Женщины испуганно шарахнулись в стороны, но наткнулись на суровые взгляды воинов и вновь сбились тесной кучкой, стараясь не смотреть под ноги.

– Он был одним из нас, так же трудился без отдыха и праздников, чтобы мы могли оплатить услуги наёмниц, которых доставляли сюда. Вы уже знаете, зачем. Он так же, как все, прятал по утрам воспалённые от бессонницы и горьких слёз глаза, когда переставал верить в победу… и так же преодолевал себя и работал снова. И если бы я тогда сказал ему, что женщины… ради которых он терпит такие лишения, оказавшись на свободе, спокойно дадут ему яд… он бы врезал мне по лицу. Я точно знаю, сам всегда думал так же. Вот потому… я не буду назначать вам наказание. И никто не будет. Судите себя сами… если у вас ещё осталась хоть капля совести.

Король развернулся и пошёл прочь, сквозь расступавшуюся перед ним толпу.

– Айтер… – растерянно спросил кто-то из магов, – а с ними что делать?

– Ничего, – не оглядываясь, безразлично бросил король, – пусть живут, как жили.

– Как жили – не получится, – едко фыркнул потрясённый выходкой отца Второй, – лично мне такая жена не нужна. Нэрджи, ты свободна.

И, резко отвернувшись от несостоявшегося семейного счастья, рванул вслед за королём. Остальные инлины, сурово поджав губы, некоторое время хмуро разглядывали преступниц, затем начали по одному расходиться в разные стороны. Через несколько минут женщины остались одни и только тогда решились покинуть жуткое место.

– Ну… и как нам теперь жить? – спросила самая молодая инлинка и, опустившись прямо на каменные плиты, горько заплакала.

– Дисси, там твою дочь привели вместе со всей семьёй. – Король, ворвавшийся в собственную гостиную с хорошей новостью, застыл в изумлении.

В просторной комнате царила просто идеальная чистота, всё сверкало так, словно не меньше тройки воинов полдня драили полы и стены. Но занавеси на окнах были наглухо завешены, а под потолком висел магический светильник. В кресле удобно расположилась новая служанка и, положив ногу на ногу, лениво помахивала чистеньким веничком для пыли. А перед ней стояла его жена и с серьёзным лицом вертела перед собой пальцами что-то невидимое, но заковыристое.

– Попроси, чтоб принесли обед в малый зал, и пусть их туда проводят, – не прекращая своего занятия, буркнула Дисси и вдруг расстроенно тряхнула руками, – опять сбилась. А Свитаничка привели?

– Да. И твой внук, и купец, и ещё какая-то пожилая женщина.

– А, это Хирма, тётка Захара. Она одинока, муж погиб лет двадцать назад, с тех пор и живёт с племянником.

Значит, нужно и ей выделить комнату рядом с ними, сообразил Первый и шагнул было назад, да вспомнил, что хотел спросить про странные занятия Дисси.

– Дисси… а что это ты делала?

– Ну ты же знаешь, что у меня есть небольшие способности… – вздохнула знахарка, очень уж не хотелось обманывать мужа, но и рассказать ему пока было нечего, – вот Астра и предложила меня чему-нибудь научить. Только не вздумай никому рассказать, особенно Гейденусу, вдруг ничего не получится. Ну, пошли в малый зал? Астра, и ты с нами, только не забудь, что ты теперь Марфа. Имечко, конечно, редкое… да зато ни с кем не перепутаешь.

Король подождал, пока жена нацепила свою вуаль, и, предложив ей руку, повёл вниз по лестнице, раздумывая, зачем она всё время ходит в этой тряпке, ведь неудобно же?! И пройдя почти половину пути, таки не выдержал, наклонился к ушку, скрытому в густой черноте сеточки, и осторожно спросил, не надоело ли ей прятаться за занавеской?

– Конечно, надоело, – весело фыркнула Дисси, – но зато очень удобно. Я могу рассматривать в упор любого, кто покажется мне подозрительным, но если при этом отверну голову чуть в сторону, ему будет казаться, будто я на него не смотрю. Да и не нужно всё время делать несчастное выражение лица, раз его никто не видит.

– Есть и ещё одна выгода, – добавила шедшая сзади магиня, – пока на тебе эта вуаль и глухое платье, никто не может наверняка утверждать, что это и есть ты. А значит – пока подождут на тебя покушаться.

«Ох, зря она это сказала!» – поглядывая искоса на сосредоточенное лицо мужа, хмыкнула про себя Дисси, теперь он будет думать, как бы уговорить жену никогда не снимать траур.

В зал они успели войти первыми через боковой вход и едва заняли кресла, как центральные двери распахнулись и в проёме возникла чуть пышноватая фигура Литы с огромным псом на поводке. Сбоку застыл настороженный Захарий, крепко прижимавший к себе худенького Свита. А сзади испуганно озиралась тетушка, с которой всего несколько минут назад сняли амулет подчинения.

– Ну, и где моя мать? – хмуро произнесла купчиха, потрясённая и слегка подавленная красотой изысканно украшенных резьбой стен и необычными овальными окнами.

– Отпусти Грома, и он подскажет, – не успела Дисси договорить, а пёс уже радостно махал хвостом и, поскуливая, натягивал поводок.

Да Лита и не думала его держать, по опыту зная, что это и мужу не под силу. Отпустила поводок, и Гром с радостным визгом, словно однолеток, которому знахарка когда-то зашивала порванный собаками бок, ринулся к Дисси. С разбегу встал передними лапами на подлокотник, сорвал зубами непонятную тряпку и несколько раз от души провёл шершавым языком по щекам королевы.

– Гром! Бандит! Сколько раз говорить, что так нельзя! – смеясь, прикрывалась руками Дисси. – Иди на место!

Пёс, словно и в самом деле понял её слова, легко спрыгнул на пол и по-хозяйски лег рядом. Астра, хмурясь, подняла вуаль и аккуратно расправила складки. Ей никогда не разрешалось играть с животными, и девушка привыкла к мысли, что от них только грязь, шерсть и шум. Но теперь она начинала сильно подозревать, что её и тут обделили.

– Но это не твоя мать, – толкнув локтём застывшую в ступоре жену, с сомнением заявил купец, разглядывая привлекательную женщину, одетую в тёмное шёлковое платье.

Дисси хотела было объяснить, что получила молодость в награду за выполненное задание, но её опередила Лита.

– Ничего подобного… это она. Я помню… когда была маленькой… точно такая.

– Тогда иди сюда, дочка, я тебя обниму, – порывисто поднялась с кресла навстречу ей знахарка, – ведь с прошлого лета не виделись. Свитанчик, а ты что же, не узнаёшь меня?

– По голосу – узнаю, – задумчиво буркнул мальчишка и вдруг заинтересовался: – а если ты такая красивая стала, почему пишешь, как раньше?

– Ох, дитятко, – засмеялась Дисси, – а ну, угадай, если на горшке с маслом нарисовать цветы и пчёл, масло в мёд превратится?

– Это точно ты, – твёрдо постановил Свит, – больше никто таких загадок не знает.

– А что это у тебя там в котомке? Шевелится вроде?

– Брыська. Котёнок у неё маленький, глянь, какой толстый! – похвастался мальчишка и, осмелев, потопал к королеве. – А ты здесь живешь?

– Здесь, родной, и вы теперь будете тут жить, а вот это мой муж, знакомьтесь.