Конец фразы потонул в смешках Кендага и Ннаонны, даже сам Филька ухмыльнулся. Нам всем было весело — мы словно возвращались домой после долгой отлучки. Впрочем, пожалуй, так оно и было…

* * *

Караван из двух десятков фургонов, окруженных всадниками, медленно полз по степи. Никогда прежде, пожалуй, не случалось, чтобы энмарские купцы шли Ничейными Полями такой ранней весной. Однако в прошлом году Альда была охвачена войной и немногие решились воспользоваться древним трактом для отправки товаров в центральные области Империи. С другой стороны, в западных морях творилось тоже Гангмар знает что. Морские разбойники, сколоченные в единую эскадру каким-то вождем, о котором не было известно ничего, кроме имени «Хольн Плешивый» и наводившие ужас на купцов в позапрошлое лето, теперь вновь рассеялись, выйдя из подчинения этому предводителю. Если раньше Хольн со своей возникшей из ниоткуда армадой безраздельно хозяйничал в море (вершиной его похождений стала осада Энмара, завершившаяся выплатой городом чудовищного выкупа), то теперь купцам грозили отдельные корабли пиратов. Одиночные драккары уже не были непреодолимой силой — зато могли появиться в любом месте и в любое время. Пока Энмар томился в осаде полтора года назад — корабельщики Верна, Велинка и Приюта без страха пускались в путь. Теперь бояться должны были все.

Словом, и на суше, и на море купцы в минувшем году не могли чувствовать себя в безопасности (особенно учитывая бардак, царящий в Альде после войны). Воспользовавшись этим, группа предприимчивых коммерсантов начала к концу зимы скупать заморские товары у своих коллег с более слабыми нервами и ранней весной, задолго до начала навигации, отправила большой обоз в Империю. Купцы, собравшие этот караван, рассчитывали на баснословные прибыли. Они миновали перевалы Мокрых гор, преодолев наледи и, не успевшие растаять сугробы, счастливо избежав обвалов и оползней, что частенько случаются весной. Они прошли Альду, пока непокорные вассалы Кадор-Манонга I не успели перекрыть дороги. И теперь, идя Ничейными Полями, купцы уже предвкушали удачные сделки и огромные барыши, ради которых они мерзли на перевалах и обливались потом, вытаскивая застрявшие в грязи фургоны…

Предводитель каравана, Терин Арто, член совета Энмара и купец (согласно архивам магистрата города) в двенадцатом поколении, едущий во главе колонны, обсуждал со своим младшим компаньоном Веритом и приказчиком Ликсом, что в первую очередь надлежит сделать по прибытии в Гонзор. Лошади шли шагом, спокойно и размеренно переставляя ноги, баюкая и покачивая седоков. Терин, вяло поддерживая разговор, радостно предвкушал отдых в Гонзоре и еще более радостно — дела в Гонзоре. После всей неразберихи последнего года вдвойне приятно будет повести дела по правилам, как положено. Да еще и с большущей прибылью. Купец углубился в свои мысли, улыбаясь и щурясь под теплым весенним солнышком. Опомнился он только когда Ликс схватился за повод его коня и дернул, останавливая. Терин вскинул голову, выныривая из приятных размышлений, огляделся и обомлел — прямо перед ним, в двадцати метрах от копыт его коня, на камне сидел орк в полном вооружении.

Немолодой уже, с морщинистым зеленоватым лицом, почти скрытым тяжелым шлемом.

— Постой, купец из Энмара, — прокаркал орк не вставая, — не спеши. Ведь ты не заплатил ни королю Ингви, земли которого ты миновал, ни лорду Кендагу, по землям которого идет твой обоз.

Терин Арто огляделся — вокруг не было видно ни души. За исключением одного наглеца, Гангмарова отродья… Старый выживший из ума дуралей? Псих? Благодушное настроение вернулось к негоцианту. Откинувшись в седле, он спросил:

— А как же нам проехать?

— Заплатите подати — проедете, — невозмутимо отвечал орк, — значит так. Разделите товар на десять равных долей…

— Что? Отдать десятую часть? — все еще улыбаясь, переспросил член совета Энмара и купец в двенадцатом поколении.

— Нет. Девять десятых, — пояснил наглец, Гангмарово отродье. И добавил, очевидно сомневаясь в способности купца посчитать до десяти с первого раза, — одну долю — себе.

— Верит, Ликс, — позвал купец, — уберите это с дороги.

Пожилой орк кивнул, роняя забрало своего шлема в боевое положение — и тут же вокруг фургонов словно в десятках мест взорвалась земля. Как будто из ниоткуда возникли орки, натягивая луки. С их тускло блестящих шлемов и лат сыпались комочки земли и бурая прошлогодняя трава… Терин рухнул с коня, пронзенный тремя стрелами, прежде чем успел понять, что происходит… Свист и шепот летящих стрел перекрыли вопли и ржание. Орки, выхватывая на ходу мечи, бросились к каравану. Уцелевшие после трех залпов продержались в рукопашной не более нескольких минут…

Когда все было кончено, старый орк встал с камня и заключил:

— Плюс десять процентов за неповиновение.

Городишко назывался Мирена. Ему никогда не суждено стать крупным портом и торговым центром по простой причине — слишком малые размеры бухты, вокруг которой он вырос. Здесь, на юге Легонта вообще городам тяжело получить достаточно самостоятельности, чтобы расти и развиваться — это один из тех уголков Империи, где процветает произвол мелких дворян-землевладельцев. В этих краях они хозяйничают даже пуще, чем вообще в Сантлаке, где своеволие феодалов — постоянная практика, где воля местного сеньора превыше всех законов — и божеских, и человеческих. А если у города такой маленький порт, что в нем едва сможет разместиться только одна бирема — такому городу не найти заступника против алчных соседей…

Итак, мы миновали Дырявые горы и достигли точки, где береговая линия круто сворачивает к западу. Полуостров Легонт, королевство Сантлак. По берегам то и дело мы замечали сожженные хижины, закопченные руины каких-то каменных построек, скорее всего — часовенок. Все это неопровержимо свидетельствовало, что белый конь с разбойничьего флага основательно здесь потоптался. На берегу мы не увидели ни одной живой души, страна обезлюдела, поскольку рыцари Сантлака не могли организовать достойного сопротивления викингам. Кто не погиб во время набегов — разбежался. Если не считать двух каменных замков весьма зловещего вида, город Мирена стал первым поселением, встреченным нами. Замки нас не интересовали — а городишко был признан подходящим местом, чтобы сойти на берег. Ротмару не терпелось отделаться от нас — и покинуть эти воды, где слишком велик риск напороться на энмарскую бирему, которая выслеживает разбойников специально, либо на караван купеческих барок, которые тоже не побрезгуют случайной добычей. Ведь «Нивга», в сущности, не боевой корабль, да и очень маленький. Понимая чувства моряков, мы согласились. В конце концов, мне было все равно, что этот городишко, что любой другой. Короче говоря, в виду города мы убрали парус и медленно пошли на веслах, выискивая вход в здешний порт. Вход отыскался не сразу — поскольку он был надежно заперт.

Постепенно, по мере того, как викинги перешли от единичных осторожных набегов к тактике постоянного террора, все жители берегов либо погибли, либо сбежали, либо научились быть слишком трудной добычей для хищников моря. Мирена была обнесена невысоким частоколом, сооруженным на каменном основании, оставшемся от какого-то сооружения эльфов. Стены на суше образовывали почти правильный круг, разорванный лишь узким входом в бухту, где находился городской порт. Вход был перегорожен низко сидящей тяжелой баркой, на которой было сооружено некое подобие крепостной стены (частокол вдоль судна — от носа до кормы). Как только с городских башен стража заметила парус «Нивги», имевший достаточно характерную для кораблей северян форму — осторожные горожане тут же развернули барку поперек входа в порт.