полиморф на ороговевшей прямоугольной станине дрогнул и стал величаво выплывать из кормового отсека. Носик лебедки поворачивался, пока не уперся в металлический ограничитель.

— И теперь травишь лебедку, пока не станет на землю! — довершил объяснения Карпо. — Только разверни его рожей от экипажа. Ага, вот так. Все, лебедку — в отсек, трос отцепляй…

Трос Карпо закинул в отсек; взамен он вытянул оттуда толстый комбинированный кабель, селектурно-электрический.

— Разъем вот здесь, — сказал Карпо и откинул на боку силовика маленькую дверцу-надкрылок. Под дверцей обнаружился комбинированный же разъем, наполовину контактно-механический, наполовину живой, с жадно отверзтым устьем.

Арчи без всякого труда подключил кабель к разъемам.

— Теперь кормежка…

Карпо подбросил в руке пакет с универсальным кормом.

— Ну, тут вообще ничего сложного нет. Жрут они все одинаково.

Содержимое пакета мигом перекочевало в пищевод силовика. Тотчас ожили и еле заметно завибрировали его чешуйчатые выпуклые бока и затеплились фасетчатые бельма, которые назвать глазами язык почему-то не поворачивался. Силовик был скорее всего совершенно слепым полиморфом, глаза у него оставались только потому, что никому не мешали.

— Отлично! — крякнул Карпо. — Пошли Коту с Рожновским поможем.

Остальные, пока Карпо и Арчи возились с силовиком, метрах в тридцати от экипажей составили из отдельных колен L-образную мачту и сейчас занимались с тем, что проводили от двух заколоченных в землю колов к будущей верхушке мачты сложную систему растяжек. Потом, уже с помощью Арчи, прикрепили к мачте решетчатую релейную антенну и навесили несколько промежуточных концентраторов на толстый чешуйчатый фидер. Фидер был особенно похож на гигантскую змею.

— Все, поднимаем! — скомандовал сержант, и Гоша с Карповым вручную перевели короткую часть мачты в вертикаль. Остальные схватились за растяжку, потянули, и длинная часть мачты медленно встала, вздыбилась, нацеливаясь в зенит, а короткая опять припала к земле.

— Переноси!

Часть растяжек прикрепили к третьему вбитому колу; теперь тринадцатиметровая мачта стояла вполне самостоятельно и надежно. На самом верху красовалась четырехметровая плоскость релейной антенны. Глядела она на юг, где метрах в двухстах виднелась точно такая же плоская антенна на телескопической ноге.

— Готово! — удовлетворенно крякнул сержант. — Рожновский, включайся, я пойду доложусь.

Кот сбегал к лейтенанту, который уже минут двадцать как пребывал в командно-штабном экипаже, и вернулся. Рожнов тем временем затащил Арчи в лабораторию. Первым делом он отключил вражеского жука и просканировал кунг на предмет посторонней селектуры. Щуп у него был новейший, даже Арчи такими еще ни разу не пользовался. Исправно отследив пассивного жука, щуп доложил, что больше инородных организмов и аппаратуры в пределах охраняемого объема нет. Рожнов самодовольно ухмыльнулся:

— Славненько. Значат, так, Арчи. Гляди. Вот это — релейка, четыреста девятая порода…

— Я знаю.

Рожнов оживился:

— А обращаться умеешь?

— Умею.

— Ну-ка! Тогда включайся. Общее питалово на кунг во-он, на пульте.

Арчи щелкнул указанным тумблером; тотчас вспыхнул светодиод, сигнализирующий, что запитана электросеть, и стал еле заметно тлеть фасетчатый глаз биоиндикатора. Организм релейки подключился к богатому питательными веществами пищевому кругу биосиловика. Арчи чуть ли не кожей почувствовал, как поток ионов и транспортных кислот устремился по биоселектурной части кабеля от силовика к голодной релейке.

Он разблокировал пищевой круг. Релейка довольно заурчала, насыщаясь. Подмонтировал антенный модуль; контрольное отражение составило почти восемьдесят процентов. Уменьшив излучение, Арчи сказал:

— Антенну покрутить надо.

Рожновский тотчас крикнул в открытую дверь:

— Гоша! Помалу!

Питбуль Гоша заранее встал к мачте. По сигналу он принялся вращать сухожилие точной настройки.

— Горизонталь, по часовой… Еще чуть-чуть. Еще. Стоп! — командовал Арчи. — Теперь наклон. От себя…

Гоша манипулировал сухожилием.

— Стоп! Хорошо. Контрольное…

Теперь отраженный сигнал составил девяносто восемь процентов.

— Выставлять на абсолют или хватит? — поинтересовался Арчи.

Рожновский покачал головой:

— Да зачем? Разворачивание все равно учебное. К тому же при полной нагрузке вполне хватает девяноста процентов. Молодец, Арчи! Я не думал, что ты так здорово подготовлен.

Он дружелюбно ткнул нюфа в плечо.

— Ну а теперь эта, с позволения сказать, секретная селектура. Мы ее ориентируем на ближайшую область положительного отражения и радостно ловим в коридоре собственный луч. Короче, он кодируется до посинения, после чего мы его отправляем через коммутатор выезда на адреспустышку. Вот и вся недолга.

— Так просто? — удивился Арчи. — М-да. Действительно. Но ведь и не подкопаешься ни с какой стороны!

Пограничник-курцхаар снова ухмыльнулся:

— На том стоим! Ладно, полезли.

Рядом с кунгом стоял и курил лейтенант. Сержант возился у мачты, что-то поправляя, а Гоша присыпал землицей протянутые кабели.

— Лаборатория оттестирована! — бодро доложил Рожнов. — Сетку натягивать будем?

— Нет. — Лейтенант выплюнул сигарету. — На месте натянем, а тут — нет.

Он снял с ремня рацию.

— Блик, я — Призма. Финиш, повторяю, финиш.

— Понял, Призма. Сигнал есть?

— Полный. Полный сигнал.

— Профессия, вы их видите?

— Видим, господин капитан.

— Понял. Призма, ожидайте команды на общее построение. Личному составу можно отдыхать, только часового выставьте.

— Есть.

Лейтенант снова водрузил рацию на пояс.

— Агупов! — крикнул он Гоше. — Ты выспался?

— Так точно, господин лейтенант.

— Закончишь — бери игломет и патрулируй. Дальше полета метров от экипажей не уходи. К завтраку тебя подменит Карпов.

— Есть…

Лейтенант стащил с головы кепку, почесал макушку, прищурившись поглядел на солнце и вполголоса скомандовал:

— Ну что, орлы? По пять капель перед завтраком, пока начальство не набежало?

Рожнов немедленно запрыгнул в кунг и загремел откидным столиком. Кот закончил колдовать у мачты и, докуривая на ходу, шел присоединяться.

«М-да, — подумал Арчи без особого, впрочем, сожаления. — Не погранцы, а партия любителей выпить прямо. Только почему это у меня настроение улучшается, интересно?..»

— Ну что же, — сказал Расмус, предводитель волков. — Достаточно смелый план. Мы его обсудили и сочли вполне работоспособным. Вероятность успешного исхода нас устроила. Что нужно для его осуществления?

— Задействовать одно мое средство связи.

— Биоинженерное?

— Да.

— Нас очень интересуют ваши биоинженерные решения. В области связи — в особенности.

— Полагаю, мы сможем предоставить вам обширную информацию в этой области. Насколько я понял, ваш взгляд на мир исключительно техногенный. Вы строите вещи, а не выращиваете их. Так ведь?

— Так.

— Значит, наша заинтересованность взаимная. Построенные на Земле машины пока не очень совершенны.

— Вы непростой человек, Варга, — сказал Расмус после некоторой паузы. — Очень непростой.

Несколько секунд волк и человек пристально глядели друг другу в глаза.

— Ладно. — Расмус принял более расслабленную позу. — Чувствую, что у вас масса вопросов ко мне. Я готов некоторое время уделить ответам на них. Спрашивайте.

Варга давно ждал этой минуты. Минуты, когда ему позволят спрашивать. Ему надоело пробираться вперед вслепую, надоело ожидание нелепой ошибки, которую можно допустить просто по незнанию, от недостатка информации. Итак, с чего же начать?

— Кто