Двор оказался просторным, а дом довольно большим – в два этажа, да еще с пристройкой. При свете уходящего дня Каспар отметил, что строение сложено из саманных кирпичей.

– Коней сюда ведите, тут им хорошо будет, – распоряжался мужик.

– У тебя овес есть? – спросил Каспар.

– Нету. Никогда нету. Мы сеном кормим.

– Ну ладно, овес у нас свой, а вода есть?

– Вода есть, – кивнул мужик, поправляя меховой шлем.

– Вот ему покажешь. – Каспар указал на Лакоба. – Он лошадей напоит.

– Покажу, – согласился мужик и уставился на Каспара, в котором сразу признал старшего.

– Вот, держи, – сказал тот, правильно поняв чекмеса.

Мужик взвесил монетки на руке и бережно ссыпал в кожаный кисет.

– Пойдем дальше покажу… – сказал он и направился к пристройке.

Каспар с Рыпой пошли за ним.

– Зимой здесь скотина живет, – пояснил мужик, распахивая дверь просторного, разгороженного деревянными перегородками помещения. – Сейчас, однако, совсем пусто.

Каспар вошел, огляделся. Деревянные полы были выскоблены добела, в воздухе стоял едва заметный запах овечьей шерсти – но не более того.

– Хорошо, нам здесь нравится. Подстелить что-нибудь найдется?

– Подстелить найдется, – кивнул мужик и, пройдя в глубь помещения, указал в угол, на кучу свежей соломы.

Решив, что все уже разъяснил, мужик направился к двери, но затем снова вернулся к Каспару.

– Это, слышь – дочек моих не трогайте, малые еще…

– А жену? – нагло осведомился Рыпа.

Чекмес задумался, почесал под шапкой и сказал:

– Не, ее тоже не трогайте, она баба спокойная, ничего такого не любит.

Лошадей распрягли и поставили в конюшню, Лакоб их напоил и покормил овсом из отрядного запаса. Чекмес вернулся и принес в пристройку масляный светильник, а потом ушел охранять ворота.

– Лакоб, после ужина останься с лошадьми, – сказал Каспар. – Заночуешь на телеге.

– Хорошо, ваша милость, – согласился тот, понимая, что на новом месте требуется быть настороже.

Жира в плошке было совсем мало – хозяин на гостях экономил, поэтому есть пришлось в темноте. После плотного ужина все разлеглись на постеленной соломе, бойцы отряда начинали привыкать к комфортным условиям. Как и на постоялом дворе, дверь подперли мечом, так что дежурить никому не требовалось.

Ярдах в двадцати от дома, где остановились на ночлег Каспар и бойцы его отряда, находился частокол, а за ним – ярдах в шестидесяти на северо-восток – начинался редкий лес. Слабые болезненные деревья едва вырастали до десяти футов – сказывался суровый северный климат, но огромный в четыре обхвата дуб, что знал лучшие времена, возвышался над потускневшим осенним лесом и являлся хорошим ориентиром для всякого прохожего.

Чекмесы в этот лес не ходили, случалось, там пропадали люди. Мессир Кромб знал о нехороших слухах, однако это его не пугало – причина таинственных исчезновений была ему известна. Возле старого дуба с незапамятных времен оставалась открытой одна из ям, соединявших этом мир с мирами мрака и холода. Природа верхнего мира, как могла, закрывалась от нижних миров, и со временем яма затянулась переплетенными корнями, покрылась слоем перегноя, на котором росла трава. Однако под живой тонкой крышкой оставалась все та же черная и холодная, жаждущая новых жертв бездна.

Кромб остановился на краю леса и окинул взглядом темневшие крыши домов. Пошевелив своим крысиным носом, он без труда определил не только дом, но и ту пристройку, где находилась намеченная им добыча.

Несколько десятков шагов по редколесью, и Кромб коснулся шершавой коры векового дуба. Он осторожно обошел дерево вокруг, выбрал нужное направление и сделал еще пять шагов.

Вот и открытое пространство полянки-западни, еще шаг – и бесконечный полет в холодную тьму. Сколько несчастных пропало здесь? А внизу под ямой – Кромб это знал – возле «хлебного» места паслись обитавшие в нижних мирах существа, пища из верхнего там очень ценилась.

Кромб опустился на корточки и тонким, словно веретено, пальцем проколол слой перегноя. Из отверстия пахнуло холодом и серой. Кромб вздрогнул, совсем недавно он дышал этой вонью и не надеялся выбраться наверх, но теперь имел возможность снисходительно смотреть сверху вниз.

– Эй! – негромко крикнул Кромб, эхо заметалось от стены к стене. Спустя несколько мгновений послышалось тяжелое уханье – существа, ждавшие внизу, боролись за право получить еду.

– Эй, кто там, абанофос, риктифаг?

– Буввв… Буввв… – донеслось снизу.

«Ага, риктифаги бьются», – догадался Кромб. Это был не лучший вариант, но вызывать демонов по собственному желанию Кромб пока не мог – он не располагал нужными силами, не владел концами «серебряных нитей», позволявших управлять разрушительной силой обитателей нижних миров. Ничего это у него не было, зато оставались знания, хитрость и опыт.

– Риктифаг, поднимись, но не до самого верха! – позвал Кромб. Призыв сверху мог открыть демону дорогу в мир людей, но собственных сил для этого существам нижнего мира не хватало.

Содрогнулась земля, приподнялась пузырем закрывавшая яму «крышка». Риктифаг завис в нескольких футах ниже нее, Кромб чувствовал его зловонное дыхание.

– Слушай меня внимательно! – Кромб старался говорить твердо, чтобы получить над демоном полную власть.

– Угыххх… Двуффф… – выдохнул риктифаг. Он чувствовал присутствие еды, до которой пока не мог добраться, и это приводило его в бешенство.

– Сейчас я позволю тебе войти в этот мир, но ты не станешь набрасываться на меня!

– Почему-у-у?! Я есть хочу! – пророкотал демон и ударил лапой по стене ямы. Вниз с грохотом полетели куски породы.

– Потому что я покажу тебе место, где еды больше, понял?

– Не понял, – признался риктифаг и жалобно, совсем по-собачьи тявкнул.

– Меня сейчас жрать нельзя!

– Почему?

– Потому, что тебе нужно много еды, ты согласен?

– Я согласен, я есть хочу!

Демон снова заколотился о каменную стену, снизу – с самого дна, стали подавать голоса его сородичи.

– Значит, ты не должен есть меня, пока я не покажу тебе много еды!

– А потом я тебя съем?

– Да! Потом ты меня съешь, и даже два раза! – выкрикнул разозленный Кромб.

В яме воцарилась тишина, затем озадаченный риктифаг произнес:

– Как это?

– Потом объясню. Итак, ты готов следовать туда, куда я укажу?