Приближалось Рождество, а вместе с ним очередное радиообращение. «В этом году оно будет совершенно другое, более личное, и надеюсь, что хорошо получится», – отмечал король 20 декабря. В знак прогресса, достигнутого за несколько лет, он не стал звать Лога, чтобы помочь подготовиться, а тем более чтобы, как всегда, сидеть рядом, но настоятельно попросил позвонить после трансляции и искренне высказать свое мнение.

Король говорил из Сандрингема; «личным» в его обращении оказалось упоминание о «трех очень крупных событиях» 1948 года: собственной серебряной свадьбе в апреле, рождении первого внука, Чарльза, в ноябре и ухудшении здоровья в конце года, отчего пришлось отменить давно запланированную поездку по Австралии и Новой Зеландии.

«Что же до последнего, третьего, то, как всегда, нет худа без добра, и оно вместе с другими двумя принесло поразительный результат, – говорил король. – С ним связаны мои самые благодарные воспоминания об огромном количестве добрых и теплых пожеланий, которые приходили ко мне и моей семье со всех уголков мира». Кроме того, добавил он, эти события позволили ему глубже и полнее понять роль монарха, который должен быть не «абстрактным символом конституционной теории», а скорее «столпом очень реальных человеческих отношений».

Состояние здоровья короля оставалось настолько плохим, что, вернувшись в Лондон лишь в конце февраля, он лишь изредка давал аудиенции и присваивал награды и звания. Увы, следующий месяц принес плохие вести. Тщательное медицинское обследование показало, что выздоровление вовсе не было настолько полным, как полагали врачи. Лирмут посоветовал правостороннюю поясничную симпатэктомию – хирургическую операцию, которая восстановила бы кровоснабжение ноги. По настоянию короля ее сделали не в больнице, а в импровизированной операционной, оборудованной в Букингемском дворце. Операция закончилась успешно. Конечно, король не питал иллюзий, что полностью выздоровеет. Врачи посоветовали ему отдыхать еще больше, уменьшить круг официальных обязанностей, сократить количество выкуриваемых сигарет – никотин угрожал его состоянию. Короля предупредили, что следующий приступ тромбоза может оказаться смертельным.

28 марта Лог писал королю: «Страшно волнуясь, я смотрел на бюллетень, составленный Вашим врачом, и увидел ту мужественную борьбу, которую Вы ведете, но мне стало гораздо легче, когда я услышал, как в штаб-квартире Женской добровольной службы принцесса Елизавета сказала: “Отец быстро идет на поправку”… Эти переживания вполне естественны, ведь я имел огромную честь много лет быть рядом с Вашим величеством».

Через два дня король ответил:

И действительно, весь 1949 год казалось, что королю становится все лучше и лучше, но врачи тем не менее настоятельно советовали ему много отдыхать. Накануне Рождества он, как всегда, обратился к народу, Содружеству и всей империи. «Я снова занят трудным делом – готовлюсь к радиотрансляции, – писал он Логу, благодаря его за поздравление с днем рождения, которое вот уже почти три десятилетия не ограничивалось только словами – Лог дарил королю две-три книги, которые, как он полагал, должны были прийтись Георгу по вкусу. – Как трудно сейчас отыскать какую-нибудь новую тему. Снова надо желать, чтобы в Новом году все пошло лучше. Очень хочу, чтобы все это быстрее закончилось и перестало портить мне Рождество».

Король, как всегда, не слишком хотел выступать, но передача прошла хорошо. Майкл Адин, с 1945 года помощник личного секретаря Георга, позднее написал Логу и поздравил его с превосходными результатами работы, которую он вместе с королем проделывал над предыдущими выступлениями. «Мне случилось присутствовать при трансляции, так что из соседней комнаты я слышал короля и могу сказать, что никогда еще он не выступал спокойнее и лучше. Кроме того, – писал Адин, – я не припомню другого оратора, который держался бы так уверенно, не слишком волнуясь из-за того, что ему предстоит. Не было впечатления, что он хоть сколько-нибудь взволнован или обеспокоен, и я не мог поверить, что он нервничал. Я бы точно переволновался». Адин обращался к Логу «дорогой Лайонел», объясняя, что чувствует себя так, как будто пишет старому знакомому, с которым можно говорить запросто, и этим сильно отличался от дворцовых чиновников и самого короля, обращавшихся к Логу исключительно по фамилии.

Лог ответил Адину, обратившись к нему «Дорогой Майкл», и написал, как ему приятно, что передача понравилась. «В пять часов я говорил с его величеством по телефону и узнал, что он очень доволен трансляцией. Соглашусь, что она получилась лучшей из всех: он произносил примерно 80 слов в минуту, а это прекрасная скорость, голос равномерно повышался и понижался, он превосходно им владел, произнес все свое обращение гладко, без запинок. Вот награда за весь его огромный труд; мне все время звонят и говорят об этом обращении».

Миллионам людей, собравшихся у своих приемников в день Рождества 1951 года, голос говорившего был знаком, хотя и звучал пугающе, не так, как всегда. Во время радиообращения король говорил грубо, сипло, как будто страдал от тяжелейшей простуды и временами читал текст чуть ли не шепотом. Кроме того, казалось, что темп его речи чуть быстрее обычного. И наверное, мало кто остался равнодушным к словам своего монарха.

Он начал с того, что Рождество – это время радости для всех и каждого, а потом заговорил о глубоко личном. «У меня самого есть множество поводов для глубокой благодарности, и не только потому, что благодаря самоотверженной помощи врачей, хирургов и медсестер я сумел победить свою болезнь, но и потому, что еще раз убедился: в трудные времена ничто так не ценно, как дружеская поддержка и сочувствие. Я получал их от своего народа здесь, на островах, от Британского Содружества и всей Европы, от множества стран мира и теперь от всей души благодарю вас. Думаю, что вы и сами понимаете, что ваши молитвы и добрые пожелания сильно помогли и до сих пор помогают мне выздороветь».

Пять лечащих врачей короля передали свои поздравления по телефону, но газеты и в Британии, и за границей были в шоке от услышанного. Конечно, было отрадно, что король выступал впервые после сложной операции в сентябре, но слабый голос выдавал совсем неважное состояние здоровья. «Миллионы людей во всем мире, слушая рождественское радиообращение короля, взволнованно отметили, что говорил он очень сипло, – написала Daily Mirror через два дня. – У своих рождественских каминов многие задаются вопросом: что это – всего лишь простуда или последствия операции на легких, которую король перенес три месяца назад?»

Впервые после 1937 года, когда возобновилась традиция рождественских радиообращений, король выступал не в прямом эфире; его записали заранее. Сделали так потому, что здоровьем монарх похвалиться не мог. В конце 40-х годов он несколько раз серьезно болел, так что врачи предписали ему отдыхать как можно больше и появляться на публике как можно меньше. Еще одной причиной стало ухудшение экономического и политического положения: в 1945 году Лейбористская партия под руководством Эттли с подавляющим большинством победила на выборах, но к 1950 году у нее осталась лишь небольшая горстка сторонников, с большим трудом удерживавшая власть. Всеобщие выборы в октябре 1951 года привели к смене правительства, и шестидесятишестилетний Уинстон Черчилль вернулся на Даунинг-стрит.