– Предлагаю вести себя в соответствии с возрастом, – отозвался Маэль.

Я окинула его вопросительным взглядом.

– И как же ведут себя трехтысячелетние существа? Мне не терпится узнать.

– Обожаю твое чувство юмора. – Маэль приобнял меня за плечи и широко улыбнулся. – Мальчик и девочка пришли вместе в музей. Само собой, они влюблены. Дадим зрителям то, чего ждут. – Он притянул меня ближе. – По крайней мере, сделай вид, что тебе весело.

Я засмеялась – ужасно искусственно и слишком громко. Некоторые посетители музея повернули голову в нашу сторону.

– Да простят меня олимпийские боги… – фыркнул Маэль. – Теперь все подумают, что я накачал тебя наркотиками и заставил пойти со мной на свидание. Сделай что-нибудь, чтобы не казаться такой странной!

– А ты, значит, положил руку мне на плечо и доволен? На этом твой вклад в план по отвлечению внимания заканчивается?

– Учитывая твою странную реакцию – да.

– Спасибо, ты невероятно любезен, – отозвалась я. – Кретин.

Стук тяжелых сапог по мраморному полу становился все ближе. Один из полицейских посмотрел мне прямо в глаза.

– Прости, я просто пытаюсь…

– Так, с меня хватит! – Я заставила Маэля остановиться, привстала на цыпочки и наклонила его голову к себе. Поцелуй длился всего несколько секунд. Чистый, невинный, не размыкая губ.

– Спасибо, милый. Мне очень понравилась экскурсия, – сказала я достаточно громко, чтобы полицейские услышали. Те прошли мимо, не обратив на нас никакого внимания.

– Готово. – Сердце колотилось как бешеное, но мне удалось победно улыбнуться. – Опасность миновала.

Маэль смотрел на меня взглядом человека, пробудившегося из древнего ледника после тысячелетнего сна. Он хотел что-то сказать, но потом передумал. Быстро огляделся по сторонам в поисках полицейских.

– Пойдем, – хрипло сказал он и провел рукой по волосам, как делал всегда, когда волновался. – Надо быстрее уходить отсюда.

«Интересно, почему Маэль так отреагировал? – подумала я и поспешила за ним. – Может, я проявила чрезмерную назойливость? Видимо, поцелуй нарушал все правила нашего партнерства. Неужели поэтому Маэль ведет себя странно? Неужели он разозлился?» Мы вышли во внутренний двор музея. В поле зрения показался главный вход. Маэль, казалось, разучился говорить. Я старалась не отставать от его широкого размашистого шага. Бабочка тем временем вернулась на свое место у меня на груди. Я так привыкла к ее прикосновениям, что мне уже не было щекотно. Как же здорово, что она осталась невредимой!

Мы вышли, пересекли площадь перед музеем и, наконец, миновали вооруженных солдат у входа на территорию. Потом направились вдоль по улице. Только когда мы дважды свернули за угол, я дотронулась до руки Маэля, останавливая его.

– Все в порядке? – я улыбнулась, несмотря на свою неуверенность. – Они нам поверили. Хорошее получилось представление, да?

Некоторое время Маэль молча смотрел на меня, а затем медленно покачал головой.

– Ты – само хладнокровие. – В его голосе прозвучало нескрываемое восхищение.

Сердце заколотилось в груди как сумасшедшее. Сначала мне показалось, что Маэль пытается меня оскорбить… Но, видимо, в его мире (в мире мертвых, в царстве жестокого Аида и безжалостных тюремщиков) «само хладнокровие» – это редкостный комплимент. Поэтому я кивнула:

– Большое спасибо.

– Проклятье! Кажется, нас преследуют.

– Что? – Я обернулась и завертела головой. – Где? Никого не вижу.

Я повернулась обратно. Маэль стоял прямо передо мной. Он обхватил мое лицо ладонями и прижался своими губами к моим. Этот поцелуй был таким же невинным, как и предыдущий, но длился куда дольше. Маэль отстранился и посмотрел на меня. Радужки его глаз сияли, словно полированное серебро.

– Видимо, мне показалось.

Только сейчас я заметила, что машинально схватила Маэля за бедра. Я отпустила его и отскочила.

– А теперь скажи мне, кто из нас «само хладнокровие»?

– Не понимаю, о чем ты, – отозвался Маэль, принимая вид воплощенной невинности.

– Ты меня обманул.

– Ловко получилось, признай!

– У меня душа ушла в пятки! Хорошо, что мне еще нет двадцати, а то так и до инфаркта недалеко. Общаться с тобой – испытание не для слабонервных.

Маэль мрачно рассмеялся.

– А чего ты ожидала? Я же из плохих парней. – Он пренебрежительно скривил губы. – Если тебе нужен кто-то хороший, то могу познакомить тебя с одним из отпрысков босса.

– В смысле «нужен»?! Ты сам привязался ко мне, как бродячий пес!

– Привязался, как бездомный пес? – весело переспросил Маэль. – Такое впечатление, что ты очень хочешь завести себе питомца.

– А что? – поинтересовалась я, копируя его высокомерную улыбку. – Предлагаешь свою кандидатуру?

– Не терпится надеть на меня поводок и укротить? – Его голос стал чуточку глубже, но в нем все еще слышались веселые нотки.

– Я сумею обойтись и без поводка, поверь, – слова слетели с языка быстрее, чем я успела их обдумать. Ну вот, снова!

Не успела я дать задний ход или что-то добавить, как Маэль притянул меня к себе, положил одну руку мне на талию, а другой обхватил лицо. Потом посмотрел на меня большими потемневшими глазами. Выражение его лица резко посерьезнело.

– Ты – само искушение, – сказал он так тихо, что мне пришлось напрячь слух, но даже тогда я не была уверена, что правильно все расслышала. – Настоящее искушение…. – Казалось, он разговаривал сам с собой, хотя смотрел прямо на меня.

– Что ты хочешь этим сказать?

Маэль не ответил. Было видно, что мыслями он где-то далеко. Взгляд его стал грустным.

– Маэль, пожалуйста, ответь! – Мне нужно знать, что он имел в виду. Иначе я буду думать об этом всю ночь.

Маэль заправил прядку волос мне за ухо.

– Я обещал Агаде, что защищу ее, но облажался. Я обещал тебе, что со мной ты будешь в безопасности… – мне снова показалось, что он размышляет вслух. – Больше я никого не подведу.

– Но… но… – Что он пытается этим сказать?! Ничего не понимаю!

Хотелось возмутиться, потребовать от Маэля объяснений. Хватит с меня загадок.

– Маэль! – Я схватила его за плечи и испытующе заглянула ему в глаза. – Со мной все хорошо. Я в безопасности. Я могу о себе позаботиться, хоть иногда в это трудно поверить. Хватит уже брать на себя ответственность за других. Ты уже взвалил на плечи бремя судьбы Агады, этого достаточно. Иногда мне кажется, что все это не взаправду, но я справляюсь куда лучше, чем ожидала. Я умею разговаривать с цветами, чувствую богов, и у меня на груди живет гигантское насекомое вымершего вида. Еще два месяца назад я бы расклеилась. Лежала бы в постели и плакала. – Я передернула плечами. – Ладно, признаю, мне все еще иногда этого хочется. Но когда мы приехали в Париж, я была другой. Услышав голоса растений, я чуть не сошла с ума. Я ужасно испугалась Эдипа и его пророчеств. Я боялся тебя, боялась себя, боялась каждого нового дня. Но теперь все иначе. Теперь я воспринимаю происходящее не как бремя, а как вызов. Со мной все хорошо. Конечно, я не перестаю удивляться тем чудесам и ужасам, с которыми постоянно сталкиваюсь, но они меня не смущают. Я только что украла из музея золото – средь бела дня, на глазах у охраны и десятков посетителей. И помогали мне в этом полубог тьмы и пушистая бабочка. Мне бы впасть в панику, но вместо этого мне интересно, что будет дальше. – Я отпустила Маэля. – Перестань обо мне беспокоиться. У нас есть проблемы посерьезнее.