БАРРЕЛЬ НЕФТИ — звучит как волшебное заклинание. Хотя «баррель» означает всего лишь «БОЧКА». Казалось бы, бочка — чисто русское изобретение. Что, как не бочку использовал русский крестьянин, когда надо было засолить на зиму сало или заквасить капусту? Ан, нет! Оказалось, что еще при раскопках древнегреческой Трои археологи нашли бочку, скрепленную металлическими обручами. Из покоренного Рима варвары вывезли бочку в Европу, и там она полюбилась всем народам. Германия побила все мировые рекорды по выделке дубовых бочек под пиво, причем в бочках-монстрах чудовищных размеров топили закоренелых пьяниц. Потом, уже из Германии, бочки пришли на Русь, и в них стали заготавливать на зиму всяческие разносолы. А вот бочки-баррели под нефть появились гораздо позднее. К концу XVIII столетия Россия уже производила свой керосин, но бочек под него не делала. Бочки под керосин были чужие, американские, с маркировкой Рокфеллера. Именно американский магнат Джон Рокфеллер буквально затопил Святую Русь своим керосином компании «Стандарт Ойл», поставляя его в восьмипудовых дубовых бочках. Такая емкость именовалась «barrel». Восьмипудовый размер бочки был удобен тем, что для ее транспортировки хватало сил одного человека. Так продолжалось несколько лет. И вдруг на рынки Санкт-Петербурга поступил новый керосин со шведской маркировкой «Роберт Нобель». Это был один из знаменитой семьи ученых Нобелей, которых за изобретение динамита прозвали «продавцами смерти».

Тогда же и началась война за контроль над маршрутами транспортировки нефтепродуктов, которой англичанин Редьярд Киплинг в своем романе «Ким» дал образное название БОЛЬШОЙ ИГРЫ.

Эта БОЛЬШАЯ ИГРА не прекращалась ни днем, ни ночью в течение многих десятилетий. Продолжается она и в наши дни. Две мощные политические силы сталкивались на караванных тропах Афганистана и древней Персии. С юга надвигались англичане, а с севера — русские. Царский Петербург вовсе не желал порабощения Персии или Афганистана и вмешивался в дела Тегерана и Кабула с единственной целью — противостоять натиску англичан.

Впервые в истории России с серьезным изменением государственной политики в связи с «нефтяной» проблемой на Ближнем Востоке пришлось столкнуться канцлеру и министру иностранных дел России Александру Горчакову. За год до появления в России английского лорда Нассер-Эддина ему стало известно о дьявольских плутнях британского Уайтхолла в Тегеране. При этом в дела Персии активно вмешался немецкий еврей, медиамагнат Юлиус Рейтер, титулованный в Англии баронством и опутавший весь мир телеграфной проволокой. Рейтер понимал, что и «информационный бизнес» может развиваться за счет «подпитки» со стороны бизнеса нефтяного, и даже получил правительственное разрешение на создание железной дороги от Каспийского побережья до Персидского залива. По этому пути должны были двинуться миллионы баррелей нефти. Свой бизнес «газетчик» и «телеграфист» Юлиус Рейтер пытался создать в союзе с персидским шахом и политическим английским заку-лисьем. Император Александр Второй, узнавший о коварстве нефтяного лобби, пытался противостоять началу БОЛЬШОЙ ИГРЫ. Однако ни политической воли, ни смекалки ему для этого не хватило. Александр II был амбициозным, но слабым политиком, а особенно в делах внешней политики.

Император Александр II дал свободу крестьянам, но полностью развалил Тайную канцелярию и армию. Именно поэтому он не смог создать разведку, подобную английской, вот почему Великобритания и выиграла на Ближнем Востоке БОЛЬШУЮ ИГРУ за нефть. Вопреки воле русского самодержца, на территории Персии и Индии разворачивалась БОЛЬШАЯ ИГРА, и поезда по железной дороге, нагруженные сотнями баррелей нефти, шли один да другим. Россия обладала огромными запасами нефти. Но мировые цены на нефть начала диктовать держава, нефтью не обладавшая, но обладающая сильными спецслужбами и выигравшая БОЛЬШУЮ ИГРУ

История добычи русской нефти началась намного позже, уже после убедительной победы англичан на Ближнем Востоке. Русская нефть связана с именем первого бурильщика, полковника Новосильцева с редким именем Ардалион. Именно про него химик Дмитрий Менделеев сказал так: «Имя первого бурильщика нефти, Ардалиона Новосильцева никогда не забудется в России». Но когда Новосильцев обнаружил нефть в Сибири, то оказалось, что, пока одни добывают нефть из земли, другие ее «добывают» из хитрых банковских операций. Как раз в эти годы американец Джон Рокфеллер служил приказчиком мучного лабаза в Кливленде. Газетная заметка о том, что некий кондуктор Эдвин Дрейк, решивший пробурить на своем земляном участке в Пенсильсании артезианскую скважину, вместо воды обнаружил… нефть вскружила Рокфеллеру голову. А вскоре «черная королева» полностью очистила его от муки. Рокфеллер имел Железную хватку в бизнесе и занялся продажей нефти. И вскоре основоположник знаменитой династии Рокфеллеров начал утопать и купаться в деньгах…

А вот в России, хоть нефть и была давным-давно обнаружена, что делать с ней — не знали. Впервые нефть обнаружили в Баку, и уже на тот момент Азербайджан был частью России! Костромской мещанин Василий Кокорев основал свой нефтеперерабатывающий завод в 15 верстах от Баку, где была легко добываемая нефть. Бочки с дешевым керосином Кокорева плыли по Волге, соперничая с дорогим рокфеллеровским… И Василий Кокорев погорел! Почему это произошло — до сих пор тайна.

Следующая нефтяная тайна связана с именем Михаила Сидорова. В 1762 году он пробурил на Ухте скважину 52 метра глубиной. Нефть Ухты пошла наверх… но как ее вывезти из этой глухомани? В газетах Сидорова называли то гением, то аферистом… Именно Сидоров догадался, что пароход способен ходить на нефтяном мазуте, и показал всему миру пример удобного жидкого топлива для судоходства. Но в итоге… этот гений инженерной мысли, окруженный тонными «черного золота», умер в глубочайшей бедности.

И вот тут наступило время схватки Нобелей и Рокфеллеров. Слова «Нобелевская премия, глицерин, динамит» прочно ассоциируются в нашем сознании с фамилией Нобелей. Талантливый шведский инженер Эммануил Нобель приехал в Россию, чтобы основать в Петербурге механический завод, который впоследствии обрел мировую славу под названием «Русский Дизель». Вся династия Нобелей займется оружейным производством в России.

Американец же Рокфеллер не интересуется никакими научными изобретениями. Он — участник БОЛЬШОЙ ИГРЫ. Рокфеллер старается дружить с Англией, в том числе с ее спецслужбами, и пытается контролировать экспорт нефти Персидского залива в разные регионы мира.

А в это время в русском азербайджанском Баку разгорается нефтяная лихорадка. Городишко грязный, полный хаотичного восточного базара, благодаря Черной Королеве, преображается. Вдоль Апшерона «черный город» строит все новые и новые вышки, сосущие нефть из недр Каспия, и присоединенная к России азербайджанская Шемаха считается любимым городом для торговцев из Москвы. Королева Нефть царствует здесь как грозный тиран, и никакой деспот мира еще не господствовал так всецело и так жестоко над своими подданными, как она.

Не сразу становится ясно, кто кому соперник, американец Рокфеллер — шведу Нобелю или же наоборот, но парадоксальность их будущей схватки за русскую нефть и рынок продажи нефтепродуктов уже очевидна. Нефтяной промысел Рокфеллеров в США уже раскинулся на несколько штатов, а Россия в лице умных шведов Нобелей всего лишь обставила вышками крошечный «пятачок» Апшеронского выступа да Баку. Сибирскую же нефть добывать пока слишком трудоемко, в Сибири слишком холодно, и нефть замерзает прямо в трубе при добыче. Сибирская нефть продолжает дремать в земле. Бизнес Рокфеллера расцветает, и он цинично в интервью прессе говорит: «Деньги мне дал сам Господь Бог, вы бы не завидовали мне, а почаще бы молились!» Рокфеллер удивлен известием о том, что Нобель решил заняться прокладкой трубопровода из Баку до Батуми. К тому же, Россия все меньше потребляла американского керосина и довольствовалась собственным бензином из Баку. Братья Нобели готовились выйти на мировые рынки. Это взбесило Рокфеллера. «Как это ни печально, — заметил прессе Рокфеллер, — но моей компании «Стандарт Ойл» придется образовать в Европе дочерние фирмы, чтобы они, торгуя американским керосином, подорвали престиж русского бензина». При этом он умолчал, что собирается «подружиться» с Нобелями и взаимодействовать с ними через дельцов — посредников с Кавказа, а затем руками алчных «горцев» придушить Нобелей.