Он разразился хохотом:

— Мой бедный Янис! Ты просто кусок дерьма! Ты явился слишком поздно, тебя больше не существует, твоя жизнь принадлежит мне.

— Это ты о чем? Да чего ты добиваешься, в конце концов?

Он поскреб подбородок.

— Так я же тебе только что ответил… Вера права, ты действительно порой тормозишь. С нашей первой встречи ты мне понравился. И я решил сыграть. Когда я увидел тебя, мне сразу захотелось получить все, что у тебя есть. Я хочу твою жизнь — твой дом, твоих детей и твою жену…

Он замолчал. Я онемел от ужаса. Его губы растянулись еще шире.

— Твоя жизнь… Твоя жена… Все это уже мое, пусть и за маленьким исключением…

Скотина! Кровь бросилась мне в лицо, я кинулся на него, схватил за воротник, выволок из мудацкого кресла и яростно припечатал к стене. Он оставался таким же бесстрастным, не пытался защищаться, я сдавливал его горло, ухватившись за галстук. Наши лица почти соприкасались, я был взбешен, а он сохранял свою отвратительную кривую гримасу и уверенно смотрел на меня в упор.

— Ты ее никогда не получишь! Не прикасайся к ней! Запрещаю тебе к ней приближаться!

— Ты сам виноват, Янис, нечего было трахать жену в моем доме и оставлять двери открытыми. Если честно, вначале Вера меня совсем не возбуждала, но, должен признаться, наблюдение за вами подбросило мне кое-какие идеи насчет того, что я с ней проделаю. Я мог воспользоваться случаем уже прошлой ночью, но, больная, она меня не интересует. Я хочу, чтобы она знала, что это — я и что я трахаю ее в твоей постели, вместо тебя.

— Заткнись! — заорал я.

Я снова шарахнул его о стену и сильнее сдавил горло. Впервые в жизни мне захотелось убить человека. Он начал задыхаться, но все равно сумел ухмыльнуться.

— А сейчас, Янис, ты поступишь разумно, очень разумно и отпустишь меня.

— Я сверну тебе шею!

— Да ничего ты не сделаешь. Потому что, если ты меня тронешь, я предъявлю иск, у меня отличные адвокаты, и они с удовольствием упрячут тебя за решетку. Все будут уверены, что я — генеральный инвестор, чьи деньги ты растратил, после чего решил от меня избавиться. Кто-то должен будет выплатить долг вместо тебя, и Вера с детьми окажутся на улице.

Он все предусмотрел и пойдет до конца, я не сомневался. Я угодил в капкан к психу. Недооценил его.

— Янис, прошу тебя, хоть раз прояви благоразумие. Я издал вопль ярости и шарахнул кулаком по стене в миллиметре от его лица. Потом толкнул его в последний раз и отпустил. Не разжимая кулаки и не спуская с него глаз, я отступил назад. Он с презрением покосился на меня и стряхнул воображаемую грязь с костюма, как будто я его испачкал. Затем шагнул к столу, взял телефон, одновременно поправляя галстук, соединился с приемной, попросил принести кофе. Как ни в чем не бывало. Он насвистывал, а меня трясло от выброса скверного адреналина, я молча отвернулся к окну и уставился в него. Я подозревал, что если открою рот, то меня тут же стошнит. Кто-то принес нам кофе, я не пошевелился. Когда мы снова остались одни, я взглянул на него. Он сидел за столом, спокойный, всемогущий, подавляющий своей самоуверенностью. Если бы не пять последних минут, я бы мог подумать, что все у нас как раньше. Что передо мной человек, поверивший в меня, на которого я могу положиться и которому с легким сердцем поручил заботу о своих близких.

— Может, хочешь чего-нибудь покрепче? — невозмутимо предложил он.

— Заткни пасть, — прошипел я.

Я был загнан в угол, связан по рукам и ногам.

— Позволь мне уточнить, — издевательским тоном спросил он, — кто поставил тебя в известность насчет сегодняшней ночи? Вера? Меня бы это удивило. Сегодня утром, когда я забирал детей, чтобы отвести в школу, она… кстати, не могу не отметить, что этот ваш ритуал, когда она провожает вас до лифта, очень мил. Скоро, совсем скоро она мне скажет, что у нее в голове звучит моя музыка.

Я чуть не задохнулся, на глазах выступили слезы ярости. Он все знает о нас, он постоянно за нами шпионил, ему известны наши словечки, подробности наших отношений! Я обеспечил ему доступ ко всему.

— Никогда, — прошипел я.

— Извини, я отклонился от темы, — продолжил он. — Так вот, сегодня утром она мне сказала, что больше не хочет не только видеть, но даже слышать тебя. Вот мне и любопытно, как ты узнал.

— Школа… мне позвонили из школы. Для них я пока еще отец своих детей.

— Твой телефон заработал?

— Это ты его вырубил?

— Если бы ты услышал отчаянный призыв Веры, он разбил бы тебе сердце, а я бы этого не пережил, клянусь.

— Стоп! — крикнул я, снова приготовившись врезать ему.

— Эй, спокойно, Янис! Не думай, что, если ты меня не ударил, я передумал уничтожать тебя и вредить Вере.

— А что еще ты можешь мне сделать? — грустно и одновременно зло засмеялся я.

Что может быть хуже того, что он уже сотворил?

— Все проще простого, Янис. Пока ты не дергаешься, остаешься на месте, ну, на своем новом месте, смирно держишься на заднем плане, я продолжаю прикрывать тебя в том, что касается долгов. Но стоит тебе совершить одно неверное движение, попытаться предупредить жену или настроить детей против меня — и я тут же звоню в банк и выхожу из игры. Подписывая бумаги, ты даже не обратил внимания на то, что у вас с Верой солидарный долг, то есть когда банкиры потребуют возврата денег, они получат право наложить арест на ее зарплату и она больше не сможет выплачивать ипотеку и кормить детей… В общем, можешь сам представить, какой ад вас ждет.

Мы заключили брак в режиме совместного владения собственностью. Как я мог повести себя так глупо?

— Ты воплощение дьявола!

— Слишком большая честь для меня! Не преувеличивай… Между прочим, Янис, согласись: не запутайся ты со своими расходами на концепт-стор, все было бы иначе… по крайней мере пока… — Он встал, обогнул стол и подошел ко мне. — Ладно… Тебе давно пора работать. Деньги сами собой не появятся. Да и мне уже надо идти, я ведь забираю днем детей из школы.

— Стой!

— Ну хорошо, сделаю тебе маленькую поблажку. Хочешь заняться ими в ближайшие дни?

— Мне твое разрешение не нужно. С завтрашнего дня школа на мне, Веру я предупредил.

Он недовольно поморщился, потом хохотнул:

— Отлично, давай еще немного поиграем. Можем устроить небольшой мужской поединок, но учти, я тебя сильно опередил. Это было так легко! Между нами говоря, Янис, ты несколько обманул мои ожидания. Вера считает тебя полным ничтожеством, так что я спокоен. К тому же дети легче примирятся с твоим отсутствием, если делать все постепенно. Но, знаешь ли, это мало что изменит. Жоаким очень резко настроен против тебя. И представь себе, когда я прихожу, Виолетта уже называет меня папой.

Я шагнул к нему, замахнулся. Он предостерегающе поднял руку: