должное вашему другу, он сумел оперативно просчитать всех основных фигурантов заговора. Также, мы узнали о вашем конфликте с Савенюком. И то, что он склонил к сотрудничеству вашего бывшего начальника Полуяна, и начал охоту за вами. Поэтому, директор ГБР принял решение заняться вашим прикрытием.

Но, было уже поздно! Савенюк и Демчинко сумели заманить вас в западню. И, торопясь получить результат, просчитались в выборе медикаментов. «Сыворотка правды» подействовала на вас, скажем так, «не стандартно», и это дало вам возможность, как Колобку, уйти от них, и от нас.

Слава Богу, вас успели вовремя найти. Если бы не Гончар и Петров, а затем не усилия Марии – возможно, вас бы уже небыло. Но, бумаг при вас не нашли! Где они – было не ясно, как и небыло ясно, где они могут всплыть!

Их публикация, пока, никому не выгодна! Кого-либо арестовывать тоже было нельзя – не раскрыты все участники заговора.

Единственное, что мы смогли, так это освободить ваших родителей. Специалисты ГБР просчитали, где их содержат, и Иван инсценировал освобождение так, что как будто их освободили вы и ваши друзья. Это было сделано, что бы Савенюк и Демчинко не догадались, что расследование ведет кто-то еще. «Использованный» Полуян стал им не нужен, и они его убили.

Благодаря найденному у вас телефону Савенюка мы получили несколько интересных записей разговоров с Демчинко и другими членами группировки. Но, самые интересные – с Тушинским. При чем, не только Савенюка и Тушинского, но и Тушинского еще с, кем-то, неизвестным. Голос второго собеседника стерт и там только монолог. Но, он о многом говорит! Я вам сейчас включу, и вы оцените сами. – Ковальчук нажал кнопку на клавиатуре. Послышался щелчок, а затем, голос Тушинского произнес: «…ты меня слышишь… Да?… Да, ничего он не догадается! Все идет, как надо!… Я его еще при прежнем «презике» обрабатывал. Денег подбрасывал на «военнопатриотическое» воспитание… Таких, как Савенюк – надо искать, размножать, выращивать, культивировать и кормить идеями о патриотизме. Но, держать в узде, и на цепи! И, главное, что бы цепь была крепкой! Что бы они не сорвались!.... Да….. Да это я подкинул ему идею с организацией патриотов – а он был уже к ней готов! Поверил в нее и возглавил ее! Думал в 14-том перевернет мир!.... Да… Закончим это дело – надо «убирать». И «спишем» все на него!..... Да за это не переживай! Вон их по улице бегает сколько! Вырастим новых! Будут похлеще, прежних! Главное – узда!» – Ковальский выключил запись. – Вот так! Скорее всего, этот разговор передал Савенюку второй собеседник Тушинского. Наверное, и Тушинский стал уже не нужен, и кто-то хотел прибрать его руками полковника, а затем – прибрать Савенюка… Я лично позвонил Тушинскому – и дал послушать запись. Через полчаса он был в посольстве и попросил о защите. Там есть еще несколько разговоров. Но все голоса, кроме Тушинского, стерты. Судя по темам бесед – все собеседники разные…

Мы с Иваном провели предварительный допрос. Он, пока, на «отрез» отказывается называть фамилию собеседников, кроме тех, что нам известны.

– Тогда выходит, что заказчик не Тушинский! Или, не только он! – заметил Попелюх. – И еще вопрос – кто второй снайпер? И где он сейчас?

– Мы спросили – Тушинский сказал, что не знает! – ответил Ковальчук. – Может, врет. А может и нет. Скорее всего, набивает себе цену и торгуется! Спросим у Клиффорда Буша! Разберемся!

Все замолчали – каждый о своем. Попелюх, заметил, что в разговоре не участвовал Петров – он только рассеяно слушал, как будто все это его не касалось!

« – Но, ведь первоначальная информация о поиске снайпера пошла с России! – вспомнил Родион слова американца. – Не может быть, что бы ГРУ или ФСБ остались в стороне, и все это время ничего не делали и никого не искали! Сто процентов Петров что-то знает! Но тогда почему он молчит?!»

Попелюх в упор посмотрел на россиянина. У него вызрело твердое намеренье задать вопросы Владимиру и получить на них ответы, чего бы это ему не стоило. Это заметил Гончар. Он недовольно качнул головой, словно догадался о настроении Родиона, и, не одобрив его, обратился сам, но к Роду:

– Родион, мне надо еще сутки, что бы завершить операцию! Надо остановить рассылку – она все сорвет! Ты не девочка, что бы тебя уговаривать! Я, понимаю, твою обеспокоенность и тоже хочу, что бы все были наказаны! И, поверь мне – я все сделаю, что бы так произошло! Я тебе обещаю!

« – Действительно, я не девочка! – подумал Попелюх. – И, действительно, что меня упрашивать! Пора все заканчивать…»

На него «накатили» безразличие и апатия. Родион осмотрел сидящих рядом мужчин и произнес:

– Дайте мне ноутбук и десять минут времени! Я все сделаю!

… Документы с облака он не удалил – только отменил рассылку. В принципе, уничтожения копий, от него уже никто не требовал. Роду дали понять, что вся эта информация через сутки будет не актуальна. А эти 24 часа он проведет под наблюдением.

– Я, что под арестом? – поинтересовался Попелюх, обращаясь к Гончару и Ковальчуку.

– Родион, для тебя же лучше побыть здесь! Это ради твоей безопасности! – ответил Иван. – По крайней мере, до завтрашнего обеда точно!

…Попелюх с родителями ночевали в посольстве. Пообщавшись с отцом, и успокоив, своим видом, маму, Родион «завалился» в отведенных для него апартаментах на диван и включил телевизор.

Новости он не смотрел – смотрел «Дискавери». Род устал морально, и резко охладел к происходящему в стране. Последние четыре дня истощили его, а вернувшееся с памятью подвальное видение, заставило задуматься о будущем. Родион ждал возможности улететь с Крайины. Пока, только, на отдых. А дальше будет видно.

Вечером, этого же дня, в сопровождении Ковальчука, зашел Петров.

« – Не смог уехать, не простившись! – сказал он. – Не буду ничего говорить. Ты – молодец! Скоро сам узнаешь «почему». Вот мой телефон! – Владимир протянул визитку. – Знай, что в России у тебя есть, к кому обратится по любому вопросу».

Позже, Питер привел Гончара.

– Я и родители сможем завтра улететь с Крайины? – поинтересовался Родион у Ивана.

– Во сколько вылеты? – спросил тот.

– Родители вечером на Неаполь. Завезу их к себе на квартиру… У меня в 16.30 начало регистрации!

– Прекрасно! После 14 часов я сам заеду за тобой! – обрадовал его Гончар.

Марии он не видел. Она не приходила, а спросить у Ковальчука он постеснялся.

« – Значит не судьба! Захотела бы увидеться – то