Нику Картеру удалось немного приподняться на постели, на которой он лежал, и он увидел на столе исписанный лист бумаги.

– Кварц оставил мне письмо, следуя примеру своего страшного предшественника, – пробормотал сыщик.

Одним движением он вытянулся и сейчас же встал на ноги. Сразу он почувствовал, как к нему вернулось его обычное спокойствие. Он вполне оправился, и одурманивающие последствия привитого ему яда исчезли.

Он подошел к столу и взял в руки лист бумаги. Это действительно было письмо доктора Кварца.

Оно было написано красиво и казалось литографированным. Содержание письма было следующее:

«Милейший Картер! Вы полагаете, что у меня та же ахиллесова пята, как у того человека, о котором мы с Вами беседовали. Если наш общий знакомый имел слабость, то, безусловно, она состояла в том, что он писал слишком много писем. Несмотря на это, я осмеливаюсь писать Вам и вместе с тем разрешаю Вам извлечь из моего поступка те выгоды, которых Вы можете достигнуть при Вашей изумительной ловкости. Вы имели несчастье упасть в обморок в моем доме, а потому я оказал Вам дружескую услугу проводить Вас до Вашей квартиры, где Вы будете пользоваться тем уходом, который, по-видимому, Вам необходим. Надеюсь, что Вы оправитесь вполне к тому времени, когда прочитаете эти строки. Я, конечно, вполне сознаю, что Вы от души желали бы, чтобы я проболтался в этом письме, и это могло бы оказать Вам впоследствии известную услугу. Но я не намерен делать этого. Мое сегодняшнее письмо скорее преследует цель лишний раз доказать Вам мой интерес к Вам и повторить мое обещание, что ни одна малейшая тайна в Вашей жизни и деятельности не останется нераскрытой. Когда я исполню долг, еще задерживающий меня здесь, и приготовлюсь к отъезду на тот восхитительный остров в Тихом океане, о прелестях которого я дал Вам слабое описание, тогда я надеюсь иметь удовольствие видеть Вас своим спутником, причем Вы не откажете мне в Вашем ценном содействии в моих научных опытах. Я состою в тесной связи с наукой, милейший Картер, а ее высшим наслаждением является изучение человеческой природы на самом человеке, правда, не совсем безболезненное. Возможно, что Ваши умственные способности позволять Вам читать между строк, – по крайней мере, я так думаю. Тем временем я надеюсь не менее твердо, что Ваш милый молодой помощник Патси, если только Вы его когда-нибудь еще увидите, даст Вам новое доказательство того, что я существую и способен на очень многое. Мне не нужно подписывать это письмо, так как Вы и без того знаете, от кого оно исходит».

Ник Картер, наморщив лоб, положил письмо обратно на стол.

«Что это опять значит? Что этот дьявол хочет сказать своим намеком на Патси?» – спрашивал себя сыщик.

Он посмотрел на часы и испустил вопль крайнего удивления. Потом быстро подошел к окну, отодвинул занавеску и посмотрел на улицу.

– Боже праведный, – проговорил он, – я пролежал без сознания несколько часов. Теперь уже настало утро. Прошло часов пятнадцать, пожалуй, даже больше, с тех пор как меня выбил из строя тот подлый стул. Когда я лишился сознания в комнате этого дьявола, было около девяти часов вечера, а теперь уже полдень.

Он отошел от окна и озабоченно осмотрел комнату.

«Патси должен был зайти ко мне на квартиру в полночь, – подумал он, – а имя его в этом письме может иметь только одно значение! Боже мой, это чудовище взяло в плен бедного Патси, и он теперь находится в его власти! Когда я свалился без сознания, Кварц доставил меня сюда, а потом выждал прихода Патси. Конечно! Я вижу это все совершенно ясно! Патси пришел в то время, когда преступник находился здесь, и, пока я лежал без сознания на постели в беспомощном состоянии, Кварцу не стоило большого труда завладеть юношей!»

К сыщику тем временем вернулись его обычная сила и способность размышлять. Очутившись лицом к лицу с неожиданными грозными фактами, он сразу же и всецело занялся ими.

Прежде всего он вышел из комнаты, сошел с лестницы и открыл парадную дверь. Это он сделал для того, чтобы посмотреть, заходил ли Патси наверх в квартиру и оставил ли он в дверях условленный, еле заметный знак, по которому сыщик узнавал о его приходе и уходе.

С первого взгляда Ник Картер убедился, что Тен-Итси не заходил в квартиру; зато на дверях виднелся знак Патси – число «12», из которого сыщик усмотрел, что его молодой помощник вошел в дом в полночь. Если бы Патси вышел потом из дома обычным путем, то цифра «12» была бы вычеркнута и рядом с ней помечен час ухода. Патси писал красным, а Тен-Итси зеленым мелом.

«Так и есть, Патси вошел в здание в полночь и не мог написать условленный знак, когда покинул дом, – мелькнуло в голове сыщика. – Это теперь ясно. Мне остается только посмотреть, удалось ли Патси оставить после себя хоть какое-нибудь указание на то, что именно произошло наверху в квартире».

Он поспешно вернулся в свои комнаты.

В самой квартире все, по-видимому, было в полном порядке, хотя сыщик ни на минуту не сомневался, что доктор Кварц успел подвергнуть все подробному осмотру, причем от его внимания не ускользнул бы ни малейший кусочек бумаги.

В течение довольно долгого промежутка времени сыщик отыскивал хоть какой-нибудь след, могущий быть оставленным его помощником. Наконец он открыл этот след, да такой, который делал честь остроумию молодого человека.

Очевидно, Патси был связан и положен на ту же постель, на которой лежал в бессознательном состоянии и сам Ник Картер. Для того чтобы оставить после себя след, Патси, похоже, разорвал себе кожу пальца о какой-нибудь железный гвоздь и написал собственной кровью на белой стене за постелью краткую, но многозначительную фразу. Она гласила:

«Я во власти Кварца!»

И этого было достаточно.

– Какой ужас! – невольно вырвалось у Картера.

Когда на ратуше Канзас-Сити часы пробили полночь, за углом здания, отстоявшего от жилища доктора Кварца на три дома, показались две фигуры.

– Пока все обошлось благополучно, – послышался голос Ника Картера, – вперед, Тен-Итси, но будь безмолвен, как могила.

Они с изумительной ловкостью начали карабкаться вверх по громоотводу на крышу. Добравшись наверх, они юркнули совершенно бесшумно и осторожно по крышам и наконец остановились в тени громадной печной трубы на крыше дома доктора Кварца.

– Вон там я уже вижу светящееся окно над его вестибюлем, – шепнул Ник Картер своему спутнику.

Рядом с этим окном, в одной с ним плоскости, была устроена дверь, через которую по лестнице можно было с крыши спуститься в дом.

Ник Картер осторожно подполз к этой двери и попробовал ее открыть. Но она не поддавалась никаким усилиям.

– Заперта изнутри, – шепнул сыщик, – дай-ка инструменты, Тен.

Тен-Итси снял с плеча кожаную сумку, из которой передал своему начальнику бурав. Ник Картер начал работать и быстро просверлил отверстие в железе, продырявив также нижнюю деревянную обшивку. Таким образом он сверлил отверстие за отверстием, одно вблизи другого, пока сыщику в конце концов не удалось острым инструментом вытащить оставшиеся части. В итоге образовалось большое отверстие, достаточно широкое, чтобы пропустить туда руку. Сыщик просунул руку, нащупал засов и бесшумно его отодвинул. Затем Ник Картер приподнялся, чтобы отдать команду.