Его значение сильно недооценивают. Мы тогда были больше в теме ритм-энд-блюза, играли много вещей из ранних Stones, стандарты. Внезапно приезжают Feelgoods, и все приобретает смысл — и Eddie and the Hot Rods играют «Get Out Of Denver», ускорив ее — и наши жизни меняются. Все это на самом деле просто совпало с панком.

Летом 1976 года Майки Брэдли получает в подарок на день рождения альбом Ramones. Это вообще была первая панк-пластинка, которую мы услышали, и она снесла нам башни. Одной обложки было достаточно! И еще там не было соло, было множество песен, и звук был охренительным — эта пластинка изменила все. Типа: «Пошло все на хер! Мы тоже так должны звучать!» Правда, это заняло некоторое время. И мы начали играть каверы Ramones.

Джон О'Нил:

В Британии была паб-роковая тусовка, что нормально для многих 30-летних, и на нас она повлияла — здорово, конечно, но ничего нового. А потом ты читаешь NME о Ramones, Television и Blondie. Я подумал: «Интересно было бы послушать, как звучат эти группы». Джон Пил однажды проиграл по радио целую сторону альбома Ramones, что в те времена было беспрецедентным поступком — он никогда такого не делал в своем шоу. И вся сторона длилась всего минут пятнадцать — как раз длина гитарного соло группы Yes! Это было здорово. Тебе хотелось стать частью этого, ты знал, что их тексты остроумны, а они вели себя как дебилы — они были просто идеальны. Я, Дэмиан и Майки, мы знали, слушая эти песни, что это был кивок в сторону женских групп пятидесятых, и мне все это очень понравилось. Несмотря на свою новизну, был в Ramones намек на традиции, намек на классический поп.

Дела у группы шли отлично. Я не был таким естественным, как Дэмиан: я не мог настроить свою гитару толком и часто мазал мимо нот. Я начал писать песни, чтобы меня не вышвырнули из группы. Первой моей песней, которую мы исполнили, была «I Told You So», и она была типичной ритм-энд-блюзовой вещью, в духе Dr. Feelgood. А потом в основном мы использовали Ramones в качестве шаблона, а также группы, повлиявшие на них, например, New York Dolls и Shireless, безо всяких там навороченных аккордов.[155]

Дэмиан О'Нил:

Следующей панк-группой, услышанной нами, стали Damned с их «New Rose», а потом вышел сингл Saints «(I'm) Stranded» — услышать его стало еще одним важным событием для нас.

Джейк Бернс:

Едва мы услышали панк, так сразу же подумали, что мы бы и сами могли бы его играть. Это было необычно: в какой-то момент мы играем вещи Рори Галлахера, а в другую минуту уже рубим «New Rose» Damned. Мы читали о панк-сцене и все мы слушали Джона Пила. Мы понимали, что что-то такое происходит. От прослушивания до делания музыки был один короткий шаг.

У нас была группа с названием Highway Star. Она сформировалась сама по себе, честно говоря. В ней был я, Генри, Брайан и еще один чувак. Мы вместе учились в школе. На тот момент я играл приличнее остальных, поэтому я научил Генри основам. У нас была только одна оригинальная песня, которая была не столь уж оригинальна! (Смеется.) Это была стандартная буги-песня, потому что мы учились играть у Status Quo.

У нас было очень мало выступлений. Все крутилось вокруг кавер-групп. От тебя ожидали, что ты будешь играть два сета за вечер в течение трех часов. Мы настраивались, отыгрывали сет, потом к нам подходил хозяин заведения и говорил, чтобы мы паковались и валили на хер! Вот такие у меня воспоминания обо всем этом. А потом появился Генри с альбомом Dr. Feelgood, и мы начали разучивать некоторые из их вещей, как и песни Eddie and the Hot Rods. Ну, и конечно же, через какие-то несколько месяцев мне был задан вопрос: «А Damned ты слышал?» Генри всегда самым первым слышал все новое, что выходило.

Панк начинал вторгаться в национальное сознание шквалом различных телешоу. 12 ноября Nationwide показали клип Pistols. Парой дней позже их сняли на концерте в Нотр-Дам для документального фильма о панке, режиссером которого была Дженет Стрит-Портер, где также засветились Clash и Banshees. Он был показан в London Weekend Show 28 ноября. Теперь уже было ясно, что панк становился силой, которую невозможно было остановить, и к 1977 году он станет основным источником новостей. А всепробивающим тараном станет дебютный сингл Pistols «Anarchy in the U.K.», также вышедший 28 ноября, и попавший в ТОР-30 перед тем, как ад разверзся.

«Anarchy in the U.K.» — лучший дебютный сингл всех времен? Безусловно. Скольким группам удавалось дебютировать настолько сформировавшимися, настолько уверенными в себе, с подобной бравадой и такой вдохновляющей силой? От взрыва нисходящих аккордов Стива Джонса до фантастически издевательского вокала Джонни Роттена, эта песня была идеальным заявлением. Великолепный текст, мощная ритм-секция и ошеломляюще сильная добавка политики панка сделала эту пластинку. «Anarchy in the U.K.» — это выбор стиля жизни, манифест, провозгласивший новую эру, а еще это рок-н-ролльная вещь, от которой до сих пор мурашки по спине бегут и которая по-прежнему вдохновляет на рок-н-ролльный бунт.

Колин Ньюмен:

Я купил «Anarchy in the U.K.» в тот же день, как он появился в продаже, в черном пакете. Я полностью был покорен. Это был ясный голос поколения. Еще я пошел и купил «New Rose» Damned.

Уилко Джонсон:

Панк рванул, когда мы находились в Штатах. Помню, я вернулся домой, а гитарист из Eddie and the Hot Rods, Дэйв Хиггс, пришел ко мне и говорит: «Мы отыграли вчера концерт с этой группой, Sex Pistols», — а я отвечаю: «Чорт, какое охренительное название». Я просто запомнил название. Потом, когда я был в гостинице в Нью-Йорке, я купил английскую газету. Ту самую, где рассказывалось о том, как они матерились по телевизору.

Эл Хилер:

Я слышал о Pistols и Damned, но, честно говоря, до тех пор, пока Pistols не появились в прямом эфире в шоу Билла Гранди через несколько недель после концерта Stranglers, Британия и не подозревала о новом феномене под названием панк-рок.

Тот самый случай, ставший одним из определяющих моментов в рок-н-ролле, пара нецензурных слов, сказанных в прямом эфире, показывают, насколько зашоренной была Британия в середине семидесятых. Панк уже вовсю существовал как шок-хоррор-культ, и у него имелся талант поддерживать свою внезапную интервенцию в культуру молодых британцев. «Anarchy in the U.K.» оказалась в чартах, и все выглядело так, будто движение должно было быстро развиваться по собственным законам в национальный поп-культурный zeitgeist (дух времени). Так и было до тех пор, пока Pistols и некоторые члены контингента Бромли не появились в прямом эфире на шоу Билла Гранди (транслируемом только в Лондоне) и не изменили курс поп-музыки всего лишь парой нецензурных слов. Глядя на это сейчас, спустя 30 лет, можно лишь удивляться тому, насколько безобидным кажется это интервью, насколько невинно выглядят Pistols и насколько легковесным кажется их мат. На самом деле, самым шокирующим, возможно, является использование Стивом Джонсом слова «rotter», означающего грязного, мерзкого старикашку — слова, которое с тех пор не используется! Однако, это был момент, когда панк-рок становился мейнстримом и пропасть между рок-н-ролльными поколениями стала еще шире. До той поры, Sex Pistols были просто широко известной в узких кругах группой с репутацией беспредельщиков, очень андеграундным феноменом, редкая птица для музыкальных журналистов и шокирующих статей в любопытной национальной прессе, и вот теперь они попали на первые страницы. Для многих ревнителей жанра именно в этот момент панк-рок умер. Для самой группы это был момент, когда музыка перестала быть важной, и они стали медийным событием.