подвале. Он постарался вспомнить, как сюда попал – и не смог. Но то, что это подвал – он знал точно. Причем, подвал огромный. Он не видел его размеров, потому что вокруг была темно, как в только что начинавшихся утренних сумерках. Или, за пару минут до наступления ночи.

Место ему было не знакомо. Но, он точно знал, что это подвал какого-то огромного здания. Было странно, что подвал без перегородок. Хотя, кое-где, были видны бетонные сваи. На полу угадывались, какие то, неровности. Родион понимал, что они были с земли, хотя, и на каменной основе.

Он чувствовал опасность. Опасность для него еще невидимую, которая была где-то рядом. Но она уже давно его обнаружила. Было слышно, как она сопела, тяжело вздыхала и выступала на нем мокрым, холодным потом страха. Он понимал, что если вот так останется лежать, то, может быть, все пройдет и ничего не случится! Надо было, только, не шевелиться и не пытаться идти дальше. Потому что дальше был тот, кто повелевает этим подвалом. И этот повелитель, живя в этом подвале, тоже прячется. Прячется от опасности, которая известна только им двоим.

Осознав это, Родион понял, что обнаружил себя своими мыслями. И понял, что именно от него уже не прячутся! И он увидел того, кто был рядом! Огромную, в человеческий рост крысу! Она смотрела на него и ждала, что он будет делать. Родион чувствовал, что крыса читает его мысли, все о нем знает, и все о нем понимает. Вместо бетонных плит потолка поплыли свинцовые серые тучи. А крыса чего-то ждала, подымая вверх морду, и нюхая вокруг себя воздух. Она смотрела на Рода уже, совершенно, человеческими очами, в которых было понимание того, что он представляет для нее опасность.

Видно было, что в ней и с ней что-то происходило. Каждая ее часть шевелилась и постоянно меняла оттенок. Из-за этого вся крыса менялась, как на картинке-голограмме. Родион видел то страшный оскал облезлой крысиной пасти, с капающими на землю каплями крови. То в секунду ему улыбалась милая мультяшная мордочка Микки-Мауса. Он понимал, что она ему предлагает выбор. Их взгляды встретились. Крыса с сожалением ухмыльнулась, и, протянув к нему лапу с огромными острыми когтями. Родион в ужасе отпрянул назад и достал пистолет.

– Не трогай! – закричал он крысе.

– Ой-ой-ой! Боюсь-боюсь-боюсь! Какие мы все грозные! – мило, и жеманно, съерничило животное. Крыса улыбнулась, и сразу, оскалясь, с издевкой, спросило:

– И что же ты мне сделаешь, человечек?

– Убью! – ответил Родион, дрожа от страха.

– Убьешь?! Эх-эх-э… – грустно вздохнула Крыса и развела в сторону лапами. – Глупости и заблуждение! Меня убить нельзя! Я же образ! Ты видишь – одну крысу! А меня – мноогоо! – подняла Крыса вверх указательный коготь. И хитро, по свойски, прищурилась: – А знаешь, почему меня много? Потому, что я – это вы! И ты сейчас тоже копошишься в моем теле! Или, может быть, убежал на время, возомнив, что ты не с нами! – Крыса смешно покрутила по сторонам головой, словно что-то искала. Затем, снова перевела взгляд на Родиона, но уже со злой ухмылкой произнесла: – Но, от себя не убежишь! Я тоже есть в тебе! Может, пока, в зародыше, но есть! И как только сложатся обстоятельства – ты появишься на этот свет, и, начиная, быстро расти, прибежишь на место выбывшей крысы! И полезешь от ножек по головам к самому верху – к короне! Может, долезешь… А может и нет… Ведь есть еще и крысоеды! Они вверху! – Крыса показала на самую макушку своей головы и, протяжно, с уважением, произнесла: – Элиитаа! Они тоже крысы! Но самые хитрые, наглые и злые! И питаются такими же крысами, как сами! И очень не любят, когда кто-то пытается занять их место! Ведь на самом верху – места этого – не так уж и много. – Крыса села на толстую, откормленную задницу, взяла в лапы хвост, и стала что-то на нем рассматривать. Посмотрела на Родиона, и, загадочно подмигнув, указала ему когтем на кончик хвоста. – Вот здесь, сейчас, начинает расти крысеныш. Он еще не осознает, кто он и что ему предстоит. Он думает, что может остаться в стороне от крысиных бегов, потому, что он «не такой» и у него все есть. – Крыса, по доброму, улыбнулась, и посмотрела на крысеныша, как смотрит на ребенка мама. – Глупышка! Он заблуждается! У него – потенциал! Скоро он это поймет! Да и нельзя в крысином мире иметь все – и быть в стороне от всех. Здесь, или ты, или тебя! Смотри, какой симпатюля! – и крысиный хвост стал вытягиваться в сторону Родиона, увеличиваясь и закрывая пространство. Род увидел, что состоит он с тысячи крысят, и в одном из них он узнал себя!

– Нет! – закричал он.

– Да! – сказала Крыса. – Ты уже здесь! И не ищи ответ на вопрос «почему?»! Потому, что я, с превеликим удовольствием, все тебе расскажу и напомню! Напомню, как ты не хотел брать дела, потому что были заведомо проигрышными. Напомню, как ты брезгливо молчал, хотя понимал, что творят несправедливость по отношению к подсудимым. Напомню, как знал о взятках своих коллег и не боролся с ними. Да, вот, вспомни те же биткойны! Ничего предосудительного? Скажешь, мелочь? Да, соглашусь я, мелочь! Но, это капелька! И, поверь мне, будет еще капелька… Затем, еще одна… И еще чуть-чуть… И все! Ты наш! Как твой начальник Полуян! – Крыса хихикнула. – Кстати, ты заметил, с каким удовольствием ты сегодня проламывал головы людям? Не заметил? А-а-а! Скажешь – враги! Соглашусь! Но, ты получал удовольствие от этого процесса! Вот, что главное!

Крыса замолчала и задумчиво уставилась на Родиона. А он смотрел на копошащегося в хвосте себя. И уже видел, как начал отталкивать и покусывать более слабых, начал «нахальничать», и задирать горделиво нос! Начал вырывать какие-то куски у других и от этого, по чуть-чуть, рос и матерел.

– Что будем с ним делать?! – спросила Крыса совершенно холодно. – Может, убьешь?!

– Убью! – не задумываясь, ответил Родион.

– Жаль… С тебя бы вышел толк! Но, свято место – пусто не бывает! Вот вас столько! – вздохнула Крыса, и, с сожалением, приказала: – Тогда стреляй! Попелюх поднял руку с пистолетом, прицелился и нажал на спусковой крючок. Грохнул выстрел, и отдача подбросила ослабевшую руку вверх.

Ничего не произошло! Крыса сидела и ухмылялась, указывая когтем на крысеныша. Родион выстрелил еще раз! Все осталось по-прежнему! Тогда он зажал курок и произвел несколько автоматических выстрелов. Ничего! Крыса была на прежнем