Сольвейг все еще стояла с изумленным выражением лица, когда Аня нырнула в сумрак сюрпеновской ночи, не забыв прихватить бутылку и бокалы.

Напитавшийся за день теплом мрамор с удовольствием возвращал накопленное, нежно ласкал босые ступни. Аня спускалась к воде, напевая себе под нос:

Не шукай мене, бо я на морі…

Настроение игривое, море теплое, небо бесконечное, вино игристое. Девушка улыбнулась – отпуск она проводить умела.

Ступени привели на песчаный пляж, который совсем недавно послужил посадочной площадкой. Волны шептались с прибрежными скалами, выступающими в море темными силуэтами.

– Тут же темно как в бездне!

– Леди Сольвейг как никто другой умеет испортить момент, – прокомментировала Аня. – Стой!

Резкий окрик заставил блондинку замереть.

– Что?! – просипела Сольвейг: глаз не видно, но ужас уже сковал горло.

– Да ничего, – засмеялась Земная, – только погоди включать светляки. Ты можешь зажечь огонек под водой?

– Эм… – замялась магичка, – не пробовала.

– Давай пробуй.

Щелчок пальцами, и солнечная дыня проплыла мимо Ани, медленно опустилась, дотронулась до поверхности воды и нырнула.

– Получилось! – Подруги выдохнули одновременно.

– Теперь пусти голубые шары под воду к тем камням, вон к тем скалам, туда же еще и красные, и желтые. Ага, отлично, теперь парочку вот сюда. Да не под землю! Наверх, конечно.

Через минуту пляж освещался гирляндами разноцветных светляков, превративших море в декорацию феерического венецианского карнавала.

Аня наполнила оба бокала до краев: игристое вино не пенилось, как обычное шампанское, и заполнило фужеры по самую кромку.

– За свободу! – Леди С отсалютовала.

– За свободу внутри нас! – подняла свой бокал леди Анна.

Осушив бокал, Аня сбросила рубашку, затем нижнее белье и отправилась сдаваться во власть Нептуна. Сольвейг нерешительно топталась на берегу.

– Но ведь нас могут увидеть, – проскулила блондинка.

Аня повернулась:

– Тогда пусть завидуют, – и, улыбнувшись, ушла под воду.

Сольвейг долго стеснялась, никак не могла решиться раздеться и пройти к воде. Все боялась, что сейчас выскочит какой-нибудь негодяй и начнет глумиться. Время шло, Сольвейг сидела на берегу, прихлебывая вино. Аня, накупавшись, вышла на берег, накинула рубашку на мокрое тело и уселась на прохладный песок у ног кузины. Взяв в руки бутылку, обнаружила остатки напитка на дне.

– О, девушка? – Земная вопросительно взглянула на Сольвейг.

Та гордо вздернула носик и икнула.

– О, клиент готов! – засмеялась Аня, а затем громко бросила в темноту. – А можно нам еще бутылочку такого же?

Через несколько мгновений у ног гостьи материализовалась новая открытая бутылка.

– Благодарю вас. – Это снова темноте.

– Ну вот видишь! – возмутилась скромница. – За нами наблюдают!

– Это скоро пройдет.

– Что? За нами перестанут наблюдать?

– Нет. – Аня хохотнула, наливая бокал себе и Сольвейг. – Ты перестанешь стесняться.

Леди С снова икнула.

– Как ты так можешь?

– Что могу?

– Не бояться.

– А у меня есть стимул.

– Какой?

– Расстроить твою свадьбу.

Сольвейг задумалась – вино явно подогревало лишь кровь, которая отказывалась подниматься выше желудка.

– Каким образом?

– Я учу тебя всяким гадостям, провоцирую, ты следуешь моим вредным советам, и император от тебя отказывается. Пусть ему тоже будет стыдно.

– Прально! Пусть иму тже б-дет стыдно! – решительно провозгласила Сольвейг и поднялась: в сторону полетели рубаха, нижнее белье, и девушка зигзагами зашагала к воде.

Не доверяя пьяным мозгам кузины, Аня засеменила за Соль, не выпуская из рук бокал. Кому-кому, а первой леди на селе было наплевать, сколько глаз сейчас за ней следят. Главное, чтобы руки и язык оставались на своих местах.

Ночные купания и выпитое вино убаюкали девушек мгновенно. Однако и утро наступило намного раньше запланированного. Невидимые слуги накрыли на стол, убрали разбросанные вечером вещи, подготовили девушкам домашнюю одежду.

Аня была крайне удивлена откровенными тогами и дорогими украшениям. Сольвейг долго не могла понять принцип облачения в одеяние и ругалась как портовый грузчик, пытаясь затянуть шнуровку.

Завтракали девушки фруктовыми салатами со сливками, запивали свежевыжатыми соками. Аня наслаждалась каждым кусочком сладких фруктов, в то время как Сольвейг кривилась и снова ругалась на брызжущие соком плоды и испачканную одежду.

– Ты как маленькая! Сольвейг! Для чего перед тобой лежит нож? Для того, чтобы ты отрезала кусочки и ела как леди.

Леди С, кинув злобный взгляд на кузину, продолжила вгрызаться в плод, заливая подбородок липким соком персика.

– Леди, к вам посетитель.

Мягкий голос прозвучал откуда-то с потолка, испугав девушек до икоты.

– А кто гость? – Аня сообразила, что невидимые слуги – это хорошо, но пускай их будет меньше слышно.

– Достопочтенный лорд Саирэ.

– А ничего, что мы в домашней и такой откровенной одежде?

– Я думаю, Сольвейг, что про визит наши слуги знали заранее, и не стали бы подставлять гостей.

– Это совершенная правда. – Дракон уже стоял в зале, подпирая одну из колонн.

У Ани кольнуло под ключицей, у Сольвейг выпал из рук маленький ножик: молодой дракон, бывший в Кельтии образцом холодной элегантности, заключенной в рамки формальностей, сегодня эту самую элегантность превратил в изысканность солнечной страсти.

Саирэ был облачен в белые одежды с черной шелковой вышивкой по вороту и манжетам. Откусив кусок от ярко-красного яблока, он сверкнул глазами и, оттолкнувшись от опоры, прошел к дивану. Опустившись на подушки, оперся локтем о низкую спинку и расположился довольно фривольно, словно у себя дома.

У Сольвейг перехватило дыхание, а Аня, хмыкнув про себя: «Позер!» – отвернулась к столу.

Довольный эффектом, произведенным на невесту наследника, Саирэ поднялся с дивана и пересел за стол.

– Вас будут ожидать главы драконьих семей, сегодня, за час до полудня, – сообщил представитель принимающей стороны.

– Какова форма одежды? – холодно поинтересовалась Аня.

– Вы можете пойти в этом.

– Нет! – Сольвейг подскочила на стуле. – Это… это слишком…

– Откровенно, – подсказала брюнетка.