Но тщательные поиски с разных высот результатов не давали. Средства космической и воздушной разведки выявили угрозы скальных обвалов, миграцию серых горных козлов, опасную подвижку ледников на Орлином когте – словом, все, что угодно, кроме того, что искали высокочувствительные антенны и объективы. Ничего похожего на космический корабль в безлюдных местностях обнаружить не удалось. И только один из командных пунктов системы АВАКС обнаружил непонятные высокочастотные сигналы, исходящие из ущелья, примыкающего к Красным скалам. Непонятность их состояла в том, что ущелье было диким и никаких источников радиосигналов там не имелось. Для проверки фотографии подозрительного участка местности увеличили до предела и еще раз тщательно изучили, но чуда не произошло: никаких техногенных объектов не проявилось. Тем не менее, высокочастотные импульсы засекли повторно. Потом еще и еще. Они повторялись через равные промежутки времени. По мнению пилотов и специалистов НАСА, это напоминало работу какого-то маяка.

К месту непонятных сигналов направили вертолеты.

* * *

В ущелье действительно работал маяк космического позиционирования и ориентации. Он действовал автоматически и не нуждался в управлении со стороны пилота. Тем более, что сейчас Зверь не мог им управлять: он находился в оцепенении в лечебной камере и видел специально подобранные для такой ситуации приятные сны. Он купался в аммиачных гейзерах, прыгал в фиолетовые воды бескрайнего океана и, разбрызгивая тяжелые брызги, с удовольствием плавал в вязкой плотной жидкости, догонял и покрывал очаровательных самок, довольно смеясь своим камнепадным смехом…

На самом деле его зеленая чешуйчатая туша лежала на вогнутом, покрытом разнокалиберными дырочками металлическом столе, в розоватой атмосфере усыпляющего газа, и гибкие манипуляторы киберхирурга трудились над неглубокими ранами. Пули уже были удалены и сплющенными комочками лежали на краю стола. Гибкий шланг по одному наполнял раневые каналы горячим коллоидом, белые облачка пара поднимались от зеленого тела вверх, медленно растворяясь в розовом газе, а коллоид полимеризировался, превращаясь в рубцовую ткань. Сложнее было с ранением в треугольную морду. Его заварил острый лазерный луч, но рядом с ротовой щелью остался довольно грубый рубец, который, впрочем, вряд ли мог огорчить Зверя: шрамы только украшают Охотника.

Наконец, манипуляторы и шланг втянулись в отверстия потолка, сверху полились тепловатые струи заживляющей жидкости: будто пролился легкий грибной дождик. Сухая потускневшая кожа рептилии вновь влажно заблестела. Через час включилась вытяжка, высосала розовый газ и через фильтры выдавила в атмосферу. А в лечебную камеру поступил привычный аммиачный воздух фиолетовой планеты со стимулирующими и бодрящими добавками. Зверь зашевелился, заменяющие веки белесые пленки скользнули вниз, и он вновь посмотрел на окружающий мир большими холодными глазами со змеиными зрачками.

Организм ящера восстанавливался мгновенно. Он чувствовал себя нормально, а следовательно, мог действовать дальше. Только надо было утолить голод. Причем надоевшими питательными шариками.

После еды он надиктовал на блок памяти свои выводы и предложения, а потом с чувством исполненного долга принялся собираться на охоту. На этот раз он старался не допустить никаких ошибок. Надел тяжелый боевой скафандр, поменял в нем все аккумуляторы, пристегнул к груди поисковый прибор, проверил заряды электронного и лазерного ружей, взял нож, копье и покинул корабль. Когда он, включив невидимость, взлетал из ущелья, прямо над ним прогремел вертолет. Зверь почувствовал радиолокационный луч и понял, что за ним охотятся. Следом за первой летела еще одна такая же машина. В стороне он увидел третью и четвертую – они проверяли соседнее ущелье.

На Зверя ревущие вертолеты оказали такое же воздействие, как охотничьи собаки на матерого вожака волчьей стаи. Но возможностей у него было гораздо больше, чем у волка. Багровый лазерный луч перечеркнул бледное небо, а заодно борт вертолета с белой цифрой «56» на камуфляжном фоне. По линии этого косого росчерка фюзеляж распался, его передняя часть, увлекаемая бешено вращающимся винтом, пролетела вперед, а задняя провалилась вниз. Впрочем, передняя тоже улетела недалеко – клюнула носом, вильнула и врезалась в скалы. Раздался взрыв, полыхнуло пламя. Радиоэфир наполнился отчаянными криками.

* * *

Как только рассвело, шериф и его люди расселись по машинам и отправились в город, увозя черные пластиковые мешки с трупами колумбийцев. Британец провожал печальный кортеж взглядом, пока он не скрылся за Черной скалой. Джек Болдуин и Ник Картер стояли рядом и смотрели, как пилот пытается запустить двигатель вертолета. Ничего не выходило: короткий рев форсажа, винт начинал было раскручиваться, но тут же гул обрывался, а лопасти, сделав в тишине несколько оборотов, вновь застывали, уныло опустив концы в знак полной несостоятельности.

– Долго еще? – недовольно спросил фэбээровец, непонятно к кому обращаясь. – Мне надо отрабатывать личности тех, что на «Царских воротах»… У них поддельные документы, заводские тайники в машинах… Это не просто гангстеры – они или шпионы, или… Или правительственные агенты! Когда мы полетим?

Болдуин пожал плечами, а Британец вообще пропустил мимо ушей не относящийся к нему, да к тому же бессмысленный и не несущий полезной информации вопрос. Он был в напряжении и жаждал действий, но мозг, словно штабной компьютер, рассчитал: ждать и лететь вертолетом гораздо целесообразней, чем немедленно мчаться вниз на машине.

Картер подошел к пилоту, переговорил и вернулся не в лучшем расположении духа.

– Говорит, дело в перепаде температур и горной влажности. Скорей всего, капли росы в жиклере или контакты электрозапуска отсырели… Сейчас внутрь полезет. Если так – скоро полетим!

Но скоро не получалось. Солнце всходило все выше, а пилот, вскарабкавшись по железной лестнице и подняв капот двигателя, все еще возился под раскаленными стальными створками. Ник Картер нервно прогуливался по площадке, а Болдуин снова начал задавать свои многочисленные вопросы. Британец с каменным лицом совершенно спокойно отвечал, но это была только видимость: внутри клокотал котел нетерпения, а сердце жег огонь неутоленной мести. Они ответят за Элизабет! Обязательно ответят!

– Так эта зеленая – его кровь? И она правда целебная? У этого спецагента рана действительно зажила…

– Правда кровь. И правда целебная. Она и старение останавливает…

Британец вдруг поднял голову и замолчал. Черты его каменного лица разгладились, губы тронула легкая улыбка. Сверху, часто хлопая крыльями, садился на перекладину почтовый голубь. Через минуту он прочел записку, написанную хорошо знакомым почерком Элизабет: «Я дома, в безопасности. Меня спасло чудо, латиносы убиты. Они хотели выманить тебя. У них есть сообщники. Берегись! Э.».

* * *

Педро и Хуго перестали выходить на связь, и Карлос понял, что их постигла участь Хуана и Диего. Утренние новости подтвердили его опасения. Колумбийцы, увидев на экране телевизора, во что превратили их товарищей, буквально впали в ступор.