– А зарплату мне ты будешь платить? – съязвила Варвара. – Меня уволят за прогулы. Извини, но остаться без работы я не могу.

– Возьми отпуск за свой счет, – посоветовал Савелий.

– Директор не даст, – заверила Варвара. – Вот если б я написала заявление, что обязуюсь потом отработать месяц бесплатно, он бы с удовольствием. У нас некому работать, он специально не берет людей, чтоб не платить лишнего.

– Варвару возьмет на себя Лешка, – сказал Эмиль. – Временно. Мы же с тобой должны познакомиться с Риммой и убедить ее спрятаться в надежное место. А после этого и мы с Вари глаз не спустим.

* * *

Минул еще день. Марина вызвала Оленьку утром около десяти часов. Теперь она каждый день докладывала новости, как сводки с полей сражений, не спрашивая Оленьку – интересны они ей или нет.

– Мой-то у меня в руках. Дрожит. Боится, что жене расскажу, как он ночью ко мне в кровать прыгает. Я его так припугнула... чтоб знал! Пока не видно беременности, я поработаю, чтоб деньги не терять. Умора сплошная. А твоего деда нашли?

– Нет.

– Ну и ну! Куда ж делся старый хрен? Олюшка, у тебя сразу осуждение в глазах, как только слово нехорошее услышишь. Я ж по-простому. А как его назвать еще? Однажды, – Марина понизила голос до шепота, – я стою на крыльце, вытряхиваю коврики... Это где-то за полгода до тебя было. Ну, вытряхиваю, а потом – глядь за ограду, а там дед ваш на меня уставился. – И она заливисто расхохоталась, повизгивая.

Оленька натянула улыбку, изображая, что и ей смешно. Мариночка не просто святая простота, она – уникум в своем роде.

В это время из гаража выехал автомобиль, остановился. Из машины вышла Антонина Афанасьевна:

– Оля, можно тебя на минутку?

– Да, конечно, – откликнулась та и через секунду остановилась у авто.

– Оля, – взяла ее под локоток хозяйка и увлекла подальше от машины, – пожалуйста, не покидай территорию дома. Желательно и за ворота не выходить.

– Знаете ли, – растерялась Оленька, – это по меньшей мере странная просьба. Я же не в тюрьме нахожусь. Почему вы запрещаете мне выходить?

– Но это же временно, Оля. Я волнуюсь из-за сына, пойми. – Антонина Афанасьевна говорила убедительно, но все равно у Оленьки создалось впечатление, что она врет. – Я боюсь его оставить даже на минуту. Как только отыщем отца и найдем новую медсестру, ты сразу же будешь свободна. До вечера, милая.

Она одарила Оленьку ослепительной улыбкой и вернулась к автомобилю.

– Шикарная, – раздался голос Марины. – Одета, как королева. А внутри дома у вас скучно и бедно.

– Ты имеешь в виду, что пространство не заставлено мебелью? – задумчиво глядя вслед автомобилю, спросила Оленька. – Сейчас модно не загромождать...

– Может, и модно, а выглядит бедно, – возразила Марина. – Вот мои все уйдут, я тебя позову, посмотришь, как у нас. Одна комната в японском стиле, в сине-голубых тонах. Другая в бежевых тонах и с мебелью под старину... забыла, как называется стиль...

– Я пойду, извини.

– Олюшка, погоди, – задержала ее за руку Марина. – Я вот чего пришла. Сегодня среда, я собираюсь вечером в бассейн. Мой сказал, что встретит меня, чтоб обсудить дальнейшее, а я его хочу чуточку помучить. Пойдем со мной? Если ты будешь со мной, он не станет заговаривать на эту тему.

– Нет, я не могу, – отказалась Оленька.

– Ну, пожалуйста, Олюшка... – канючила Марина с поразительной настойчивостью. – Ну, что тебе стоит со мной пойти?

– Мои, – Оленька употребила Маринино определение хозяев, – вернутся поздно, я должна сидеть у постели их сына, за это мне деньги платят. И сама не ходи по вечерам одна.

– Ты про маньяка? Ой, мне ли его бояться?! Я вон какая здоровая, мне два маньяка нужно, а то и три. Да я их сама изнасилую!

Повизгивая от смеха, Марина направилась к своей территории, а Оленька в дом.

* * *

Эмиль и Савелий поздно вечером видели свет в окнах Риммы. Это заставило их думать, что она дома, но никому не открывает. Утром они опрашивали соседей, где найти Римму, те ответили, что она дома, так как постоянно слышат бубнеж за стенами. Мужчины предположили: это радио или телевизор.

– Нет, – отвечали соседи, голоса живые.

– Значит, она прячется, – сделал вывод Эмиль.

– Интересно, почему? – подхватил Савелий, ибо с версией Эмиля был согласен. – Будем ждать ночи? Или попробуем сейчас дозвониться?

– Давай покараулим у дома, а? Если она сидит взаперти, то за продуктами должна выйти хоть раз в двое суток. Внешность ее мы знаем по видео.

– Ждем.

В это время из подъезда вышла яркая девица в короткой юбке, в куртке, застегнутой до шеи. Она перекинула ремень сумочки через плечо и пружинистой походкой, виляя станом и попкой, прошла мимо мужчин. Савелий рот открыл, глядя ей вслед с жадностью. Алена оглянулась и ухмыльнулась:

– За просмотр деньги платят.

– Да, – вздохнул Савелий, когда она ушла довольно далеко, – видно, девка огонь. Глядя на такую, сам маньяком станешь. Пошли в машину, а то, если Римма дома, наверняка видела меня в «глазок» и запомнила мою физиономию.

– Угу, – кивнул Эмиль, направляясь в машину.

День прошел в бесплодных ожиданиях, Римма не вышла, а в окнах ее сквозь шторы просвечивал электрический свет. Ночью, решили мужчины, она тем более не откроет, поэтому решили устроить засаду завтра.

* * *

Марина неторопливо высушила волосы под феном, собрала их в пучок и заколола шпильками. Быстро оделась и вышла в фойе бассейна. К стеклянной стене со входом подбиралась осторожно, прячась за фигурами людей. Дойдя до растений, присела у большой кадки и осторожно выглядывала, рассматривая площадь перед бассейном.

Машину Бориса Евгеньевича она заметила не сразу – темновато. А как заметила, спросила у проходивших тренеров, есть ли из здания еще один вход. Ей показали, как пройти к служебному входу, и вскоре Марина оказалась на улице. Теперь девушке предстояло обойти здание бассейна и крытого спортивного комплекса, выйти к остановке троллейбусов.

– Жди, жди, – ухмылялась Марина, пробегая по улице и оглядываясь. – Приедешь, а я уж дома. Дурак, я и не думаю рассказывать жене, еще чего! У меня еще долго ничего не будет видно, месяцев до пяти-шести точно. А потом я соглашусь на квартиру, соглашусь на все. Мне бы побольше с тебя взять, Борис Евгеньевич...

Она прибежала к остановке, отдышалась. Вскоре подошел пустой троллейбус, Марина села на последнее сиденье и расслабилась. Наплавалась – аж голова слегка кружилась. И так хорошо ей было, что она подремывала до своей остановки, мечтала поскорее добраться до своей комнаты, ну, поужинать еще, а потом залечь в постельку и книжку почитать про любовь.