Директор рынка охотно рассказывал всё, что знал.

Он говорил про покойного Бориса Смолина, про нынешнего начальника «Титана» Ахромеева, про их постоянного водителя Егора Супруна и про свою секретаршу Римму Беленькую…

Супрун только формально числился водителем «Титана». Очень часто Борис Смолин сам водил свой «Мерседес». Как это и было в тот самый последний день…

А вообще Егор Супрун – веселый и добрый человек. Ему уже сорок, но он очень девушек любит. И даже пытался крутить роман с секретаршей Риммой. Крепкий роман! Вдовину даже показалось, что у них пахнет свадьбой.

Ведя разговор, директор рынка в первую очередь обращался к майору Зябликову.

По происхождению Константин Вдовин был чистокровный русский тульского помола. Но работая в среде азербайджанцев, вьетнамцев и прочих торгашей, он приобрел основы восточного менталитета.

А это значит, что деловые разговоры надо вести с мужчиной. А среди них с аксакалом, со старшим по званию.

– Я не хочу вам сплетни говорить. Но представьте, друзья. Две недели назад я возвращаюсь, вхожу в кабинет, а там моя Римма Беленькая и Егор Супрун стоят в очень пикантных позах. Современная молодежь!

– Понятно! А кто из «Титана» был здесь, когда вы беседовали с лейтенантом Черныш.

– У меня в кабинете никого не было! Но рядом были двое. Сам Ахромеев сидел там, в комнате отдыха и пил коньяк. А Егор Супрун был в приемной и трепался с Риммой. Когда я провожал лейтенанта Галину, я точно его видел. Разве вы, Галя, его не заметили?

– Нет, я очень быстро прошла.

– А вот он, Галина, вас заметил. Мне потом Римма сказала, что Егор посмотрел на вас восхищенным взглядом.

– Я не поняла, Константин Игоревич. Почему восхищенным?

– Ну, может быть, взволнованным или возбужденным. Я уже не помню! Но он посмотрел на вас и сразу пошел вслед. А через три минуты вернулся…

Зябликов решил, что момент настал. Он разложил перед Вдовиным три портрета, три фоторобота, которые были сделаны по воспоминаниям Галины Черныш.

– Так, гражданин Вдовин! Кого из этих мужчин вы знаете или видели когда-то?

– Почему это я «гражданин». Это как-то обидно! Пока вы меня не посадили, я вам товарищ.

– Вы смотрите на портреты, товарищ Вдовин.

– Уже смотрю! Так вот он. Других двоих не знаю, а это точно Егор Супрун. Очень хороший рисунок. Надо ксерокопию сделать и Римме отдать.

– Не надо! Ни слова Римме!

Зябликов взял выбранную фотографию и пододвинул к Галине Черныш.

– Да, товарищ майор, это он. Это тот тип, который направил меня в тупик. Вероятно, Супрун успел вызвать напарника, а сам задержал меня у стеклянной двери.

– Нормально, лейтенант! Мы ухватились за конец, а теперь размотаем весь клубок.

Когда сыщики ушли, Вдовин свободно вздохнул, подошел к серванту и выпил рюмку водки.

Он подумал, что в полиции много симпатичных людей, но лучше с ними не связываться!

Это сыщики, а им нельзя верить. Самый хороший человек на рынке тот, кто больше всех продаст. А у них тот, кто больше всех посадит.

Вот своей секретарше Римме Вдовин доверял, хотя она следила за ним хуже всякого сыщика. У нее была привычка держать на контроле его телефонные разговоры и вообще подслушивать все, что делалось в кабинете.

Они уже пятнадцать лет плыли в одной лодке, и обычно он ничего не скрывал от нее.

Но сейчас был другой момент.

Директор Мураховского рынка вошел в приемную и улыбнулся, видя, как беззаботно Римма смотрит на него.

– Подслушивала?

– Чуть-чуть. Даже записала весь разговор.

– Молодец, Римма. Но теперь давай думать, что делать. Ты сообщишь своему Супруну?

– Обязательно! Они же хотят арестовать Егора.

– Ну и черт с тобой, Римма, сообщай! А мой разговор с Катей Смолиной слышала?

– Это про стальной кейс у нее под кроватью.

– Да.

– Я и про него Егору расскажу.

– Делай, как хочешь, Римма. Только я об этом ничего не знаю. Я не в курсе дела…

* * *

К восьми вечера в коттедж приехал Альберт. Это был высокий тридцатилетний парень в тонких очках и с бородкой под Антона Чехова.

Его вызвал хакер Марк Угрюмов.

Они не были закадычными друзьями, но числились в прослойке чудаков. У этих людей не принято отказывать в помощи друг другу. Каждый из них занимается своим делом не из-за денег, а для интереса и справедливости.

Альберт был химик и немножко специалист по взрывчатке. Свою задачу он понял три часа назад, разговаривая с Умновым по телефону.

Катя готовила ужин, а мужчины готовили мышеловку. Перед ними на столе стоял стальной тяжелый кейс.

– То, что я прошу сделать, Альберт, это на всякий случай. Это страховка! А так мы должны перехватить злодея на подходе.

– Это понятно, Марк.

– Я спрячусь в саду слева от входа, а ты где-нибудь за диваном в гостиной.

– Это понятно, Марк.

– Когда он через ворота перелезет на участок и пойдет к двери, я закричу и наброшусь на него сзади. А ты выскакивай вперед и крути ему руки. Веревка на кресле лежит.

– Это понятно, Марк.

– Но он хитрая бестия! Он может добраться до кейса. Мы должны быть готовы и к этому. Я уже вмонтировал в ручку маяк. А ты подсунь внутрь какую-то химию.

– Это понятно, Марк.

– Что тебе понятно?

– Смотри, Угрюмов, как люди открывают кейсы. Вот под таким углом должна вылететь краска.

– Какая краска?

– Тебе, Марк, формула нужна или цвет.

– Цвет и свойства.

– Цвет у нее ядовито-зеленый. А свойства такие, что ее три дня нельзя смыть с лица. Вот сюда я кладу пять грамм взрывчатки. Сверху краску. Здесь контакты на размыкание с задержкой в три секунды.

– Не понял, Артур. Зачем нам эти секунды?

– А чтоб наверняка! Вдруг он медленно будет открывать. Раз, два, три – и пшик! Вся морда зеленая. Очень качественная краска! Скотланд Ярд изобретал…

* * *

Майор Зябликов собрал всех своих сотрудников в девять вечера.

К этому времени ему позвонили Струговы и сообщили, что пенсионер Фишман опознал человека, который недавно купил ту самую зеленую «Хонду». А значит, это и есть взрывник, убивший Бориса Смолина.

Зябликов считал, что на завтрашнее утро надо готовить захват известных фигурантов этого дела – Егора Супруна и Кирилла Рюмина. И надо сразу провести обыски в их квартирах! По всей форме – с понятыми и криминалистами.