Потом я зашел к Билли домой и у него на полке стояла книга, и я сказал: «Интересное чтиво». Она называлась Generation X. [148] Она принадлежала матери Билли. Я говорю: «Давайте так группу назовем». Книга была о модах и рокерах, о молодежной культуре. Я подумал: «Выглядит просто отлично. Спорю, в этой книге куча идей, которые мы можем стянуть для наших песен». Так мы стали Generation X. Мы также подрезали логотип из названия книги. Видите, насколько все просто!

8 октября, несмотря на, а может, и благодаря своей скандальной репутации, Sex Pistols подписывают двухгодичный контракт с EMI. Неделю спустя панк быстро становится самой обсуждаемой молодежной культурой в стране, когда газета Sun напечатала двухстраничный разворот, разоблачающий этот ужасный новый культ…

Майк Торн (сотрудник EMI по работе с артистами; продюсер Wire):

Я был тем самым человеком, снявшим трубку, когда позвонил Малкольм. Я отнес кассету своему боссу. Во второй половине дня 27 сентября мы выехали на поезде в Донкастер: Лидс Пуллман, очень приятно. Группа играла в Outlook Club, который был на треть полон, и реакция аудитории варьировалась между агрессивным энтузиазмом, жидкими аплодисментами (в основном) и раздражением от того, что людям мешают пить пиво. Sex Pistols занимались чем и всегда — провоцировали толпу. Мы получили удовольствие, обменялись обычными закулисными формальными любезностями и договорились о встрече в Лондоне на следующей неделе. Мой босс, Ник Моббс, подписал с ними контракт, и я стал сотрудником по работе с артистами и работал с демозаписями. Sex Pistols были именно тем, что нужно, после спокойной середины семидесятых.

Нильс Стивенсон:

Я был кем-то вроде ассистента Малкольма и тур-менеджером группы. Первый год я думал, что являюсь их со-менеджером, но когда им нужно было подписать их первые контракты, оказалось, что моего имени в бумагах нет. Мне стало понятно, что либо сам строил иллюзии насчет Малкольма, либо он дурачил меня, а потому я стал работать с Siouxie and the Banshees, чтобы иметь возможность отойти от Pistols.

Роб Ллойд:

Той осенью я увидел Pistols в Богартс, в Бирмингеме и подумал, что они офигенные. Честно говоря, я убедил себя в том, что они очень крутые еще до того, как их увидел! Вообще, у моего друга Пола есть бутлег того концерта в Богартс, и они звучат так себе, но выглядели они фантастически! Я подумал: «Это просто супер! Они играют музыку, которая мне нравится, музыку, которой быстро можно научиться. И еще у них нет длинных волос». Как только я увидел, что они выступают в Бирмингеме, то понял, что просто должен быть там. Это нужно было сделать обязательно. Они выступали в маленьком клубе на Нью-стрит, под названием Богартс — сейчас он больше не существует. У меня есть фотографии с того концерта. Это был рок-клуб, где крутили музыку типа Deep Purple/Zeppelin. Народу в клубе было немного — 50 % народу были байкеры, которые все равно там тусовались по вторникам. Было там и несколько человек очень заметных, потому что они уже одевались в шмотки типа тех, что были на Pistols, и была там еще кучка неудачников вроде меня и братьев Эпперли. Единственным человеком, которую я помню там и которая играла в группе, была Тойя. Многие прикидываются, будто были на том концерте.

Сингл Damned «New Rose» вышел 22 октября. Это был первый сингл британского панка, ставший бесспорной классикой. Двухминутный драйв славного риффинга и грохочущих барабанов этой пластинки, опередил выход диска Pistols на две недели, став глашатаем новой сцены, становившейся публичной.

Брайан Джеймс:

Мы решили выпустить «New Rose» первым синглом. Кэптен хотел «I Fall», но мы решили все же издать «New Rose». Похоже, песня стала классикой. До сих пор, когда я ее слушаю, она мне нравится, хорошо звучит. Хотя, я субъективен, конечно. Я критично смотрю на свои прошлые работы, но первый альбом получился выдающимся. Он не звучит устаревшим. На нем не присутствуют никакие примочки, как на альбомах восьмидесятых. Ник Лоу проделал отличную работу.

Кэптен Сенсибл:

«New Rose» — отличный сингл. «I Fall» был бы еще более шокирующим, потому что он более быстрый. Люди, когда слушали «New Rose», говорили, что нам надо было ускорить запись, а это глупо. Люди на самом деле считали, что мы жульничали, приходили на наши концерты и снова видели, как мы играем песни в два раза быстрее! (Смеется.) «I Fall» была намного быстрее «New Rose». Эта песня была бы более шокирующей и для басиста играть ее одно удовольствие.

Люди говорят: «Черт, на ней нет никакой продюсерской работы», — и в этом весь чертов смысл! На этом сингле нет никакой продюсерской работы! (Смеется.) В этом и заключается гений Ника Лоу. Он видел, что вещи Damned не нуждаются в большой продюсерской работе. Если бы продюсерская работа ощущалась на первом альбоме Damned, это стало бы катастрофой. Он звучит сыро и грубо, и шероховато. Пригладить его было бы ошибкой.

Рэт Скэбис:

Мы записали «New Rose» за один день. Мы начали утром, и к пятичасовому чаю песня была записана. По-моему, Нику Лоу потребовался еще один день на ее сведение. Я доволен результатом. Думаю, немалое значение имела студия, где она записывалась. Ник оставил все как есть. Я всегда медленно учился. Когда мы репетировали, я не знал жалости, заставляя группу играть ее снова и снова вокруг одного и того же лупа. Еще Кэптен отличный бас-гитарист, даже несмотря на то, что он ненавидит играть на басу — ему хотелось быть гитаристом. Он переиграл на басу. Это было слишком скучно, чтобы быть нормальным. Одной из важных вещей насчет группы было то, что он и его бас могли вести мелодию — это оттого, что Кэптен ненавидел бас, он так играл.

Тони Ди:

Для меня все начинается с «New Rose». Именно с этого момента и начинается на самом деле все панк-движение. Американский и британский панк очень разные. Нью-йоркский вариант интеллектуально стимулирующий, но он не меняет жизнь. Панк заставил меня бросить работу, изменил мою жизнь. Больше я не мог жить ложью.

Кевин Хантер:

Британский панк звучал потрясающе. Американский панк меня вставлял не так сильно. Помню, я подумал: «Не совсем то, что я ожидал», — после «New Rose».

Брайан Джеймс:

Еще мы записали альбом в Pathway.[149] Я как-то зашел туда в 1988 году в приступе ностальгии. Там ничего не изменилось. С тех пор, как мы там побывали, даже полы не мылись. Хреново, что место снесли. В Pathway было очень мало места, но там был отличный звук. Надо быть совершенно дерьмовым звукоинженером, чтобы не суметь запечатлеть этот саунд.