще мне не невеста, несмотря на все твои попытки нас поженить. А теперь отпусти меня.

Она вздрогнула, но стояла на своем.

— Я лишь сделала как лучше. Это было необходимо, чтобы обеспечить твое счастье.

— Если б ты хоть немного заботилась о моем счастье, то никогда бы не вмешалась. Возможно, вы погубили мою жизнь, мадам, и сейчас мне невыносимо даже видеть вас.

Тихо ахнув, она отпустила его.

Ринувшись вперед, он прорывался сквозь толпу, не обращая внимания на тех немногих, которые были либо достаточно смелы, либо глупы, чтобы пытаться встать у него на пути. Промчавшись по коридору, он выскочил через парадную дверь и сбежал по ступенькам. На какое-то мгновение ему показалось, что Лили уехала, но потом он заметил сиреневый атлас, развевающийся на холодном ветру. Она не задержалась, чтобы взять накидку, и когда он подошел ближе, то увидел, что она дрожит, обхватив себя руками за плечи.

— Лили, слава Богу, ты не уехала! То, что произошло там, в бальном зале, это недоразумение.

Она не обернулась, продолжая смотреть прямо перед собой.

— Ты замерзла. Идем в дом, там тепло и мы сможем поговорить. — Он потянулся, чтобы взять ее за руку.

— Не прикасайся ко мне! — прокричала она, отстраняя руку.

Он сделал глубокий вдох, призывая на помощь терпение.

— Я знаю, что ты расстроена, но если ты только дашь мне возможность объяснить…

Она повернулась к нему.

— Что объяснить? Что ты тайно помолвлен, и, по-видимому, довольно давно? Как долго, Итан? Как долго ты используешь и обманываешь меня?