— Зато сейчас Бет Льюис возбудила иск против вашего мужа.

— Это не ее вина, — говорит Мелина. — Она знает лишь то, что мы с Чарльзом были близки. Мы действительно влюбились, когда работали, и, наверное, все это почувствовали. Но наш роман никак не связан с моим повышением. Бет понятия не имеет, как много я сделала для Анджелины Джоли.

— Анджелины Джоли? — медленно спрашиваю я.

— Вы, наверное, все знаете, — со вздохом отвечает Мелина. — Анджелина много лет была клиенткой Алана. Все полагали, что это настоящая фурия, которая целуется с собственным братом и носит на шее фиал с кровью. А я придумала, как сделать из нее Одри Хепберн. Она стала представителем ООН. Я это устроила. Потом эти поездки в Африку и акции против СПИДа. Их тоже организовала я.

— Но всюду на первом месте был Алан?

— Да. Теперь никто не представляет себе Анджелину иной. Самое смешное, что при всех своих татуировках Анджелина действительно великий филантроп.

— Позвольте мне использовать эти данные, — умоляюще говорю я.

Мелина пожимает плечами:

— Что толку? Алан скажет, что это ложь и что все сделал он. Кто сумеет доказать обратное? Чарльз выступит в еще более неприглядном свете, и мы оба потеряем работу.

— Полагаю, что работу потеряем мы все, включая меня. Мое место сейчас зависит от исхода этого процесса.

— Мне жаль это слышать, — отзывается Мелина. — Но у меня есть опыт в подобных делах. Я просто не вижу выхода.

— Наверное, я смогу что-нибудь сделать, — говорю я, подумав о Кевине. — У меня есть друг, который знаком с Анджелиной. Можно сказать, она буквально на него не надышится.

Когда начинается первый день судебного слушания, мы с Артуром берем такси и едем на Фоли-сквер. С тех пор как дом номер шестьдесят на Сентр-стрит стал местом действия «Закона и порядка», я всегда, приезжая сюда, чувствовала себя так, как будто собираюсь сниматься в кино, а не делать свою работу. Сегодня и в самом деле сюжет будет лихо закручен. Но Артур не хочет ничего непредвиденного.

— Я не люблю сюрпризов, — ворчит он. — Мы не можем войти в зал суда, не зная, что нас ожидает. Это первое правило адвоката.

— Да, быть готовым. А также первое правило бойскаута. — Я не удерживаюсь и говорю ему, что всегда удивлялась, какое в таком случае первое правило гёрл-скаута. Продавать печенье? — Так или иначе, я готова, Артур, — продолжаю я. — Просто иногда приходится плыть по течению.

— Ты хорошо потрудилась в Дартмуте, раздобыв сведения о том, что Мелина сделала всю работу за Алана Аладдина. Но, как она тебе и сказала, он будет это отрицать.

Все закончится вульгарной перепалкой.

— По крайней мере не такой, какая обычно бывает в делах о сексуальных домогательствах, — предполагаю я. — Разве оно того не стоит? Пусть наша работа будет интересной.

Артур фыркает и смотрит в окно. Я храбрюсь, но при этом от души надеюсь, что завтра мне не придется подыскивать себе новое место. Кевин обещал выставить свидетельницу в нужный момент, но я, как и Артур, не слишком-то доверяю неожиданностям. Иногда они оборачиваются против тебя.

Судья Руфь Уоррен, элегантная седая дама в черной мантии, быстро проходит на свое место, и слушание начинается. В отличие от меня ей не приходится каждое утро думать о том, что надеть на работу. Поскольку обе стороны решили отказаться от присяжных, судья бросает несколько кратких реплик и объявляет заседание открытым. Первым выступает адвокат истицы Бет Льюис и объясняет присутствующим, какая вопиющая несправедливость была допущена в отношении его клиентки.

— Талантливая, прилежная Бет Льюис заслужила повышение. Но ей было отказано в этом, потому что ее шеф, Чарльз Тайлер, несправедливо отдал предпочтение Мелине Маркс, Почему? — Он делает паузу, чтобы взглянуть на Бет, которая кротко сидит рядом с ним. — Потому что обвиняемый, мистер Тайлер, имел связь с мисс Маркс и позже на ней женился. — Адвокат снова замолкает и, сняв очки, смотрит на судью: — Ваша честь, закон гласит, что на рабочем месте, как на футбольном поле, шансы у всех должны быть равны. Но как шансы могут быть равны, если на этом, так сказать, поле возникает постель?

Он садится, и у меня в голове возникает образ колоссальной кровати, стоящей возле пятидесятиметровой отметки на Стадионе Гигантов. По крайней мере это создало бы определенные удобства для футболистов и их поклонниц.

Я быстро прогоняю видение и встаю, чтобы произнести вступительное слово. Я вдумчиво излагаю свою позицию и объясняю, что защита не собирается опровергать того факта, что у мистера Тайлера и мисс Маркс существовали некие отношения вне работы. (К слову, у них прелестная квартирка на Саттон-Плейс, с двумя спальнями. Впечатляющее достижение, если учесть ситуацию на нью-йоркском рынке недвижимости.)

— Защита собирается доказать, что мистер Тайлер повысил мисс Маркс в должности, руководствуясь исключительно деловыми соображениями. Мы предъявим вам неоспоримые доказательства.

Я вижу, что адвокат Бет роется в толстой пачке документов, лежащей перед ним, и готовится вызвать первого свидетеля. Мистер Тайлер нервно поглядывает на меня. Он понимает, что сейчас его приведут к присяге.

— Все будет в порядке, — шепчу я, надеясь, что в моем голосе звучит уверенности больше, нежели я ощущаю.

И тут в задних рядах происходит какое-то движение. Входит женщина, не узнать которую невозможно, несмотря на ее темные очки, длинное коричневое пальто и шарф, скрывающий роскошные волосы. Она решительно шагает по проходу прямиком к судье.

— Ваша честь, у меня есть несколько минут, и мне нужно с вами поговорить, — заявляет таинственная посетительница.

Судебный пристав делает шаг вперед и хватается за кобуру, но, поняв, что гостья не представляет собой никакой угрозы, ограничивается тем, что берет ее за руку, не давая слишком приблизиться к блюстительнице закона.

— Кто эта женщина? — спрашивает судья, перебегая взглядом с адвоката Бет на меня.

— Анджелина Джоли, — шепчет ей стенографистка и замирает с открытым ртом.

— Я держу за руку Анджелину Джоли? — воодушевляется судебный пристав и отпускает ее, видимо, решив, что наверняка потерпит поражение, если вздумает затеять рукопашную со звездой, сыгравшей могучую Аару Крофт. — Можно взять у вас автограф для моего сына? — внезапно спрашивает пристав.

— Офицер! — возмущенно реагирует судья Уоррен. — Соблюдайте порядок!

Анджелина беспрепятственно и уверенно идет к месту, где обычно свидетели дают показания.

— Приведите меня к присяге, или что там полагается! — командует она.

Адвокат Бет вскакивает:

— Это против правил! Ее нет в списке свидетелей! Она не имеет права являться в суд!

— А я уже явилась! — Анджелина сбрасывает пальто на руки судебному приставу, снимает солнечные очки и цепляет их за V-образный вырез свитера. Декольте такое низкое, что изумленный офицер роняет пальто на пол. Оба порывисто наклоняются поднять его и стукаются лбами.