– Да что тут у вас?! – взвился он, осмелев. – Саша, говори! Молчишь, будто воды в рот набрала!

– Телефон не звонил… Может, сломался?

– Я не про то спрашиваю! Я про… – он показал в сторону безмолвной и бледной мачехи. – Она хотела… убить тебя? Признавайся же, зачем она взяла ножницы! Что вы тут не поделили?

Раиса так же молча попятилась. Она стала совсем белой и плохо держалась на ногах. Казалось, она вот-вот упадет.

– Черт вас подери! – не на шутку распалился Ракитин. – Будете вы говорить или нет?

– В страну без возврата направилась Иштар… – прошептала молодая женщина. – К дому мрака, входящие в который не выходят…

Александра Ивановна сочла нужным вмешаться. Она встала и увела хозяйку в кухню, подала воды.

– Выпейте, Раиса Николаевна, успокойтесь. Вы переутомились. По ночам спать надо, а не тексты всякие набирать. Этак ведь и с ума сойти недолго. Начитались вы разных древних заклинаний, а они подействовали. Я бы на месте археологов ни в коем случае никаких табличек не расшифровывала и закопала бы их обратно в землю! Черная магия, белая или серо-буро-малиновая, а держаться от нее следует подальше.

Без ножниц в руках жена профессора перестала пугать домработницу, и она уже жалела Раису и сочувствовала ей. Та с безучастным выражением лица глотнула воды и села на краешек кухонного дивана.

Леонтий возник на пороге кухни взвинченный и полный решимости «принять меры».

– Она хотела тебя убить… – полуутвердительно полувопросительно произнес он, в упор глядя на Александру Ивановну.

– Она не в себе. Вы что, не видите?

– Вот так же она и Нелли… Схватила первое, что попалось под руку! Там пепельницу, тут ножницы… Конечно, убийца всегда не в себе…

– Господь с вами! Что вы такое говорите?

Леонтий пожирал глазами Раису. Разумеется, он не звонил по телефону, он стоял под окнами и наблюдал за скользящей за занавесками тенью. У него не было сомнений, что это мачеха… Саша другая, ее силуэт не вызывал у него сладостной дрожи и неудержимого желания. Он ненавидел себя, ненавидел мачеху, проклинал свою низменную, позорную зависимость от зова плоти… и ничего не мог с этим поделать. Плоть брала верх над благоразумием, принципами и сыновним долгом, над верностью Эмме… над всем.

Он не собирался подниматься в квартиру. Видеть темную тень женщины на фоне горящего окна казалось ему достаточным для обретения душевного равновесия. Лукавство и нечистые помыслы! Жажда плоти победила хитросплетения ума. Даже присутствие Саши не смущало его.

– В страну без возврата направилась Иштар… – пробормотал он.

Это были с детства знакомые строчки из мифа о схождении богини Иштар в преисподнюю. Они с Нелли принимали миф за сказку, которую родители рассказывали им на сон грядущий… Единственное, чего он до сих пор не понял, – почему «живую воду» следовало искать в царстве мертвых?

Резкий, требовательный звонок в дверь грубо прервал его размышления.

– Кто там еще? – вскинулся Леонтий.

– Пойду посмотрю…

– Нет! Оставайтесь с ней! – приказал он домработнице. – Я сам.

За дверью стояла взбешенная Эмма. Он, сжав губы, впустил ее. Пальто нараспашку, волосы мокры от снега, на лице кривая улыбочка…

– Я застукала вас! – произнесла она, словно в бреду. – Ты нарушил свое слово! Ты снова здесь…

– Я все тебе объясню… Это не то, что ты думаешь…

Она отмахнулась от него и прямо в сапогах зашагала по паркету – сначала в спальню, потом по всем комнатам. Вид Раисы, полностью одетой, рядом с Александрой Ивановной, растерянной и пришибленной происходящим, охладил ее пыл. Ничего похожего на супружескую измену не наблюдалось.

– Если еще хоть раз появишься здесь без моего ведома, – прошипела она в лицо мужу, – я молчать не стану! Я-то знаю, кто убил Нелли…

Он побагровел:

– Что ты знаешь? Что ты можешь знать…

Соня Капранова встретила незваных гостей без восторга, но и без протеста. Ее отец принял снотворное и громко храпел на стареньком диване.

– Он так измучен… Вы проходите в кухню. Я чай поставлю.

Съемная квартира, как сотни, тысячи таких же квартир, поражала запущенностью и убожеством обстановки. Жильцы не стремились благоустраивать чужие квадратные метры. Потолок и занавеска на кухне были одинакового желтого цвета, рисунок на линолеуме вытерся, зато клеенка на столике радовала глаз свежими красками. Рядом с солонкой лежала упаковка таблеток. Этим, по-видимому, и объяснялось сонное равнодушие девушки.

Астра надеялась расшевелить ее фотографией Нелли, однако ошиблась. Соня долго вертела в руках снимки Ракитиных, но никого не узнала.

– А вы кто? – спросила она, возвращая карточки. – Частные сыщики?

– Вроде того… Мы расследуем убийство женщины на улице Вавилова, – сказал Матвей.

Соня молча поставила чайник на плиту. Улица Вавилова, на которой проживала Нелли, ее не взволновала.

– Убийцу сестры не найдут… Кому мы тут нужны, в столице? – вздохнула она, села и по-старушечьи подперла ладонью щеку. – Вы зачем ко мне пришли?

– Марина была с вами откровеннее, чем с кем-либо, вы должны если не знать, то догадываться, кто мог…

– От моих догадок мне же хуже будет.

Астра показала на фотографию Нелли.

– Вот женщина, с которой встречался Апрель… Она тоже убита.

– Камнем по голове? – вырвалось у Сони.

– Мраморной пепельницей… в общем, это почти то же самое.

В глазах девушки мелькнула живая искорка.

– Он убийца, Апрель… Только вы ничего не докажете. Поэтому я буду молчать. Он Марину убил… и меня убьет. Полиция ищет грабителя, который собирался вытащить у Марины кошелек из кармана, но не успел. Я хочу уехать отсюда.

– Соня… он найдет вас. Если это действительно он.

– Кто же еще?

И она сбивчиво и путано рассказала, свидетелем чего стала ее сестра.

– Маринка любила его, а он… Знаете, однажды она видела за его спиной черную тень! А я не поверила.

– Какую тень?

– Черную, – повторила Соня. – Это было зло, которое пряталось в нем.

С трудом удалось выудить у нее число, когда Марина отправилась следить за Апрелем. Это был тот день, когда убили Нелли.

– Ваша сестра запомнила адрес?

– Нет… она плохо ориентировалась в городе, так же, как и я…

– Давайте проверим хронологию, – предложила Астра. – Сначала в подъезд дома вошел Апрель, потом…