Наконец Купер собрался с силами, улыбнулся про себя и направился к лестнице, которая вела к его ложе, но в последний миг остановился, поразмыслил и пошел в другую сторону.

Через пару минут он покидал территорию «Джордж-парка» в теплом свете послеполуденного солнца.

Все было кончено.

Роб вольготно раскинулся на водительском сиденье «бентли» и слушал свой любимый северный соул, который сопровождал его в поездке через город. Вскоре он заметил, что из-за угла в конце улицы вывернули его отец и сын.

«Все действительно кончено, — подумал Купер, глядя, как они приближаются. — Больше не будет „Сити“, не будет прессы, не будет нервотрепки. Больше не будет Джейн». Ему было странно ощущать себя в таком покое и в согласии с самим собой после восьми месяцев непрекращающегося стресса, который забил каждую клеточку его мозга. Стресс иссяк.

— Ну, полагаю, ты можешь быть доволен собой, — сказал Мик, вставляя ключ в свою дверь. — Я-то думал, что ты еще торчишь во вражеском стане.

— Почему? Что случилось?

— Можешь не дурачиться, Роб.

— Я не дурачусь. Я ушел после первого тайма, телефон отключил. Так чем там дело закончилось?

— «Сити» выиграл два-один! — объявил Чарли с широченной улыбкой. — У тебя получилось.

Губы Роба растянулись в ответной улыбке, и он обнял сына. Затем включил мобильник и пошел вслед за отцом в дом. Почти сразу телефон запищал, информируя владельца о пропущенных звонках и сообщениях. А потом начал трезвонить, так что Роб снова отключил несносный гаджет.

— Собирайся, приятель, — сказал он Чарли. — Самолет ждать не будет.

Чарли озадаченно нахмурился.

— Мы уезжаем на пару недель, — пояснил Роб. — Не волнуйся, к плей-офф уже вернемся. Мы же не хотим это пропустить.

— А мама едет?

— Нет, приятель, на этот раз только мальчишки.

Чарли вприпрыжку побежал в свою комнату собирать вещи. Только когда за ним закрылась дверь, Мик обернулся к сыну:

— Это еще что такое?

— Я все расскажу тебе, когда мы вернемся, — сказал Роб.

Мик понимающе кивнул:

— Значит, ты сделал это, парень. Я всегда знал, что ты не пропадешь.

— Как же, знал ты! — усмехнулся Роб.

— Да, знал! — продолжал Мик с притворным возмущением. — Так что ты собираешься делать с этой кучей денег? Мне бы не помешала новая машина, кстати.

— Я подумал, что хорошо бы выкупить «Розочку» и снова открыть ее, — сказал Роб. — Будет здорово собираться там, как раньше.

— Мне нравится ход твоих мыслей, — ответил Мик задумчиво. — И твоему положению в «Юнайтед» такой шаг совсем не повредил бы.

— Ну да, это тоже надо учитывать, — согласился Роб. Он прекрасно понимал, что ему предстоит залатать немало дыр, образовавшихся в определенной сфере жизни, и процесс этот будет сопровождаться немалым количеством стеба и насмешек.

— Черт, только подумай, если бы ты профукал дело! Тогда и мне, пожалуй, пришлось бы не ходить на стадион — засмеяли бы!

С хитрой улыбкой Роб опустил руку в карман и протянул отцу письмо, полученное от Ли Ингланда. Прочитав оба листка, Мик аккуратно сложил их обратно в конверт. На его лице не отражалось никаких эмоций. Почти.

— И давно это у тебя?

— Со среды.

— Я же с самого начала говорил тебе, что он мудак, — заявил Мик, отдавая письмо и доставая из банки самокрутку.

— Говорил-говорил, но я как-то и сам догадался, — сказал Роб и спрятал письмо в карман.

— Почему ты ничего не сказал?

— Не знаю. Показалось, так будет лучше.

— Но ты не покупаешься на всю эту болтовню, что семья типа важнее, чем футбол, а?

Роб покачал головой:

— Нет, папа. Как и ты, да?

Отец улыбнулся — скорее самому себе, чем Робу.

— Конечно нет. Это же бред собачий.

— Ах ты, старый врун! — засмеялся Роб.

— Дай угадаю: Джейн не в курсе?

Роб покачал головой.

— Кроме тебя и адвоката, никто не знает.

— А ты позовешь меня, когда будешь ей говорить? О, бог ты мой, да у нее крышу сорвет напрочь!

— Нет, не позову, — сказал Роб смеясь. — Но сказать ей я должен. Хотя бы затем, чтобы посмеяться.

Роб привел «бентли» в «Джордж-парк» и в самый последний раз припарковался на месте президента.

Он посидел там несколько минут, просто слушая, как урчит мотор. Ах, как же Купер будет скучать по своей машине. Долгое время ему казалось, что она была единственным его другом в клубе, и когда Роб выключил зажигание, то почувствовал, как с поворотом ключа их дружбе настал конец. Роб знал, что с каким бы нетерпением ни ждал прибытия из салона новой машины, она никогда не будет значить для него столько же, сколько эта.

— Прощай, старушка, — прошептал Купер печально, поглаживая руль. — Мы славно с тобой потрудились.

Не в силах расстаться со своим первым «бентли», он посидел в машине еще, обводя взглядом полупустую парковку, где состоялись его первые встречи с Альфом, полицейскими, фанатами… На него вдруг нахлынули воспоминания, и Купер даже пожалел, что ничего из этого больше не вернуть.

Вздохнув, он вылез из машины, нажав на кнопку сигнализации и услышав из-под капота ответный грустный, как ему показалось, писк, быстро зашагал к главному входу. Бессменная Эмили встретила Роба в непривычно пустом вестибюле широкой улыбкой.

— Где вы были? — воскликнула она обрадованно. — Мы вас повсюду искали!

— Чтобы забрать вот это, разумеется, — сказал Роб, бросая ключи от «бентли» на стойку приемной. — Я ездил в отпуск, навещал мать в Новой Зеландии.

— Да, вы отлично выглядите, — лучезарно улыбнулась Эмили и нажала несколько кнопок на телефоне. — У меня в приемной мистер Купер. Хорошо, я ему скажу. — Она положила трубку на место и добавила: — За вами сейчас придут.

— Так как у вас тут дела? Кутерьма и суматоха, я полагаю? — поинтересовался Роб.

— Можно и так сказать. Я слышана о вашей жене.

— Скоро она будет называться моей бывшей женой, хвала небесам.

— В любом случае, мне жать.

— Не стоит, — улыбнулся Роб. — Мне вот не жаль. Она не была мне такой уж хорошей женой.

Купера отвлек звук распахнувшейся двери, и он обернулся: к нему деловитой походкой приближался Кит Мэйс и на ходу, издалека протягивал руку.