испытывая легкий стыд за свои столь очевидные для него мысли.

– Дело в другом. Правда. Это просто лишнее. Нам всего лишь нужно поставить пару подписей. Когда закончу, отправлюсь в отель, а в воскресенье поеду назад. Мне не нужен… сопровождающий.

– Кристи-Линн, я понимаю, это станет для тебя жутким шоком, но ты не суперженщина. Возможно, ты не замечаешь, как тяжело тебе даются эти поездки, зато замечаю я. Ты изматываешься, становишься рассеянной, а в таком состоянии не стоит вести машину. Я хочу помочь, просто позволь.

– Я справлюсь. Правда.

– Ты мне не доверяешь?

Кристи-Линн почувствовала, что краснеет, вспомнив их напряженное расставание после недавнего похода в ресторан. Она вела себя как смущенная школьница.

– Не глупи. Конечно, я тебе доверяю.

– Тогда соглашайся. Будет как в «Тельме и Луизе», только без скалы.

Кристи-Линн не сдержалась и захихикала. Следовало признать – компания на долгой дороге в Риддлсвиль пришлась бы весьма кстати.

– Хорошо. Но музыку выбираю я, и чур не жаловаться.

Они въехали в Риддлсвиль примерно в два часа дня. Когда Кристи-Линн ехала по центру, Уэйд молчал, мрачно разглядывая пустые витрины и заколоченные окна. Когда она свернула на западные окраины города, вид не сильно улучшился – щербатый асфальт, типовые дома и заросшие сорняками дворы. Уэйд заговорил, лишь когда она повернула к дому Ретты.

– Господи, – едва слышно прошептал он. Естественная реакция на зрелище, о котором Кристи-Линн говорила столько недель.

– Знаю, – мягко откликнулась она.

– Похоже на эпицентр взрыва.

«Теперь видишь?» – хотела сказать она, но промолчала. Да и вообще, разговаривать времени не было. С одного из стульев на крыльце вдруг встала Ретта с наполовину выкуренной сигаретой в руке. Кристи-Линн вылезла из машины и помахала рукой:

– Привет, Ретта.

– Мне показалось, я услышала шум машины. Я не знала, когда именно вы приедете, и решила немного посидеть тут. – Тут с пассажирского сиденья вышел Уэйд, и Ретта поняла, что Кристи-Линн не одна. – А вы кто?

– Ретта, это Уэйд Пирс. Он помогает мне вести машину. Он был другом Стивена.

Ретта оглядела его – туманный взгляд внезапно стал пристальным. Закончив курить, она выбросила сигарету в пластиковую пепельницу, стоящую на перилах, и внимательно посмотрела на Кристи-Линн.

– Вы случайно не болеете? Выглядите немного измученной.

Кристи-Линн скорее почувствовала, чем увидела выразительный взгляд Уэйда. И предпочла его не замечать.

– Я в порядке, Ретта. Просто немного устала.

– Ну, заходите. У меня в холодильнике свежий кувшин чая. Есть хотите? Могу что-нибудь приготовить.

– Нет, спасибо. Мы заезжали пообедать. Но чаю с удовольствием попьем.

Они поднялись на крыльцо и вошли вслед за Реттой в дом. Там было жарко, душно и еще пахло завтраком. Работал телевизор – «Остров Гиллигана» без звука. Ретта его отключила.

– Я только уложила Айрис. – Она ходила по гостиной и убиралась, собирая носки, заколки, резинки и засовывая их в карманы желтого домашнего платья. – Бедняжка опять плохо спала ночью. Ой, осторожнее, – предупредила она Уэйда, показывая на засыпанный мелками пол. – Можно споткнуться и сломать шею. Мне дорого обошелся этот урок.

Ретта осматривала комнату, пока Уэйд пробирался по минному полю мелков. Она явно не рассчитывала на его присутствие, и Кристи-Линн чувствовала ее настороженность.

– Не знаю, сколько она будет спать – в последнее время у нее проблемы со сном, поэтому, скорее всего, недолго. Мы можем поехать к нотариусу, как только она проснется. А пока я налью чай.

Кристи-Линн взяла с дивана потрепанный экземпляр «Ридерс дайджест», переложила на стол и села. Уэйд опустился рядом с ней и провалился в подушки, чуть не ударившись подбородком об колени. Когда Ретта вышла, он посмотрел Кристи-Линн в глаза, но ничего не сказал.

Через несколько минут Ретта вернулась с двумя стаканами и передала один Кристи-Линн.

– Надеюсь, вы пьете крепкий и сладкий. Я готовлю только так. И простите… – Она сделала паузу, передавая Уэйду второй стакан. – Я уже забыла ваше имя.

– Уэйд, и я вырос на сладком чае. Спасибо.

– Уэйд, – повторила она, словно пытаясь запомнить. – Вы были другом Стивена?

– Давно. Мы были соседями в колледже, но, гм… потеряли связь.

Ретта рассеянно кивнула, словно это никак ее не касалось, и снова исчезла на кухне. Вскоре она вернулась со своим стаканом и села в потрепанное зеленое кресло рядом с диваном. Она казалась слегка задумчивой, сжимая тонкими пальцами стакан и украдкой поглядывая на Уэйда.

Когда молчание стало неловким, Кристи-Линн достала конверт с документами, но не сразу вынула его содержимое.

– Вам удалось посмотреть бумаги, присланные моим юристом?

Ретта кивнула.

– Более-менее. Каждый месяц для Айрис будут зачисляться деньги. Правильно?

– И для вас, Ретта. Помните, мы обсуждали – вам нужны помощь и жилье в более подходящем месте, поближе к врачу и хорошим школам. Я со всем помогу. Вы ежемесячно будете получать сумму на любые нужды – как пособие. На этом все.

Ретта кивнула и достала из кармана платья платок. Вытерла глаза и высморкалась.

– Не обращайте внимания. Я просто глупая старуха.

Кристи-Линн вдруг поняла, насколько происходящее может напугать женщину, которая, возможно, не подписала в жизни ни одного документа.

– Понимаю, вам нужно многое осознать. У вас точно нет вопросов?

– Нужно будет сохранять какие-нибудь чеки?

– Нет. За траты отчитываться не придется. Но на экстренный случай я оставлю визитку моего юриста. Его зовут Питер Хаган. Звоните ему.

Ретта медленно опустила очки.

– Не вам?

Кристи-Линн быстро обменялась взглядами с Уэйдом. По дороге они обсуждали этот вопрос. Уэйд одобрил идею, довольный, что ей удастся соблюсти дистанцию, но Кристи-Линн уже засомневалась. Да, Питер Хаган – высококвалифицированный юрист, но ему явно не хватает такта. Он может вести себя грубо и неприветливо, и, хотя он никогда не говорил ничего подобного напрямую, у него сложилось определенное мнение о семействе Роулингс.

– Ретта, разумеется, я буду рядом и вам помогу, но мистер Хаган лучше разбирается в юридических тонкостях. Вы…

Кристи-Линн осеклась – по рукам поползли мурашки от душераздирающего вопля из коридора. Звук был ей слишком знаком – слепая паника ребенка, застрявшего между явью и сном. Ретта мгновенно вскочила на ноги и поспешила прочь – быстро, насколько могла. Когда она закрыла за собой дверь спальни, приглушив крики ужаса, Кристи-Линн почувствовала облегчение.

Уэйд явно испугался – он замер на краю дивана, готовый при необходимости действовать.

– Что происходит? Мы должны что-то сделать?

– Кошмары, – мрачно объяснила Кристи-Линн. – И сделать ничего нельзя, только ждать, когда закончится. Ретта говорит, они бывают очень часто. Но, к счастью, в таком возрасте их обычно не запоминают.