Но хозяйка слушать не захотела.

«Видеть ее не могу!» – выпалила она, намекая на злополучный портрет.

Уже в гулком коридоре перед дверью в палату Раиса опомнилась, сделала пару глубоких вдохов, пригладила волосы и потянула ручку на себя…

Профессор едва повернул голову в ее сторону. Она наклонилась, машинально поцеловала его в пергаментный лоб, будто покойника. Признаться, он в самом деле показался ей неживым – неважно, что он двигался и даже как будто говорил. Приступ тошноты заставил ее выпрямиться. В палате пахло лекарствами и дезинфицирующим средством. Белый пейзаж за окном был безлик и уныл: деревья в снегу, дорога, сугробы, соседний дом…

– А, это ты…

– Что говорят доктора? Когда я смогу забрать тебя домой?

– Не хочу домой…

Лживые фразы, лживые выражения лиц. Вернее, у профессора выражение отсутствовало.

– Сядь… – попросил он.

Раиса привычно подчинилась. Она и раньше не перечила мужу, а теперь, когда он заболел, и подавно.

– Это я виноват, – вымолвил он, и его черты исказила гримаса боли. – Я не должен был изменять Лидии. Я все время лгал, обманывал детей, себя, окружающих. Она не простила. Сначала забрала Глашу, потом Нелли… Она и тебя заберет…

* * *

Леонтий с головной болью сидел у себя в кабинете, ждал Астру. Из ресторанной кухни ему принесли зеленый чай и шоколадные пирожные. Он с детства привык успокаивать нервы шоколадом – Нелли приучила.

С мыслью о сестре вспомнилось обвинение, брошенное ему в лицо Эммой. Она разозлила его. Вульгарная, грубая швея посмела угрожать ему! Остатки уважения и родственного тепла, которые он испытывал к жене, испарились.

Астра вошла к нему прямо в шубке, улыбнулась… Он забыл о галантности и не встал, чтобы помочь ей раздеться. Она молча повесила шубку на спинку стула. От нее веяло духами и холодом с улицы.

– Извините… неважно себя чувствую… мигрень разыгралась, – пробормотал он, не испытывая смущения.

Ему вдруг стало тесно и душно от правил, которых он так долго и строго придерживался. Жил, словно в тисках. Не удивительно, что его терпение подходит к концу. Нелли теперь свободна… Свободна ли? В другом мире, вероятно, существуют другие правила.

– Чем обязан? – поинтересовался он, угощая гостью чаем и пирожными. – Вы напали на след убийцы?

– Скажем так, я иду по его следу.

– Намекните хотя бы!

Он прислушивался к пульсирующей боли в затылке. Может, это не мигрень вовсе, а давление, как у отца? Дети наследуют не только достоинства родителей, но и их пороки и болезни.

– Кое-кто считает, что сестру убили вы.

Он брезгливо поморщился, отвел глаза. Уголок его рта дернулся. Боль отдавала в шею, хотелось размять затекшие мышцы, расслабиться.

– Кто же сей «доброжелатель»? Уж не моя ли супруга?

– Позвольте мне промолчать.

– Ради бога…

Все-таки он не утерпел, спросил:

– Какие же аргументы у обвинения?

– Ваша первая мачеха, Глафира Игнатьевна, ушла в мир иной при схожих обстоятельствах.

– Вот как…

– Разве у нее перед смертью не пропадали вещи?

Он резко, со стуком поставил чашку на блюдце, расплескав зеленоватую жидкость. По кабинету поплыл аромат жасмина.

– Кто вам сказал? Впрочем… ха! Не все ли равно… Ладно, черт с вами! Было такое, было. Но Глафиру никто не убивал. Она умерла от заражения крови, от инфекции, понимаете? Существует медицинское заключение! Есть свидетели ее смерти – врачи, медсестры.

– Значит, это вы таскали ее вещи, пугая бедную женщину, – утвердительно произнесла Астра. – Зачем?

– Детская шутка… Да, глупая, возможно, жестокая, но шутка! Нелли придумала такое развлечение. Это была ее идея! Мы хотели посмеяться над суеверной мачехой. Обычная шалость! Можно подумать, вы в детстве являли образец ангельского поведения…

– В вашей семье кто угодно стал бы суеверным. Один портрет Иштар в аду чего стоит! Прежде чем спуститься в царство мертвых, богиня преодолела семь врат, везде оставляя украшение или предмет одежды. Глафира наверняка об этом знала. Вы ее посвятили в подробности вавилонского мифа!

– Нельзя жить с нашим отцом и оставаться в стороне от его увлечений. Он бредит культурой древнего Шумера, Вавилона. Мы, Ракитины, – особенные! – саркастически усмехнулся Леонтий. – Глафира знала, на что идет. Ей следовало быть благоразумнее в выборе мужа.

– У нее начали пропадать вещи, и вскоре она умерла.

– Ее унесла болезнь, а не магия.

– Кто в вашей семье знал историю о путешествии Инанны-Иштар в преисподнюю?

Она могла бы не задавать этот вопрос, так как ответ на него был известен. Все!

Леонтий засмеялся, постепенно покрываясь пунцовыми пятнами. Его глаза оставались колючими, настороженными.

– Ну-с, вы сами поняли, – сказал он, сжав губы в тонкую полоску. – Эту сказку отец рассказывал при каждом удобном случае. Не зря же он изобразил нашу маму в весьма… мм-м… пикантном виде.

Астра не стала упоминать о втором убийстве – до поры до времени. Цель ее визита – иная.

– Вы должны мне помочь. Ключи от квартиры Нелли у вас?

– Да. Но я…

– Надеюсь, вы ничего там не трогали, не меняли местами?

– Моей ноги там не было с тех пор, как…

– Отлично.

– Правда, криминалисты кое-что забрали… в качестве улик… и этих…

– Вещественных доказательств?

Он энергично кивнул и замер от вспыхнувшей в затылке боли. Не мешало бы таблетку принять. Не то весь день пойдет насмарку.

– С вашего позволения…

Он достал из ящика стола лекарство, разжевал и проглотил, запивая остывшим чаем.

– Отвезите меня и моего… друга в квартиру Нелли на Вавилова, – не терпящим возражений тоном сказала Астра. – Я хочу все осмотреть. В вашем присутствии, разумеется.

– Не поздновато ли? Будете ползать по ковру с лупой? Смею заметить, спецы уже ползали. А убийца продолжает гулять на свободе.

– Мы теряем время…

Жилище погибшей являло собой застывшую картину смерти. Везде царил легкий беспорядок от произведенного криминалистами «осмотра места происшествия». На ковре в гостиной – там, где лежало тело, – остался меловой контур и бурое пятно в области головы. Воздух был затхлым, с едва уловимым тошнотворным привкусом запекшейся крови. На открытых поверхностях успела накопиться пыль. Похоже, Леонтий говорил правду: никто не делал уборки, не приходил сюда с какой-либо иной целью. Смерть все еще витала здесь, приводя в дрожь живых…

Астра знала, что Нелли не привозили домой. Брат забрал гроб с ее телом из морга и сразу отправил в ближайший храм, где прошло отпевание.