Последняя неделя в каком-то коматозе. Ни спать, ни есть…

Снова сонно смотрю на экран.

«С днем рождения, Ангел! Любви…».

С незнакомого номера.

Расчесываю пятерней шевелюру.

И со стоном облегчения падаю спать дальше. Без давящего ощущения в груди. Без комка тревоги в животе. Без постоянно колотящегося пульса в висках.

Просто отрубаюсь со спокойной душой. Как не спал уже дохрена времени!

И второй раз просыпаюсь уже от того что солнце слепит глаза.

Приняв в душ, спускаюсь.

Слышу голос Серафимы.

— … Дед приготовил ему подарок. Кто бы мог подумать, что он будет настолько символическим.

— Доброе утро! — захожу я.

Только мама и Серафима.

— А где остальные?

— Мужчины уехали в офис.

— А можно я сегодня побуду еще ребенком последний день? И не буду обламываться, что без меня?

Сажусь рядом с мамой.

— Конечно, котенок? — целует в плечо. — С днем рождения! Как дела у Дины? Я пеку вам торт.

— Классно! Спасибо. Дела… Надеюсь, теперь пойдут хорошо.

— Дед сказал, что ты молодец… — улыбается, искоса поглядывая на меня.

Неужели?!

— Да, — кладу голову ей на плечо. — Я у тебя крутой…

— Никогда не сомневалась! Я рада, что глаза твои горят. Еще вчера в них больно было смотреть.

— Вчера все было плохо. Меня не любили, — признаюсь я.

— А сегодня?

— Мне дали шанс! И тортик его сильно увеличивает. Надеюсь, это «Бедный еврей»?

— Он самый.

Пока Серафима ставит передо мной тарелку, печатаю ответ на сообщение.

«Спасибо, моя хрустальная девочка!»

Не решаюсь пока писать что-то еще. Хочу чтобы прочитала это.

Дина пишет что-то в ответ.

«Я приглашаю тебя на свидание».

— Оу…

— Что там? — с любопытством заглядывает мама в экран.

Прячу, светясь как гирлянда.

Выпиваю залпом сок.

«Адреса, явки, пароли?»

Не сводя с экрана взгляда, что-то быстро глотаю, не чувствуя что.

«Бассейн реабилитационного центра. Сегодня в двенадцать».

Не доев, встаю из-за стола.

— Спасибо!

— Рафи…

— Мне пора, — смотрю на часы.

— Торт еще не готов.

— У него есть минут двадцать на сборы! — сбегаю я.

Сегодня я с чистой совестью могу взять свои права и тачку. Совершенно официально.

Мама ловит меня уже на выходе, отдавая пакет с тортиком.

— В шесть часов праздничный ужин.

— Я приеду обязательно.

— И передай Дине, что нам жаль, что она не сможет приехать.

— Обязательно!

Потерянная энергия от того, что дед не поддержал меня сразу возвращается с лихвой. Смешиваясь с бурлящими чувствами от того, что Дина не продинамила мой день рождения.

Бассейн в пристройке. Сегодня не работает, как гласит расписание. Но один звонок, и я прохожу внутрь.

Три дорожки…

На средней Дина. В купальнике. Лежит звездой с закрытыми глазами. На суставах ортезы телесного цвета.

Мм… Вот такое будет, значит, свидание? Вау…

Ставлю торт на бортик. Скидываю пиджак, рубашку, брюки…

С борта ныряю в воду. Проплываю под водой под разделительными поплавками. И медленно выныриваю рядом с ней, бережно обнимая.

— Привет…

— Привет…

И словно ничего плохого между нами никогда не было. Все незначительно. Вот она рядом! Живая… И рада мне.

Закрывая глаза, мы прижимаемся лицами друг к другу.

Мне хочется ей очень много что сказать. Спасибо, что осталась жива, для начала. А еще… что я не хочу ничего без нее. И — что я счастлив, что она разморозилась. Что мы вместе!

Но голосовые связки не желают подчиняться.

Динка целует меня первой. Растворяюсь в этом ощущении. Первый раз наш поцелуй пронзительно искренний. Настоящий. Без всяких оттенков.

Мы отрываемся друг от друга, смотрим в глаза. Говорить у нас не получается. Мы одновременно начинаем и тут же замолкаем.

И опять прижимаемся лбами, закрывая глаза.

Веду пальцами по ее бедру — там уже заживающая огромная ссадина. Под пальцами — шершаво.

— Бедная моя девочка…

— Не правда. Я богатая! — улыбается она. — У меня много близких людей, как оказалось. У тебя нереальные друзья.

— У нас. Мама сделала для тебя торт.

Мы подплываем к бортику.

Прямо из воды, я кормлю ее тортом. Отламывая изящной десертной вилочкой кусочки.

— Я буду как хомяк с такой диетой, — довольно жмурится она.

— Ты будешь самый красивый хомяк.

— И никогда больше не смогу сделать идеальный прогиб, — поджимает губы.

— Кому он нужен? — веду по ее позвоночнику пальцами. Вдоль всего — стягивающие наклейки.

И мы еще долго говорим ни о чем, прерываясь на полуслове сплетаясь пальцами.

Нам напоминают, что пора…

— Давай, ты первый. Раздевалка… — кивает взглядом на дверь. — Там есть полотенце для тебя.

Ловлю ее губы на прощание.

— Не последнее же свидание?

— Подожди… — ловит меня за затылок.

Волнуется. Губы подрагивают.

— Ты только ничего не говори мне в ответ, ладно? Просто унеси это с собой. Как подарок.

— Ладно… — заглядываю в ее глаза.

Трется носом об мой.

— Я люблю тебя… — шепчет в губы.

Горло мое перехватывает, в глазах темнеет.

Так неожиданно! Что я оказываюсь прошит насквозь.

И мне кажется у меня реально отрастают крылья!

Задохнувшись, пытаюсь что-то сказать. Ее ладонь накрывает мой рот. Целует меня в переносицу.

— Кыш…

И ныряет под воду, уплывая подальше.

А я уношу с собой очень ценную вещь. И крылья…

Сидя перед камерой телефона Дина сдает последний экзамен. «Долбанный японский». А я… Я за ее телефоном. Заигрываю с ее пальчиками, которые упираются мне в живот. И… подсказываю, да.