жертв «Формулы-1» появилась новая фамилия – Роланд Ратценбергер. Все были подавлены и находились в растерянности, но отменять гонку? Зачем? Бомба в одну и ту же воронку два раза не падает.

ИМОЛА. 1 МАЯ, ВОСКРЕСЕНЬЕ

На седьмом круге заезда, в котором уже успела произойти авария с пострадавшим пилотом и травмированными зрителями, бомба упала снова. Для многих это стало шоком – для многих, но представьте, каково было 22-летнему парню, который сидел в боксах и смотрел на гибель человека, практически за руку приведшего его и в большой автоспорт, и в эти самые боксы после страшной аварии.

Я не люблю об этом вспоминать. Половину событий я не помню из-за аварии, а то, что помню, хочу поскорее забыть, но, похоже, не получится никогда.

За один уик-энд мир перевернулся трижды. Рубенс пребывал в глубокой депрессии и всерьез намеревался покинуть автоспорт. Однако в какой-то момент пришло понимание, что нельзя, не сейчас – теперь вся Бразилия, да и не только, смотрела на него. В представлениях людей на тот момент в «Формуле-1» находились четыре потенциальных молодых чемпиона: Шумахер, Хаккинен, Баррикелло и Вендлингер. Через две недели Вендлингер покинул этот список, но у Рубиньо возможность продолжать все же оставалась.

Он нес гроб своего кумира, друга и наставника и рыдал. Ему потребовалось много времени, чтобы осознать произошедшее, но он остался и продолжил. Остаток сезона-1994 получился вполне успешным: Второй Сенна четырежды завершал гонки четвертым и по итогам сезона расположился на шестой строчке таблицы.

Стоит отметить Гран-при Бельгии. Нет, нашему герою не удалось, как Шумахеру в свое время, победить в Спа, он даже не добрался до финиша, но на старте гонки стоял первым. Все благодаря смелой тактике на подсыхающей трассе, когда под самый занавес пятничной сессии ему удалось показать быстрейший круг уже на сликах. Рубенс Баррикелло стал самым молодым в истории обладателем поула. Только в 2003-м этот рекорд побил Фернандо Алонсо.

1995. ПОПЫТКА ПОБЕГА

Что ж, если у двух оставшихся будущих героев автоспорта, Хаккинена и Шумахера, в распоряжении были McLaren и уже чемпионский Benetton, то у Баррикелло в 1995-м под ложементом находился все тот же Jordan. Правда, уже окрепший. Эдди подписал, как ему казалось, гениальный контракт с Peugeot, а сам Рубенс к первой гонке в Бразилии перекрасил шлем в цвета Волшебника, заявил о присутствии Сенны в кокпите и предрек своему коллективу победы.

Итог? Десять сходов за сезон, немалая доля из которых пришлась на двигатель. Сам Рубиньо тоже выступал неуверенно, но что еще хуже – в квалификациях, а иногда и в гонках, начал доминировать Ирвайн. Бразильская пресса с нещадной критикой обрушилась на свою новую, не оправдавшую ожиданий звезду.

Причина провала оказалась весьма неожиданной. Рубенс привык тормозить правой ногой, а левую использовал для нежной работы с педалью сцепления. Можно пошутить, что в 1995-м Jordan хватило денег только на две педали, но на деле все было иначе – вложенные средства как раз и позволили избавиться от педали сцепления. Кто в своей жизни пересаживался с машины с механической коробкой на «автомат», поймет бразильца на 100 %. На прямой он то и дело слегка ставил левую ногу на тормоз, частенько пытался искать тормоз правой. В попытке решить проблему инженеры даже делали для бразильца в районе газа специальный бортик, мешавший поднимать ногу, но особо это не помогло. Только к Гран-при Канады Рубенсу удалось уговорить команду внести корректировки. Педаль тормоза сместили немного правее, левая нога выдохнула с облегчением, а правая взялась за дело.

Самое удивительное, что при езде по обычным дорогам я торможу как раз левой, но в гонках такая техника оказывается неэффективной. Время на круге остается тем же, но расход топлива возрастает. Когда я выступал за Jordan, французские мотористы выяснили, что, если я торможу левой ногой, двигатель нагревается дополнительно на 15 градусов.

Но и награда за труды не заставила себя ждать. В Канаде лидеры чудили по полной, да что там говорить – победителем стал Алези! А парни Эдди Джордана правильно нажимали педали и «напедалили» на двойной подиум: Баррикелло финишировал вторым, Ирвайн – третьим.

Дальше, впрочем, все вернулось на круги своя, и типичная команда-середняк продолжила типично мучиться с двигателями и прочими заморочками. Если бы не технические проблемы, в Германии и Венгрии все вполне могло бы закончиться подиумами, а в Японии и Великобритании – набранными очками. Вот только сослагательное наклонение в «Формуле-1» не работает. Добавилась к приключениям и еще одна неприятность: в Португалии наш герой стал первым в истории гонщиком, чей допинг-тест дал положительный результат. Дело, к счастью, удалось замять. Ну, мало ли, может, просто Эдди Джордан стоял рядом, и Рубиньо надышался перегаром?

К концу сезона и пресса, и Джордан уже не скрывали своего недовольства. Пилоты ирландской команды шли на 11-м и 12-м местах в чемпионате, их разделяло одно очко, да и в общем представлении они считались равными по силам.

Параллельно с этим интересные вещи разворачивались в Ferrari. Жан Тодт, решивший сделать «Скудерию» снова великой, подыскивал будущему Красному Барону оруженосца. Не секрет, что каждый болельщик оценивает итоговый выбор по-своему. Например, ваш автор всю жизнь был убежден, что Рубенс добрый и открытый парень, этакая белая овечка, а Ирвайн разгильдяй, алкаш и бабник. На деле же Рубенс вовсе не был наивным простачком.

Начитавшись прессы тех лет, я был твердо уверен в том, что Жан Тодт предложил контракт Второму Сенне, а тот, гордый и талантливый, отказался – мол, вот еще, не для этих грязных дел такую красоту родители вырастили. Ирвайн же, беспринципный гад, взял, да и согласился подстилать Шумахеру, так сказать, красную дорожку. Все это, по большей части, представляется со слов самого Баррикелло, и только сейчас удалось выяснить, что говорил он это от обиды, а Джордан ему по той же самой причине банально поддакивал. На самом деле сладкий плен ловкача Эдди страстно желали покинуть оба пилота: ирландец загнал их в контрактную кабалу практически за бесплатно, дал ненадежные болиды и многого требовал. И Рубенс, и Эдди Ирвайн весь год искали, куда бы им сбежать.

Никакой принципиальности, по сути, не существовало – оба парня рассматривали возможность отъезда в Маранелло как карьерный рост. Пусть и вторым номером, но с возможностью приезжать на подиумы, иногда побеждать и получать за это неплохие деньги. Но вот акции Баррикелло, после того как он начал путать педали, сильно понизились в цене, а Ирвайн в своих делишках преуспел.

В общем, Рубенс