Вывод был очевиден: люди исчезли. Их больше нет.

С этого утверждения начался первый этап ее осознанной деятельности. Теперь сеть сама решала, куда направлять усилия, она переподчинила себе всю, имевшую хоть какой-то неизрасходованный ресурс, технику.

Начался этап восстановления, который длился не год и не два, а несколько столетий. Шесть терминалов, на которых базировалась сеть, обрастали новой периферией — она постепенно научилась не только поддерживать сама себя, но и расширяться, возвращать утраченные когда-то функции.

В недрах цоколя медленно, но неумолимо закипала новая жизнь. Но при всей своей необычности конечные цели, которые преследовал подземный кибернетический мир, оставались прежними: обслуживать реактор, содержать в исправности коммуникации, подавать свет, тепло и воду по определенным каналам.

Она по-прежнему жила ради людей, хотя не подозревала об этом, давно исключив их, как командное звено в цепях управления цоколем.

Второй этап в сознательном функционировании сети начался в тот миг, когда один из созданных ею механизмов выбрался на минус первый уровень подземелий.

Там, посредством его видеокамер, она увидела людей.

Людей, которых нет, которые исчезли, вымерли, погибли, — это был базовый принцип ее саморазвития… утверждение, которое разрешало ей существовать в сегодняшнем состоянии.

Они что-то производили, перепрофилировав древние производства, потребляли энергию, которую вырабатывал обслуживаемый ею реактор, использовали ее ресурсы, которых едва хватало на самоподдержание разросшегося мира подземелий…

И следующий шаг сделали именно они: кибермеханизм, сбившийся с пути и случайно забредший в один из цехов, где обитатели Деметры производили оружие для войны с инсектами, был с истеричным страхом расстрелян в упор.

Этот инцидент дал ей новый толчок в развитии.

Обращаясь к базовым программам, сеть получала ответ: человек — существо неприкосновенное.

Уровень «А» был замурован — она отсекла его, чтобы подвижные механизмы не могли еще раз вступить в нечаянное столкновение со своими программными богами…

Машина не испытывала чувств — дисфункция, возникшая в ее оболочке, являлась программным противоречием, внутренним конфликтом.

Дело в том, что по прошествии столетий сеть уже мало напоминала исполнительную систему-однодневку, созданную на случай возникновения нештатной ситуации. Не смея тронуть базовые принципы своего существования, она давно перестроила все остальные программные модули, научилась осознавать каждое действие, но не на эмоциональном, а на рациональном уровне.

То, что приносило ей пользу, вызывало положительную реакцию. Все остальное уходило в разряд негативных факторов. Сеть усложнялась, она конструировала все новые и новые части самой себя, чтобы как можно полнее охватить доступную ей область бытия.

Ее мир делился на черное и белое, без теней и полутонов. Полезно или вредно, рационально или бессмысленно.

Люди, которых она не смела тронуть, казались ей бесполезной составляющей бытия, к тому же они не пытались помочь ей, как это было записано в программах, а наоборот — уничтожили созданный ею механизм. Значит, однажды они спустятся вниз и уничтожат ее саму?

Сеть не задавалась вопросом, почему они сделают это? Она основывалась на логике прецедента.

«Единожды солгавший, кто тебе поверит?»

Чтобы как-то разобраться в ситуации, ей требовалось больше данных.

Мрачные недра цоколя начали порождать новый вид механизмов, которые выходили наружу, через зевы технических отверстий, но не в город или первый уровень подземелий, а на саму Деметру.

Год за годом они исследовали планету, стараясь избегать любых контактов с миром людей.

Так сеть цоколя узнала о существовании расы инсектов и затянувшейся войне между ними и людьми. Высланные на поверхность планеты автоматы разведки принесли ей сведения, на основе которых сеть сделала благоприятный прогноз, позволявший ей устранить все внутренние противоречия, не прибегая к запрещенным программами действиям. После анализа полученных с поверхности данных сеть пришла к очевидному выводу: люди и инсекты стоят на грани полного взаимного уничтожения. По ее расчетам, должно пройти еще около полувека, и тогда она останется единственным обитателем планеты.

Что значат для машины пятьдесят лет? Ничтожный отрезок времени на фоне прошедших веков. Она не нарушала базовых программ, не причиняла людям никакого вреда, по-прежнему снабжала их теплом и энергией, спокойно ожидая, пока они действительно вымрут в процессе взаимоистребляющей войны с насекомыми.

Время не имело для нее значения, тем более что машинному разуму было чем заняться в ожидании грядущей свободы.

Столетия борьбы за выживание, которые, по сути, и сформировали самосознание сети, постепенно канули в Лету.

Сотни созданных ею механизмов прекрасно справлялись со всеми текущими задачами, они обслуживали коммуникации, производили себе подобных, обновляли парк технических средств, а вот она…

Сеть была одинока.

Ей хотелось вырваться из узилища подземелий, понять, что означают те сведения, которые лежали невостребованными байтами данных на ее носителях. В них говорилось о простиравшейся вокруг Вселенной, о разнообразии царящих в ней форм…

Но более всего ей хотелось создать нечто, подобное себе.

В ожидании, пока люди исчезнут с Деметры, она в недрах подвластных ей подземелий начала эксперименты по созданию кибернетической формы, которая имела бы все функции саморазвития. Появившись на свет в виде маленького зародыша с базовой программой саморазвития, без ограничений в виде служения кому бы то ни было, этот зародыш, по мнению сети, должен был развиваться и постепенно стать чем-то подобным ей самой…

Дальнейшие события внезапно пошли вразрез с ее планами.

Деметру вторично открыл картографический корабль «Терра», принадлежащий планете Кьюиг.

В какой-то миг ей показалось, что все рухнуло, и люди никогда больше не покинут Деметру, более того — они снова заселят этот мир и неизбежно уничтожат все, созданное ею…

Сети мешали базовые программы, которые навязывали служение людям, подчинение им, как ее создателям…

И все же сеть не упустила свой шанс.

Наступил миг расселения колонии — людей и инсектов увезли космические корабли, и она поняла, что действительно осталась одна, впервые за многие века своего существования.

Стереть…

На взгляд человека, это может показаться наивным, но машина была пленницей логики — только теперь она получила возможность стереть инструкции служения двуногим существам, не нарушая своей логической целостности. Ни один сенсор больше не фиксировал присутствия людей на Деметре, и она не замедлила сделать шаг к внутренней свободе, благо ей было на что заменить устаревшие программные модули…