Так мы и поступили. Невольников заперли в их же спальне, если так можно назвать то убожество с десятком старых, вонючих до невозможности, соломенных матрасов и с помойной бадьей в дальнем углу. С запиранием тоже ничего особо мудрить не пришлось — бандиты до нас озаботились засовом на этой двери. Про еду и воду для рабов тоже не забыли. Заставив перетаскать в их новое убежище едва ли не половину припасов с кухни.

Устраивать нападение на хозяина столь респектабельного заведения будучи одетыми в столь вызывающие шмотки было бы глупо. Так что нам пришлось для начала посетить наши комнаты, где у нас в поклаже имелась подходящая случаю одежда. А еще у меня там были припрятаны две простеньких балаклавы, сделанные мною из холщовых мешочков, в которых местные хранили разнообразные травяные сборы. И пусть маски были не классического черного цвета, да и голову облегали не так плотно, как хотелось бы, но это не мешало им выполнять свою основную функцию — скрывать наши лица.

Сразу идти на дело мы не стали. Пусть за окном уже давно стояла ночь, но, местная богема не спешила идти баиньки, во всю предаваясь чаду кутежа в гостевых помещениях постоялого двора. И, к их чести, предавалась достаточно умеренно, без вот этого вот пролетарского размаха, присущего заведениям попроще. Где из всех развлечений либо девку какую ласковую повалять у себя в номере, либо завалить кого-нибудь из идеологических противников в кабацкой драке, либо свалиться самому от переизбытка алкоголя в крови.

Тут же было все чинно и благородно. Нет, ни против девок, драки или выпивки местные кошельки были отнюдь не против, просто предавались данным занятиям вдали от чужих глаз. На публике же предпочитая ненавязчивую беседу в удобных креслах под хорошее вино и музыку, исполняемую небольшим ансамблем. Еще не английские джентльменские клубы, конечно, но уже близко к тому.

Нам же с моей подругой вход туда был строго противопоказан. И не столько потому, что оба мы далеко не голубых кровей и местные акулы нас раскусят на раз-два. А потому, что незачем нам было светиться лишний раз, и светить своими крадеными побрякушками. А без них туда прийти мы никак не могли. Так что пришлось искать другую возможность скоротать время. К счастью, двум разнополым людям, приятным друг другу, всегда найдется чем заняться наедине. Особенно, когда в их распоряжении имеется такая большая и удобная кровать.

Время, судя по всему, мы все же немного не рассчитали, так как когда мы закончили с взаимными ласками, ночь уже перевалила за свою вторую половину. Ну да ничего страшного, так даже лучше будет — меньше шансов, что встретим ненужных свидетелей. Одевшись и приведя себя в порядок, мы покинули свой номер. Я — как есть, а Ирвона под заклинанием маскировки. Почему так? Все ради конспирации. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы провести параллель между странными парнем и девушкой, заселившимися на постоялый двор и парнем и девушкой, которых возможно кто-то увидит крадущимися в странных масках в направлении комнат владельца постоялого двора. А то, что Ирвона именно девушка, увы, было никак не скрыть. Да и с тактической точки зрения маскировка давала свои преимущества.

Комнаты, в которых проживал хозяин «Щедрого стола» найти не представляло никакой особой проблемы. Как-то так получилось, что большинство трактирщиков в этом мире предпочитали селиться на первом этаже, неподалеку от кухни и погреба. Не стало исключением и столь элитарное заведение. Правда, имелись и отличия — в данном случае это была скорее служебная квартира, предназначенная для того, чтобы покемарить после тяжелого трудового дня. Семья трактирщика проживала в другом месте. И меня, честно говоря, это обстоятельство только радовало. Подозревал, что хозяин «Щедрого стола» до утра не доживет. И если его убийство я для себя кое-как еще мог оправдать, то вот убийство его жены и детей — нет. Да и не смог бы этого сделать, чего уж там. Не настолько я еще скурвился, да и случай в катакомбах меня знатно так перетряхнул. А оставлять свидетелей живыми — глупо. Так что, что ни делается — все к лучшему.

Проникнуть в апартаменты трактирщика удалось вообще без всяких проблем. Коридоры были пусты, а дверей мужик не запирал. А уж найти в какой именно комнате он спит — при помощи заклинания сканирования было легче легкого.

Хозяин «Щедрого стола» был аккуратным дядечкой лет около пятидесяти с небольшой, коротко подстриженной седой бородой и достаточно густой для столь почтенного возраста шевелюрой. Он лежал на широкой, довольно простой с виду, кровати и чему-то радостно улыбался. Видимо, предыдущий день был хорош в плане выручки. Что ж, жаль, что придется превратить его чудесный сон в кошмар реальный.

К счастью, дядька оказался воробьем стреляным и когда понял, что шутить с ним никто не намерен, тут же прекратил все попытки привлечь к себе внимание прислуги или охраны и пошел на контакт. Для того чтобы добиться столь хорошего результата, мне даже не пришлось особо зверствовать — хватило пару раз несильно кольнуть мужика стилетом, да придушить разок.

Вот с кого нужно было начинать, а не выдумывать все эти гениальные планы с ловлей на живца. Он знал все. Все явки, пароли, нужных людей и даже расположение одной из «переговорных» Ходока. И все это выдал мне, стоило только вежливо попросить.

Но я не обольщался, помнил еще как всего пару часов назад один такой же «говорун» чуть не завел меня в ловушку. И он тоже был убедительным до невозможности. Поэтому мужика я убивать все же не стал. Будет, если вдруг что, с кого спросить. Лишь наделал из постельного белья веревок и привязал ими его к стулу, да кляп ему сделал понадежнее. Потом подумал еще немного и привязал уже сам стул к кровати, таким способом практически полностью лишив дядьку подвижности.

Нет, я прекрасно осознавал, что того найдут, причем довольно скоро. Но ничуть не боялся. В комнате было темно, на мне маска, если трактирщик что и видел, так это мою неясную фигуру. Голос слышал, да, но это не проблема. При заселении со мною общались лакеи, так что узнать по нему он меня не сможет.

Напомнив еще раз дядьке о том, что не стоит к себе привлекать лишнего внимания и об ответственности за дачу ложных показаний, мы покинули комнату. Допрос занял у нас всего минут пятнадцать-двадцать. Следовательно, мы имели все шансы закончить операцию по устранению Ходока уже сегодняшней