Читает молитву — поняла девушка.

Через пару мгновений раздался отрывистый звук сирены, и началось. Крики, визги, нервы! Соседка по скамье закрыла лицо руками, а Ольга вскочила и принялась прыгать на месте и выкрикивать: «Давай, Вера, давай!». А когда заплыв закончился, с интересом уставилась на табло. Хотя и так понятно было, что ее девочка должна была пройти дальше.

— Прошла!

— Прошла!

Сами не заметили, как обнялись с соседкой. И, оживленно переговариваясь, стали ждать полуфинала.

— Давай, Верочка, давай, моя хорошая! — Произнесла Оля, сложив ладони в молитвенный жест.

— У вас тоже Вера? — Удивилась женщина.

— Да. И у вас?

— Да. Вот так совпадение.

— Моя под номером семь. — Оля показала пальцем. — Вон, в синеньком, по серединке. — И стоило девчонке бросить взгляд на трибуны, как Алексеева взмахнула рукой. — Я тут! Давай, Вера! Удачи! — Девушка послала ей воздушный поцелуй, а затем еще несколько вдогонку. Повернулась к соседке. — А ваша где? Которая?

Та смотрела ей в лицо как-то странно. Неужели, опять пятна разглядывала?

— Моя под номером семь. — Сказала она тихо.

Ольга обеспокоенно нахмурила лоб. Эта женщина пришла поболеть… за Веру? Тогда кем она ей… О, сказала ведь, что бабушкой…

— Номер семь? — Сглотнула Алексеева.

— Да. — Напрягшаяся челюсть свидетельствовала о том, что незнакомка тоже обдумывала что-то. — Верочка Озерова.

— О-о… — Осела Ольга. Неловко-то как. — Вы… ее бабушка?

— Угу. — Кивнула женщина. — А вы откуда знаете мою Веру?

Девушке захотелось, чтобы земля немедленно разверзлась и поглотила ее вместе со всей этой нехорошей ситуацией.

— Я… Мы… — Она почувствовала, как жар пробрался вверх по шее и мощно ударил в лицо. — О, боже… — Оля опустила взгляд.

— Что-то случилось? Вам плохо? — Соседка накрыла ее ладонь своей рукой.

Девушка не удержалась и вздрогнула. Теперь Озеров ее точно прибьет.

— Нет, все хорошо. Просто не знаю, как бы вам сказать…

— Марина Валерьевна. — Мягко улыбнулась женщина. — Меня зовут Марина Валерьевна. А вы, наверное… девушка Матвея?

— Я?! Ой. — Оля пошла пятнами. — Что вы… Нет! — Под конец фразы она чуть не свалилась в обморок. — То есть… Да.

Взгляд женщины казался добрым, но его тяжесть все еще придавливала девушку к скамье.

— Это хорошо. — Качнула головой она. — Как вас?

— Ольга.

Марина Валерьевна коснулась ее плеча:

— Это хорошо, Ольга. Я так и думала, что у него появился кто-то. Он… как будто ожил, знаете… — Она как-то странно скривила рот, будто стараясь не заплакать. — Я рада с вами познакомиться…

— И я. — Закивала Оля. — Ужасно неловкая ситуация, но я тоже рада. Вы… мама Ирины, да?

Та просто кивнула. Несколько раз. Видно было, что женщине с трудом давалось даже это.

— Ох, простите, я вас расстроила… — Испугалась девушка.

И тогда Марина Валерьевна улыбнулась:

— Ну, что вы, Оленька! Нет, наоборот. Я рада. Хоть вы и такая… молоденькая.

И в этот момент над их головами раздался звон сирены, возвещавшей о старте.

— Ой, Вера! — Спохватились они. — Вера! Вера!

Матвей очень боялся, что не застанет выступления дочери. Зря, что ли, мчался с аэропорта на такси и даже не заехал домой, чтобы переодеться? Извинившись перед волонтерами на входе, он все-таки просочился со своей объемной сумкой в зал и остановился у края трибуны.

В помещении творилось что-то невообразимое. Чаша бассейна была пуста — соревнования уже завершились, но в самом разгаре было награждение спортсменов. Болельщики громко хлопали, вставали с мест, фотографировали, а в микрофон громко объявляли победителей заплывов.

Мужчина растерялся. Скользнул глазами на табло, но там значились одни лишь цифры. Под каким номером выступала Вера? Вышла ли в финал? Завоевала ли что-то? Он попытался протиснуться через толпу, но ему чуть не отдавили ноги.

— Можно? Простите. Можно, пройду?

Матвей вытянул шею и заметил свою дочь, стоящую среди других ребят. На ней был красный спортивный костюм, ее длинные волосы были собраны в аккуратный пучок.

— Озерова Вера! — Вдруг торжественно сказали в микрофон.

Что? Как?

Профессор подвинул стоящих перед ним мальчишек-старшеклассников. В эту секунду девочке на шею как раз надевали медаль. Первое место? Вот это да… Молодец!

— Молодец! — Вторя его мыслям, закричал кто-то с трибуны.

Мужчина повернул голову и увидел Ольгу. Он и так сразу узнал ее голос, но теперь еще и убедился — точно она. Пришла, чтобы поболеть за его дочь?

Девушка поднялась со скамьи и отчаянно захлопала в ладоши. В ее взгляде было столько гордости, столько тепла, что у мужчины по спине побежали мурашки.

А в следующую секунду с соседнего места вдруг поднялась… Марина Валерьевна. Ох, только не это…

Что она подумает о нем, если узнает, что стоящая рядом юная нимфа — его девушка? Но и тут профессор не сумел предугадать дальнейшего развития событий. Женщины, прекратив аплодировать, посмотрели друг на друга и… крепко обнялись!

У него закружилась голова. Он закрыл глаза и медленно вдохнул прежде, чем отважился снова открыть их.

Что-то тяжелое, тянувшее его все последние годы к земле, вдруг разом… отпустило.

Душа стала легче воздушного шарика и радостно понеслась вверх, к небесам. Матвей открыл глаза и с шумом выдохнул.

Нет. Это не мираж. Ничего не изменилось. Они действительно обнимали друг друга и едва не плакали от счастья!

— Папа! Ты пришел! — Уже через минуту кричала Вера, прорываясь к нему через толпу.

Сумка упала на пол. Прыг! Он подхватил дочку и закружил.

— Ты такая умница. Я так тобой горжусь.

Сжал крепче в своих объятиях и прижался щекой к щеке.

— Ты пришел… — Повторила она.

— Конечно.

Ведь он так торопился.

— Пап, там… — Прошептала девочка, поворачиваясь.

— Я знаю. — Тихо сказал он, опуская ее на землю.

В десяти метрах от них стояла Ольга и нервно теребила край своей кофточки. В ее взгляде смешались растерянность, испуг и волнение.

Мужчина не двигался. Смотрел на нее с замиранием сердца и понимал, что боль, которую он испытывал, не имея возможности быть рядом, была гораздо сильнее любых проблем, которые им пришлось бы решать, стань они парой.

— Привет… — Одними губами сказала Оля, приблизившись к ним.