Сыщик невольно встал.

– Ну-с, так вот, – продолжал доктор, – вы помните, что во время нашего разговора вы опирались рукой о подлокотник кресла? Кладя вашу руку на это место, вы преследовали двойную цель: во-первых, вы хотели сидеть удобно, а во-вторых, такое положение давало вам возможность немедленно вскочить в случае опасности. Прав ли я?

– Вполне.

– Так вот, будьте добры посмотреть теперь на ручки кресел, и вы увидите, что из каждой торчит по длинной, острой стальной игле. Заметили?

– Конечно.

– Я вывел их наружу, просто надавив на пружину, спрятанную в моем стуле. Если бы я нажал на нее, пока вы сидели в кресле, то иглы вонзились бы в кожу вашей руки и заставили бы вас лишиться сознания еще прежде, чем вы сумели бы вздохнуть. Предположим, однако, – продолжал доктор, – что ваши руки находились бы не в том положении, которое необходимо, чтобы привести иглы в действие; тогда я простым нажатием другой пружины вывел бы другие иглы из других мест кресла. Будьте любезны убедиться, что теперь высовываются по две иглы из сиденья и из спинки кресла. Равным образом я сумел бы ранить вас в голову, если бы захотел. Вы видите эту иглу? Вы понимаете, что вы всецело были в моей власти, отнюдь не подозревая никакой опасности?

Сыщик только молча кивнул.

– Отлично. Эти иглы, конечно, пустотелы и содержат очень сильный яд. Такое впрыскивание не смертельно, а только моментально вызывает глубокий обморок. Теперь вы поймете, что вы спокойно могли выкурить одну из моих действительно качественных сигар, не подвергаясь риску лишиться сознания.

– Совершенно верно.

– Пожалуйста, садитесь на место, мистер Картер. Как видите, иглы опять исчезли, и я вовсе не намерен испытывать на вас их действие.

– С вашего разрешения я позволю себе выбрать другое кресло или стул, – спокойно сказал Ник.

– Как вам будет угодно. Может быть, вы желаете сесть на мой стул?

Доктор при этом улыбался так насмешливо, что сыщик с наслаждением схватил бы его за глотку. Но он взял другой стул, повернул его, чтобы убедиться, не связан ли он как-нибудь с полом, а потом сел.

– Удобно устроились? – съехидничал Кварц.

– Полагаю, этот стул мне подойдет, – начал Ник. – Мы остановились как раз на том моменте, когда вы собирались рассказать мне весьма поучительные подробности из вашей преступной карьеры.

– Я совершенно не намерен распространяться об этом, – ответил доктор Кварц, – я не так великодушен. Мое единственное стремление состоит в том, чтобы доказать вам, что вы в моих руках беспомощнее годовалого ребенка, что я имею возможность, когда и где мне заблагорассудится, вычеркнуть вас из списка живых так же легко, как я смахнул бы паутину со стены. Когда английское правительство выстроило Гибралтар, оно желало создать неприступную крепость, и ему это удалось. Когда я готовился к борьбе с вами, мистер Картер, я задался той же целью. Вы находитесь в моих руках приблизительно десять лет, и при этом вы ничего еще не знали о моем существовании. Неужели вы думаете, что я потратил бы десять лет моей жизни на то, чтобы только устранить вас безболезненно, вроде как бы убивая муху? О нет, мистер Картер, вы доставите мне еще не одно удовольствие. Надеюсь, я не утомляю вас своим разговором?

– Конечно нет, напротив, я очень хорошо провожу время. Вы очень умно болтаете, доктор.

– В самом деле? Весьма рад! Итак, давайте продолжать: вы намереваетесь меня уличить, арестовать и подвести меня под суд за убийство пяти человек, забальзамированные трупы которых были найдены в товарном вагоне, находящемся теперь в музее мистера Стона. Верно ли мое предположение?

– Будьте в этом уверены, доктор.

– Благодарю вас. Мэр города дал начальнику полиции поручение заручиться вашим содействием, и вы приняли это предложение. Соответствует ли это истинному положению вещей?

– Вполне.

– Вы высказали начальнику полиции ваше мнение, согласно которому тайна убийств в товарном вагоне могла исходить только от Кварца, и что по меньшей мере я посвящен в совершённое преступление. Так вот, Картер, я вовсе не хочу сказать, что я действительно совершил те преступления, в которых вы меня обвиняете. Но, во всяком случае, я мог бы дать вам всестороннее описание истории этого происшествия, если бы я желал это. После того, как я признал это, что вы полагаете предпринять?

– Я возьмусь за это дело, и, прежде чем я приду к концу своей задачи, я заставлю вас признаться во всех ваших злодеяниях.

– Да что вы говорите! – рассмеялся доктор Кварц, весело потирая руки. – Вы мне нравитесь, Картер. Вы не поверите, как мне приятно слышать такие речи от вас. Теперь мы понимаем друг друга. На самом деле, Картер, я не надеялся, что вы будете так откровенны со мной.

– Ведь не считаете же вы, что я боюсь вас? – презрительно воскликнул Картер.

– Я не поставил бы вам этого в вину, так как вы еще научитесь трепетать предо мною, прежде чем мы покончим наши счеты. Но тем более меня радует, что вы готовы занять то место, которое я вам предназначил.

– Какое такое место? – весело спросил сыщик.

– Что за ребяческий вопрос?! Мы ведь открыто объявили друг другу войну! А теперь мы стоим друг против друга в открытой вражде, причем мы одинаково вооружены. Пощады ни от одной из сторон ждать не приходится.

– Как мне понять это?

– Видите, я воображаю себе, что я величайший и гениальнейший преступник в мире, а вы преданы мании величия, по которой вы являетесь величайшим и счастливейшим сыщиком на земле.

– Лучше не занимайтесь моим мировосприятием, доктор, а продолжайте.

– С удовольствием. Скажите, пожалуйста, Картер, вы когда-нибудь видели, как кошка играет с мышью?

– Разумеется.

– Если пойманная мышь осталась невредимой или лишь легко раненной, то кошка со своей пленницей отправляется на открытое место и потом как бы выпускает мышь на свободу и смотрит, как та пытается незаметно улизнуть. И когда мышь уже думает, что она спасена, кошка ее схватывает, тащит обратно и снова выпускает, причем эта жестокая игра повторяется, пока она не надоест кошке, и та великодушно пожирает мышь. Неправда ли, вы часто видели это? Так вот, в данном случае я представляю собой кошку, а вы, милейший Картер, – мышь. Теперь я начинаю играть вами. Для того чтобы делать это успешно, я и изучал вас все эти годы. Мы сходимся на открытом месте, но только я сильнее вас, так как я намного лучше подготовлен к этой борьбе.

– Не сомневаюсь в том, что вы действительно воображаете эту нелепость.

– Нет, милейший Картер, я не только воображаю ее, а знаю, я в ней уверен.

– Вы настоящий Кварц, и у вас та же ахиллесова пята, как и у вашего предшественника, – сердито ухмыляясь, заметил Ник Картер.

– Вы хотите сказать, что я страдаю манией величия и преступным тщеславием того первого доктора Кварца, – гласил поразительный ответ. – Нет, милейший мистер Картер, тут вы сильно ошибаетесь и далеко не в свою пользу. Я просто сознаю свое превосходство. Вы позволили мне сознаться вам, что я действительно тот преступник, за которого вы меня принимаете. Но, к вашему громадному разочарованию, вы должны будете убедиться, что я представляю собой неприступную Гибралтарскую скалу, а вы – бедного самодура, который разбивает себе череп о нее.