Девушка оказалась предельно откровенной. Скорее всего, ее здесь обидели, и она решила выговориться.

– И эти, – она показала глазами в сторону директорского кабинета, – ушли только что, как только вы позвонили. Сказали, что некогда им. Чтобы я лгала в их пользу…

Возможно, она так и продолжала бы говорить, а Драница слушать. Однако всему бывает конец. На пороге возник Скворцов.

– Какими судьбами? – сообразил спросить старший инспектор, натянуто улыбаясь. – Давно не виделись…

– Валя… – поднялась со стула секретарь. – Капитан Драница интересуется медсестрой.

– Ты ему не сказала? – спросил Скворцов и обернулся к старшему инспектору, часто моргая. – Хотели давно сказать, но все некогда. Теперь говорим. Через месяц свадьба… Приглашаем весь «Убойный отдел»…

Драница покрылся испариной. Принародно находят себе невест и назначают свадьбы, а он абсолютно не в курсе.

– Молодцы. И давно вы?

Оказалось, с того момента, как в первый раз увиделись. Тогда Скворцов и Драница приходили по поводу документов.

– Тогда я пошел… – проговорил Драница вымученно.

Бросил взгляд на настенные часы. Конец рабочего дня. В следующий раз, если уж приходить сюда, то надо действовать без предупреждений, чтобы наверняка застать руководство. Впустую у него как-то все получается в последнее время. А вопросов накопилось к фирме море. Например, с какой стати решили хоронить того коротышку-квазимодо? Говорят, что по просьбе Филькиной. Опять странно. До ненормального. Будь Николай Лушников на ногах – подсказал бы, как дальше действовать.

Молодая секретарша и Скворцов остались вдвоем. Старший лейтенант не думал увидеть здесь Драницу, потому и шел смело. Без пяти минут молодожен.

Капитан вышел с территории больницы, сел в «Уазик» и поехал в РОВД. Надо было хоть что-то доложить Гаевому.

Алексей Иванович был на месте. Лицо осунулось. Беспрестанно пьет кофе и боится, что из УВД пришлют в помощь бригаду – заранее известно, что от помощи будет как от козла молока. Будут совать нос во все щели, напрягать сотрудников и строить версии, проверять которые придется ему же. Версия – одна смешнее другой. Долгий опыт тому свидетель. Главного, впрочем, никто отрицать не может: Филькина показала свое настоящее лицо, ранив Лушникова. Другая пуля попала в манекен. При этом сама пыталась скрыться. Других следов, кроме ее пальчиков, на оружии не обнаружено. Ее это винтовка. Ни один суд не усомнится.

– Завтра надо сходить к Николаю, – проговорил подполковник.

– Как он?

– Заверили – будет жить. Находится пока что в реанимации. Да это и лучше. За ним будут хотя бы приглядывать. У входа поставил парный пост – мало ли чего.

Алексей Иванович снова уцепился за голову. Потом за чашку с кофе.

– Вам надо отдохнуть, – сказал Драница.

– Свободен, капитан…

Вот и весь доклад.

Драница вышел из РОВД. Загнал машину в гараж и пешком отправился на остановку троллейбуса. События последнего месяца по-прежнему не отпускали от себя. Складывалось впечатление, что остальные преступления так и не будут раскрыты, за исключением покушений на обоих Лушниковых.

Завтра утром будет виднее, потому что на свежую голову легче думать. Завтра они поедут к Николаю. Жаль, что сегодня нельзя было.

Утро выдалось солнечное. Драница торопился на работу в приподнятом настроением. Опять казалось, что преступность – явление временное и когда-нибудь с ней будет решительно покончено.

Прибежал в РОВД – и в зал заседаний. «Убойный отдел» весь на месте. Вошел Гаевой. Махнул рукой и сел первым за стол. Оперативный дежурный стал торопливо зачитывать суточную сводку: неизвестный наехал на мужика, когда тот переходил дорогу с коробкой в руке, и с места происшествия скрылся. Двое подростков проникли в склад готовой продукции, однако были задержаны подразделением вневедомственной охраны. Изъято техническое средство – пожарный багор. И так далее. И тому подобное. Без признаков насильственной смерти в собственной квартире обнуржен престарелый труп. Бывший инвалид. Участник прошлой войны.

Драница не выдержал:

– Подробнее, пожалуйста! С кем жил и кто его обслуживал. Не интересовались?!.. А кто у нас должен?!..

– Так он же сам по себе. По истечении срока годности, – подсказывали с боков. – Ты чо, Петя? Совсем, что ли?…

Дежурный Чайковский торжествовал. Нашлись за его голову заступники.

Гаевой хлопнул ладонью по столу. И, найдя глазами Петра Данилыча, кивнул тому – позже по данному вопросу.

Оперативное совещание закончилось. Гаевой пригласил к себе оперативников, а также и дежурного. Как обычно. Таково правило.

Расселись. Дежурный положил перед собой материалы проверок.

– По истечении срока, говорите? – Начальник РОВД протянул руку.

Дежурный торопливо выбрал из кипы нужный материал и протянул, ехидно улыбаясь. Дед помер, а эти кадило раздули. Короче говоря, престарелый старичок. Стоит ли беспокоиться.

– Интересно. Сколько ему?… – проговорил Гаевой. – А старуха где у него?… Плохо, что не определились. В следующий раз лично заставлю материал дорабатывать. Можете отдыхать… Вы полагали, что материал мы спишем в архив?…

Дежурный съежился. Больше не повторится. И двинулся на выход к двери.

Гаевой завизировал материал, протянул Дранице.

– Зарегистрируй лично. Проверь. Может, он тоже клиент «Небесной канцелярии». Если так, то нам есть о чем задуматься. В первую очередь надо решить вопрос с экспертизой. Ступай к Ким Ли Фу. Пусть выпишет постановление. Позвоните в морг, чтобы не торопились выдавать. Кстати, осмотреть бы тоже надо. Поезжай с ним вместе. Пусть все дела бросит. Скажи – я лично просил.

Драница вышел.

Следователь Ким находился у себя в кабинете. Шил дело огромной иглой, предварительно протыкая шилом отверстия. Дело зажато в деревянный станок. Слушает Драницу и шьет, потому что слишком уж некогда. Надо сдать эту кипу ко времени. Однако быстро вник в суть разговора. Бросил шило и стал собираться. Папку в зубы и пошел следом. Постановление по дороге заполнить можно.

Сели в машину Драницы и вскачь к ЦГБ, гремя колесами по асфальтовым кочкам. Прибыли вовремя. Патологоанатомы еще пили чай. Дома с утра у многих не было аппетита.

Следователь сел за столик в углу и торопливо заполнил бланк. Под конец вписал несколько вопросов: когда умер, в каком состоянии внутренние органы и не имеется ли признаков отравления или удушения. Подписал и протянул секретарю. Та передала его толстому мужику с косматой головой и волосатыми толстыми руками.

Мужик вопросительно уставился в сторону Кима, желая получить разъяснения.

– Пока что одни подозрения, – развел тот руками. – Возможно, инъекция повышенной дозы снотворного либо какого-то другого вещества.