Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Как видите, могу. И смею.
Двери лифта отворились, и Ник со своей ношей вошел внутрь. Перед глазами у Марлы мелькнуло лицо «сиделки» – перекошенное, искаженное яростью, с побелевшими губами. Двери закрылись.
– Тебе не обязательно меня нести, – пробормотала она.
– Черта с два!
Он вынес Марлу на улицу. В морозном воздухе чувствовалось дыхание зимы. На ступенях парадного входа путь Нику преградил Ларс.
– Что выделаете? – требовательно спросил он.
– Везу миссис Кейхилл к врачу, – ответил Ник и отодвинул его плечом.
Марла попыталась высвободиться из его объятий и встать на ноги, но Ник держал ее крепко.
– А мистер Кейхилл об этом знает? – подозрительно осведомился Ларе.
– Надеюсь, узнает, – резко ответил Ник. Глаза его сверкали, на лице застыла маска холодной ярости. – Надеюсь, кто-нибудь из вас наберется духу доложить этому ублюдку, что я везу его жену в больницу.
– Отпусти! Я могу идти сама, – бормотала Марла, хоть и подозревала, что ослабевшие ноги ее не удержат, а затуманенный мозг не сможет подсказать дорогу.
– Что-то не похоже.
– Нет, правда!
Но в следующий миг голова ее бессильно упала ему на плечо.
– Я... я не вернусь в больницу.
– Думаю, настало время обратиться к другому доктору.
От свежего воздуха в голове у Марлы немного прояснилось. Ник усадил ее в «Додж», достал из кармана ее домашние туфли и поставил на пол.
– И не спорь!– приказал он, захлопывая дверь.
– Я думала, что имею право сама принимать решения, – слабо возразила Марла, приоткрывая окно, чтобы впустить в машину свежий морозный воздух.
В этот миг послышался рев мотора, и из тумана вынырнул «Ягуар» Алекса.
– Так я и знала, – пробормотала она, глядя, как Алекс с перекошенным от ярости лицом выскакивает из машины, бросает окурок в грязь и спешит к «Доджу».
– Что здесь происходит? – взревел он.
Ник стоял у пикапа, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. Он молчал.
– Что это ты делаешь, черт тебя побери? – бушевал Алекс.
– Везу твою жену к врачу.
– Незачем. Фил уже едет.
– Едет? – недоверчиво повторил Ник. – Ты вызвал его сюда?
– Да, сюда, а что такое с Марлой? – Алекс хотел обойти машину, но Ник схватил его за руку и заставил остановиться.
– Ничего такого, чего не могли бы исправить приличный врач и лекарства.
Алекс вырвал руку. Ноздри его раздувались от гнева.
– Фил – хороший врач!
– Черта с два! Это он травит ее таблетками! Это его вина!
– Нет, моя! – гневно ответил Алекс. – Я хотел, чтобы Марла отдохнула. Перестала изводить себя. Фил только исполнил мою просьбу.
– Тебе не кажется, что такие решения Марла должна принимать сама?
– Может быть, но сейчас она, прости, за себя не отвечает. Ты вспомни, что она рассказывала – как ей примерещился незнакомец в спальне! Нет, ей нужно отдохнуть и прийти в себя. Я позвонил Филу, он выпишет другой рецепт, и наутро в голове у нее прояснится.
– Лучше помолись, чтобы так и вышло! – прорычал Ник.
– А иначе что? Ник, не надо мне угрожать. Я сделал ошибку. Но теперь все позади. – Обойдя брата, он подошел к машине с другой стороны. – Послушай, Марла, извини. Ты слышала мои слова. Я совершил ошибку.
– И очень большую, – ответила она, взглянув ему в глаза. Ярость вспыхнула в ее мозгу, разгоняя остатки дурмана.
– Я же извинился! Фил сейчас будет здесь. Осмотрит тебя, отменит успокоительное. Доверься мне, дорогая.
«Никогда! – мысленно ответила Марла. – Никогда, пока жива, тебе не доверюсь!»
В этот миг в воротах показался «Кадиллак» с Филом Робертсоном за рулем.
Ник сразу же обернулся на доктора с обвинениями:
– Так это вы выписали Марле рецепт по указке ее мужа?
Алекс схватил брата за рукав.
– Погоди, Ник, что ж ты так сразу за глотку.
Марла сунула ноги в тапочки, открыла дверь и выскользнула наружу. Каждое движение давалось ей с огромным усилием.
– Я хочу знать, откуда эта сонливость, туман в голове, почему я никак не могу толком проснуться?
– Надо было вызвать меня раньше. – Фил Робертсон поджал губы.
– Сколько прошло с тех пор, как я была в клинике? – спросила Марла.
– Пять дней. – Доктор поправил воротник.
– Пять дней. – не веря своим ушам, прошептала она.
– Пойдемте в дом, я вас осмотрю и выпишу какое-нибудь другое болеутоляющее, которое не вызовет сонливости и потери ориентации.
– Мне ничего не нужно, – твердо ответила Марла.
В этом доме что-то нечисто, и, чтобы во всем разобраться, ей необходима трезвая голова! Нельзя же все время ждать помощи от Ника!
– Со мной все будет в порядке и без таблеток. Алекс по-хозяйски обнял ее за плечи.
– Лучше послушайся Фила. Доктор медицины здесь он, а не ты.
Марла стряхнула его руку.
– Нет уж, спасибо! – Заныла челюсть – видимо, действие лекарства прекращалось. – Я взрослая женщина и сама буду решать, что делать с собой и со своим телом!
– Я же заботился о тебе, – вздохнул Алекс.
Но в глазах его не было тепла, а рука непроизвольно сжалась в кулак. Заметив, что Марла на нее смотрит, Алекс быстро сунул руку в карман.
– Да неужели? Что-то не верится! Запомни раз и навсегда: прекрати обращаться со мной, словно с тепличным цветком!
Она сбросила пальто Ника – тот подхватил его на лету – и в одной пижаме и тапочках двинулась к дому. С каждым шагом, казалось, у нее прибавлялось сил.
Не без труда взобравшись по ступеням, она обернулась. Один взгляд на троицу у машины сказал ей все, что Марла хотела знать. Алекс, кусая губы от ярости, шарил по карманам в поисках сигарет. Фил Робертсон озабоченно качал головой. А Ник смотрел ей вслед, и в синих глазах его бушевал все тот же неукротимый огонь, что поразил ее и в их самую первую встречу.
Вот единственный человек, которому она может доверять.
Никогда в жизни Ник не заводил романов с замужними женщинами. Ему такое и на ум не приходило. А сейчас он лежал на кровати, смотрел в потолок и изо всех сил старался выкинуть из головы Марлу. Напрасно. Она являлась ему в самых соблазнительных образах, от которых ныло в паху и на лбу выступала испарина. В доме царила тишина; должно быть, все уже спали. Ник перевернулся на бок и приказал себе думать о чем-нибудь другом. О чем угодно, только не о глазах Марлы – двух зеленых омутах, влекущих в сладкую глубину.