— Тодда и Ди?

— Парня Мелиссы и девушку Джеффри. На День благодарения они приглашали близнецов к себе, помнишь?

— Да-да, — отозвался Кэлвин (впрочем, Кендалл не поверила, что он действительно вспомнил). — Но по-моему, сейчас не лучшее время для крупных трат.

Кендалл подозревала, что Кэлу хочется скрыть свой уровень дохода. Он официально заявил, что бедствует, а судья может и не поверить.

— Давай придумаем что-нибудь другое… — замялся Кэл.

— Ну да, ну да. По-моему, дети еще не готовы, но мы могли бы рассказать им о Лоре и твоих планах начать новую жизнь. В качестве раннего рождественского подарка. — Как всегда в разговоре с Кэлом, Кендалл сделала паузу, чтобы он представил себе ситуацию. — Объяснишь им, почему решил бросить семью, — спокойно добавила Кендалл и снова помолчала — пусть Кэл проникнется. — Тогда, вероятно, и не стоит ломать рождественскую комедию. Можно праздновать врозь — вы с Лорой пригласите близнецов в сочельник, а на Рождество они приедут ко мне.

Никаких рекомендаций, никакого нажима — обычное предложение с двумя вариантами. Выбирать предстояло Кэлвину: либо признаться детям в сочельник и испортить праздник, либо взять всех, кроме Лоры, в поездку и отсрочить признание.

Несмотря на завышенную самооценку и склонность к бахвальству, Кэлвин всегда был трусом. Мнение Кендалл его больше не волновало, однако он очень не хотел терять любовь и уважение детей. Тем более Кэлвин понимал: дети наверняка отвернутся от него, когда узнают, что он не только закрутил роман на стороне, но и решил оставить семью.

— Ладно, — горестно вздохнул Кэл, — думаю, самый приемлемый вариант — лыжный курорт. Снимешь домик в Бивер-Крик, ну или в Парк-Сити? — В оба места они уже ездили, и Кэлвин заранее решил, что организацией, как всегда, займется Кендалл. — Постарайся купить билеты со скидкой для постоянных пассажиров, ладно?

Кендалл прищурилась: Кэл ее бросает, но надеется, что она облегчит ему жизнь?

— Номер карточки постоянного пассажира, адрес и телефон отеля в Парк-Сити скину тебе по электронке. Кэл, я целых двадцать три года планировала наш брак, теперь твоя очередь.

— Лоре это не понравится! — буркнул Кэлвин.

— Ну вот! — мрачно улыбнулась Кендалл, чувствуя, как внутри все кипит от обиды и злости. О праздниках она хлопотала исключительно ради детей, а недовольство Лоры Уайлс было лишь бонусом.

Кендалл отсоединилась и тут же набрала номер Мэллори.

— Кендалл? — Голос Мэллори звучал подозрительно радостно.

— Ага, это я, твоя злонамеренная, бессовестная подруга! — пошутила Кендалл и вкратце передала разговор с Кэлвином.

— Думаешь, это будет удобно? — спросила Мэллори. — В Атланте или еще где, ради детей придется жить в одном номере с Кэлом и общаться с ним.

— Нет! — уверенно заявила Кендалл.

— Это почему?

— Потому что я в Парк-Сити не поеду.

— Так, видимо, я что-то упустила.

— Я никуда не поеду, — пояснила Кендалл. — Но Кэлу не скажу до самого конца — пусть мне снимет номер и так далее. В самый последний момент слягу с синуситом, или бронхитом, или какой другой выдуманной заразой.

— Это ясно, а дальше — нет.

— Хочу, чтобы Кэлвин провел праздники вместе с детьми. Вдруг без меня они договорятся, и потом детям будет не так больно. Я очень злюсь на Кэлвина, но думаю… Думаю, вдруг он уделял близнецам так мало внимания потому, что я всегда лезла на первый план?

— Интересно.

— Ага. Так сложилось сразу после рождения детей, и менять я ничего не пробовала. Я занималась домом и детьми, Кэл зарабатывал деньги и подключался, когда хотел или когда я заставляла. — Поразительно, как четко семейная жизнь представляется перед самым своим концом. Почему же она, Кендалл, ни разу не пожаловалась и ни о чем не попросила? — Надеюсь, у близнецов с Кэлом что-нибудь получится, — улыбнулась Кендалл. — А в качестве бонуса прекрасная Лора Уайлс почувствует себя очень неуютно. И вовсе не из-за холода в Парк-Сити!

— Здорово! Очень бессовестно и злонамеренно. Я тобой горжусь: сперва ты отказалась от роли жертвы, а теперь стала проактивной. Отлично!

— Спасибо! Мне намного лучше. Сейчас запала хватит даже на то, чтобы снова заняться работой. Ну, «Брань на вороте» мы написали, только чтобы выполнить договорные обязательства, а сейчас я подумываю о сиквеле. Наверное, за праздники составлю предложение для издательств… — Кендалл осеклась, сообразив, что говорит только о себе. — Эй, а у тебя как дела?

— Ну, с писательством нормально. Заканчиваю «Тихую гавань», а «Тайный капитал» тоже не перестает радовать. Думаю, не позвонить ли матери Пэрис Хилтон: спасибо, мол, что научили дочку читать.

Кендалл засмеялась.

— А с Крисом как?

— Не очень, — призналась Мэллори.

Возникла пауза, и Кендалл показалось, что подруга не прочь сменить тему. Но очевидно, закрытая книга под названием «Личная жизнь Мэллори Сент-Джеймс» чуть приоткрылась.

— Похоже, совмещать карьеру и Криса не получится. — Мэллори откашлялась. — Крису нужно, чтобы я доказала: «мы» для меня важнее. Как это сделать, ума не приложу. Я, конечно, могу работать меньше. Только ведь писательский бизнес так переменчив! Нужно ковать железо, пока горячо, то есть пока ты в струе. Я люблю Криса и безумно по нему скучаю, только ни за что не поставлю на кон карьеру, чтобы доказать свою любовь. С его стороны несправедливо от меня этого требовать.

* * *

Фэй Труэтт не терпелось рассказать мужу правду. Тайна давно тяготила ее, но дух приближающегося Рождества и чудесная история появления на свет Младенца Иисуса сделали свое дело. Фэй хотелось освободиться от бремени и начать все сначала.

И когда Фэй наряжала елку, и когда ходила по «Мейси» (сама она купила подарки для обитателей приюта «Радуга», а Бекки посидела на коленях у Санты), ее не покидало чувство: время пришло. Чем бы она ни занималась, в мыслях постоянно крутилось желание облегчить душу.

За две недели до Рождества, в четверг, Фэй проснулась с мыслью, что ждать больше не может. Пусть Стив злится, удивляется или обижается на долгое молчание, но сегодня она все ему расскажет.

Быстро, пока не испугалась и не передумала, Фэй надела юбку и блузку, которая нравилась мужу, наложила макияж и аккуратно причесалась. В зеркале она увидела холеную шестидесятилетнюю женщину, жену, мать и бабушку. Кто заподозрит, что она спонсировала церковь «Клирвью» на доходы от эротических романов? Жаль, шоу «Угадай мою профессию» давно закончилось: Беннетт Серф или Арлет Фрэнсис в жизни не раскололи бы добропорядочную супругу пастора Стива!

Фэй еще покрутилась перед зеркалом, репетируя признание. Репетиция продолжалась и когда она надевала пальто, и когда садилась в машину. Снова и снова Фэй твердила себе: если четко объяснить, что к чему, все будет в порядке. «Привет, дорогой! Я говорила тебе, что пишу эротические романы под псевдонимом Шэннон ЛеСад?» — так сгодится?