– М-м… Я, конечно, лучше собаки, но…

Ответ на мой незаданный вопрос дал один из манси, опрыскавший нарты, нас, Елдана и себя с подельником мутной вонючей жидкостью.

– Да-да, – оскалился Елдан, – наши лайки медведей тоже не любят.

– Ах вот оно что, – перевёл я пламенеющий взор на своего напарника. – Надеюсь, Алексей, ты доволен. Потому как я доволен безмерно. Всегда мечтал потаскать по тайге мансийского деда и кучу барахла, будучи обоссан медведем.

Ткач что-то пробубнил под нос, брезгливо обнюхивая окроплённый защитным зельем воротник.

– Ну, – бодро похлопал Елдан в укрытые рукавицами ладоши, – вперёд-вперёд! Чего встали?

Нацепив казённые снегоступы, мы двинулись в путь.

Без лыж и с прицепом двигались медленно. Сопровождающая парочка манси то и дело уходила вперёд и потом дожидалась нас, поправляя трофейную снарягу. Крайне безответственное поведение двух долбоёбов, на которых Елдан зачем-то повесил в дополнение к луку и копью наши разгрузки и стволы, меж тем вовсе не облегчало задачу чистки рядов. Вождя я мог бы и зубами загрызть, но уйти на снегоступах от двух вооружённых лыжников, с младенчества привычных совершать многокилометровые марш-броски и бить белок стрелой в глаз, представлялось затруднительным. А ведь они медлить и разбираться в ситуации не станут, порешат, оставшись без вожака.

Один из горе-телохранителей, тот, что был экипирован ткачёвским добром, имел при себе лук, колчан со стрелами, короткое копьё, «АК», перекинутый стволом вниз по диагонали за спину, и нож на свободном подвесе с правого бока. Второй, помимо короткого лука и прилагающегося колчана, тащил мой «Винторез», нахлобученный тем же ебанутым манером, и неизменный холодняк справа. Пистолетов и моего кинжала я у наблюдаемых представителей северного этноса не обнаружил. Видать, разошлись на сувениры, жаль.

Вначале я выбрал манси с копьём. Этот доисторический инструмент убийства при должном везении было легче всего сорвать и затем пустить в ход. Но вот с последним у меня вырисовывалась нешуточная проблема. Мало того что связанные руки, очевидно, плохо стыкуются с древковым оружием, так ещё и в развязанных руках я его ни разу не держал и вообще с трудом представлял себе, как это делается. Нож мне куда привычнее. Но почикушкой с клинком, едва ли достигающим десяти сантиметров, хорошо если удастся просто пощекотать через толстую плотную одежду.

Второй манси копья при себе не имел, но мог похвастать небольшим – сантиметров в тридцать пять – тесаком, вытащить который было не так сподручно, как копьё, однако загнать его в кишки владельцу никакой проблемы не представляло.

Выбор сделан. Осталось только сблизиться с первой по плану жертвой и осуществить задуманное.

– Слушай, Елдан, – начал я издалека воплощать идею в жизнь, – на кой хер ты им наши стволы выдал? Они же сами себя застрелят. И где мой кинжал с «АПБ»? Надеюсь, ты не решил, что это подарок.

– Не переживай, – усмехнулся старикан в укрывающие его по самые глаза шкуры, – разберутся. А пистолетик твой с ножиком у меня. Вернее, мой пистолетик с ножиком. Хе-хе.

Так и запишем – призрачная угроза на шесть часов.

– А мой «ПММ» куда дел? – подал голос Ткач.

– Няроху отдал. Сынку, – пояснил вождь. – Говорит, казнить из него буду. В затылок. Чтобы рожа сама в подставленный котёл улетала. Такой он у меня затейник, – снова захихикал старый хрен.

Ткач выматерился сквозь зубы и сплюнул.

– Ладно, – продолжил я разговор, – хрен с ними, с пекалями. Но винтовку – будь добр – отдай. У нас с тобой на добычу уговор был. А про моё добро разговора не шло. Винтовка моя. Понял?

– Поглядим, – укутался дед в шкуры поплотнее.

– К ней и патроны редкие. Вам таких не отыскать. А при себе у меня и было-то всего десяток. Закончатся – ворота в свинарнике подпирать ею будешь. Или что там у вас?

– Да всё, всё! Разнылся. Получишь ты свою винтовку. Как дело сделаем, так и получишь.

– И автомат мой верни, – упал на хвост Ткач.

– А-а-ай! – отвернулся Елдан и закрыл глаза, нарочито игнорируя докучливых просителей из упряжки.

– Эй, ты! – крикнул я, переведя дыхание, гордому носителю «ВСС». – Да, ты. Пойди сюда. Расскажу, как с винтовкой обращаться, чтобы в говно не превратить.

Тот обернулся и замедлил ход, но после отмашки Елдана задвигал лыжами в прежнем темпе.

– Брось, отец, – делано возмутился я. – Это же технически сложное изделие. Он её убьёт кхерам. Дай хоть азы объясню.

– Нет! – отрезал Елдан.

– Не параной. Я к ней не притронусь. У меня и руки-то связаны.

– Умный шибко? – направил злобный дед на меня «АПБ». – У нас шибко умные долго не живут.

– А ты как же?

– Дураком прикидываюсь, – прохихикал старик за спиной. – И ты прикинься. Если не хочешь… Что там?! – неожиданно сменил тему Елдан, привстав и глядя в сторону леса, тянущегося серой полосой метрах в двухстах.

А у старого хрена неплохое зрение.

Красавчика я заметил ещё около часа назад. Он шёл за нами по опушке, стараясь лишний раз не высовываться. Видно, принюхивался и изучал этих странных двуногих, подозрительно воняющих медведем. И вот теперь, раскусив наёбку, решил подойти ближе.

– Куль-Отыр!!! Куль-Отыр!!! – заорал вождь, тыча рукавицей в сторону моего милого пушистого питомца. – Стреляй!!! Стреляй!!!

Облачённый в шмотки Ткача манси кое-как скинул со спины автомат и, карикатурно раскорячившись, выпустил весь рожок «в молоко», после чего занялся непосильной для себя задачей смены магазина. Второй, приложившись к прицелу «Винтореза», судя по удивлённой роже, потерял из виду рванувшего вперёд Красавчика, опустил винтовку и, вновь обнаружив цель, принялся шмалять навскидку. Решивший оказать посильную помощь Елдан секунд десять трясущимися руками в варежках снимал пистолет с предохранителя, а когда догадался их скинуть и нажал на спуск, получил взбрыкнувшим «АПБ» в лоб и завалился на спину, так никуда и не попав.

Тем временем Красавчик, бегущий по причудливой траектории, словно громадный уродливый заяц, уже поравнялся с незадачливым снайпером и, не останавливаясь, ткнулся тому мордой под короткую кухлянку. Этого краткого мига близости хватило, чтобы манси завалился на снег, визжа не своим голосом и заливая всё вокруг алым.

Автоматчик, так и не решивший «сложнейшую» головоломку из двух магазинов и затвора, потянулся к копью, но слишком поздно. Челюсти Красавчика сомкнулись на его правом колене и рывком превратили ногу в слабо связанные друг с другом голень и бедро, после чего обхватили лицо упавшего навзничь стрелка.

– А ну дай сюда, – забрал я «АПБ» из ослабших рук низвергнутого диктатора.

– Не убивай, – вскинул тот лапы. – Я… я отдам вам половину.

– Ебануться, – сплюнул Ткач, на секунду отвлёкшись от разгрызания пут.