– Это… это мое! – воскликнула изобретательница, потянувшись за его находкой. – Отдай! – хмуря тонкие брови, проговорила она. – И хран-сферы тоже, они мне для работы понадобятся. И…

– Отдам, – разглядывая чуть покореженный корпус часов, кивнул блондин. Драконье чутье «сделало стойку», предлагая немедленно изучить эту вещицу. Но протянутая девичья рука требовала вернуть ее владелице.

– Дай сюда! Ну… ну пожалуйста, это часы моего покойного отца, – сменив тактику, попросила девушка.

– Хорошо, – сдался дракон. – Но в обмен ты меня поцелуешь.

– Я?!

– Ладно, я сам тебя поцелую, так и быть. – В хищной улыбке его сверкнули две пары клыков, когда он вкладывал находку в раскрытую ладонь ее владелицы, явно обалдевшей от такого поворота событий. – Когда умоюсь.

Она уже хотела возмутиться, но ситуацию спас вовремя вернувшийся Сайрус, в зубах которого болтался изрядно покореженный серебряный амулет.

По пути домой Арэт то и дело хмурился. Ашка бросала на него косые взгляды и списывала мрачное выражение лица спутника и сжатые в ниточку губы на боль и переохлаждение. Однако проблема крылась не в этом. Вызвать снежную стаю мог любой хороший стихийник, но не наглухо заблокировать чужие чары. Если бы Эльт-Ма-Ри был обычным магом, а не ящером-оборотнем, он бы остался абсолютно беззащитным перед ледяными монстрами. Но Эрашев дар у драконов изначально сильнее, чем у эльфов, людей и прочих рас. Да и сами чешуйчатые оборотни на порядок выносливей других. Потому, видать, Арэту и удалось выиграть ментальное противостояние с артефактом, отключающим всю магию в округе, кроме той, что была у его носителя. Единственный амулет подобного действия и силы, который знал песчаный дракон, раньше хранился в королевской сокровищнице Виллоу-Терри. И это знание наводило на совсем нерадостные мысли.

За потрепанной, но, увы, уцелевшей парочкой, покидающей лесопарк верхом на зор-зарах, наблюдали двое. В глазах наемного убийцы-стихийника, напрасно потратившего почти все силы, читалась ничем не прикрытая злоба. Мало того что об обещанном вознаграждении ему теперь придется забыть, так еще и редчайший амулет, переданный в качестве аванса, безвозвратно испорчен. Да что там испорчен! Его буквально вырвал из рук мага ездовой дух-альбинос, бросившийся за ним в погоню. Именно из-за этой твари наемнику пришлось передвигаться по деревьям, из последних сил левитируя между ними. Он и сейчас стоял в укрытии из темных ветвей и смотрел на удаляющуюся цель – живую и практически невредимую. Драконы… мерзкие, с рождения насквозь пропитанные магией твари… Если бы не проклятая сила ящера-оборотня, девчонка уже была бы мертва!

Второму наблюдателю злиться было некогда. Да и ни к чему. Всего-то и стоило дождаться, когда усталый стихийник спустится наконец на землю и отправится прочь. Несколько беззвучных шагов по бело-синему снегу, свист мелькнувшей в воздухе петли… сдавленный хрип, и тело провалившего заказ мага-одиночки медленно осело в подтаявший сугроб. К чему оставлять свидетелей? Правильно, ни к чему!

Ночью в «Белой сове»

В тускло освещенном помещении было не слишком уютно. Ашка сидела в напичканной охранными заклинаниями ванной прямо на холодном каменном полу, неловко прислонившись спиной к почти остывшему боку пузатой купальни. Одной рукой она комкала подол грязного платья, а другой мерно раскачивала часы на цепочке.

Туда – сюда, влево – вправо, да – нет, нет – да…

Как же просто все было еще несколько дней назад! И как невыносимо сложно стало сегодня. Пламя свечи, отраженное помятым корпусом, яркими бликами плясало на стенах, полу, потолке… и на заплаканном лице изобретательницы.

По возвращении в «Белую сову» девушку окружили заботой. Илоланта ругалась как пьяный тролль и бегала кругами по комнате. Ну как же, такое приключение и без нее! Корделия порхала от развалившегося в кресле «золотца» к примостившейся на диванчике «Шелли» с какими-то настойками, нюхательной солью, платочками и прочей дребеденью, не забывая при этом вздыхать, причитать и заламывать руки. Эмо с мрачным видом крутил в руках метательный нож и методично насаживал на него валявшиеся на столе карты. А Ирвин, устроившись рядом и обняв Ашку за плечи, уговаривал «солнечную леди» выпить горячего вина со специями для успокоения нервов. Среди этой бесконечной суеты девушка ощущала странное отупение. Словно все мысли ее и чувства замерзли, покрылись прочной коркой льда и даже не пытались выбраться на поверхность из холодного плена.

Только оказавшись в спальне в сопровождении воинственно настроенной зор-зары, Ашка поняла, что эта эфемерная броня вот-вот лопнет и разлетится острыми осколками, причиняя боль. Нет, не физическую – руки, залеченные драконом, совсем ее не беспокоили, но что-то странное теснилось в сердце, и оттого неприятно ныло в груди. Вот Ашель и сбежала в ванную комнату, чтобы не разреветься при Илоланте. Хватит того, что она уже позволила увидеть Арэту, насколько слаба и беспомощна. Там, в таком безмятежном с виду вечернем лесопарке.

Ужас пережитого нахлынул новой волной. В голове замелькали выхваченные из памяти картинки: тоскливый звук, похожий на колокол, первая снежная тварь, летящая на нее, ледяная ненависть в неживых глазах монстров, бесконечная вереница белых чудовищ и кровь. На изодранной одежде, на месиве под ногами, на осунувшемся и посеревшем лице беловолосого мужчины…

Почему он не бросил ее? Зачем рисковал своей жизнью? Не ожидал, ввязываясь в бой, что смерть пройдет совсем рядом, показав свой хищный оскал и ему? Но ведь мог, в любой момент мог умчаться прочь, оставив спутницу самостоятельно разбираться с натравленной на нее снежной стаей. Ар ведь сильный, выносливый, быстрый; да и целью нападения была она, а не он. Тогда почему? Не захотел лишиться компаньонки раньше истечения договора? Но разве какой-то артефакт, пусть и очень желанный, стоит того, чтобы шагнуть за грань этого мира? А может, разменяв шестую сотню лет, блондин просто перестал ценить собственную жизнь? Чушь! Это совсем не возраст для его расы! Тогда что? Какое дело расчетливой, хладнокровной твари до малознакомой девчонки, чей век короток, а возможности жалки? А если книги врут? Вдруг ящеры такие же разные, как и люди? А вовсе они не те жестокие самовлюбленные чудовища, как описывается в «Истории драконов»?

Влево – вправо, влево – вправо…

Корысть или благородство, коварство или искренность, намеренный обман или собственные заблуждения? Где правда?

Желтые глаза с расширенными в полумраке зрачками блестели от сдерживаемых слез. Девушка неотрывно следила за золотым «маятником» в своей руке и молчала. Да-нет, нет-да… Как будто все еще есть выбор… Глядя на слегка покореженный корпус заведенного артефакта, Ашель не колебалась и не принимала решения. Она прощалась со своей мечтой. Пора было признаться самой себе, что отправить в столетнюю спячку ни Арэта, ни Кимира девушка не сможет. А значит, не будет ни сокровищницы, полной чудесных вещиц для изучения, ни окаменевшего ящера, щедро подпитывающего магической энергией нестареющую исследовательницу. Его жизненной силы в период стазиса хватило б на двоих. Да что там… на пятерых! Ей же всего-то и требовались жалкие крохи от установленной «часами» связи с драконом. Его здоровью бы это не повредило ни капельки. Но она лишила бы донора нескольких десятков лет активной жизни – так много для человека и так мало для чешуйчатого оборотня. Вот только ловушку можно было устраивать на бездушного, безжалостного монстра, не мучаясь при этом угрызениями совести, но поступить подобным образом с тем, кто как-то незаметно стал близким и родным существом… Нет уж!