— Подежуришь? Разбудишь, если кто-нибудь полезет из нор, — сказал Сэм ворону.

— Конечно, — прокаркала птица: чуть что, так Бэн подежуришь? Бэн помоги. А как Бэну помочь…

— Хорошо, я чаще буду звать тебя по имени. Доволен? А теперь, Бэн, будь любезен: подежурь немного. Идти обратно в такую погоду — подвиг достойный Геракла, — медленно проговорил Сэм и зевнул. После чего развеял плетение сфер. Комната погрузилась в темноту и краски привычно выцвели.

— Тут лететь пять минут, — начал ворон, но поймав укоризненный взгляд Сэма продолжил: конечно подежурю. Может поймаю кого-нибудь.

Вопреки опасениям Сэма ночь прошла спокойно и быстро. Ворон даже не пытался разбудить, и лишь трупик небольшой крысы в одном из углов комнаты говорил о том, что Бэну пришлось поохотиться. Но если учесть, что Сэм, несмотря на свой чуткий сон, даже не проснулся, поймать крысу ворон смог играючи.

Проснувшись первым делом Сэм порылся в сумке и достал паек, несмотря на небольшое расстояние до города, обратная дорога, раскисшая из-за дождя, обещала отнять у него много сил.

«И это едят солдаты?» — подумал Сэм, распотрошив небольшой брикет из непромокаемой бумаги. Перед ним лежало несколько сухарей, несколько полосок вяленого мяса, вяленая рыбина, похожая на карася, и кусок твердого сыра. Отдельно лежал мешок ячменной крупы килограмма на два.

— Не изыски конечно, но насытиться хватит, — прокаркал ворон: нет, а что ты ожидал? В следующий раз бери продукты в таверне: не обеднеем.

— Вообще-то это съедобно, — пробормотал Сэм и принялся есть мясо.

— Не отрицаю, — согласился ворон и, перелетев в угол, набросился на остатки крысы.

Сэм отвернулся от пиршества ворона и продолжил завтрак. Он периодически осматривал помещения, а вероятность нападения из нор, заставляла его находиться в состоянии боевой готовности. Сейчас, выспавшись он не понимал, почему вчера решил заночевать здесь — эта гора напоминала ему пороховой склад недалеко от кузницы.

Мясо и рыба действительно оказались съедобными, не больше. Сухие жесткие волокна приходилось долго пережевывать, а соль заставила его опустошить почти все запасы воды.

Наконец они позавтракали, и Сэм принялся экипироваться. Лук привычно он повесил за спину, вместе с колчаном. Меч с ножнами закрепил на поясе, а после сплел две сферы, подвесив над собой. Из-за взрывов тоннель мог обвалиться, поэтому он сделал их кислотными.

Приготовившись он снял с прохода заклинание стены, которое провисев всю ночь порядочно ослабило его, и Сэм начал чувствовать лёгкую слабость. Стена исчезла, открывая вид на основную часть тоннеля, а в следующее мгновение Сэм чудом увернулся от сгустка паутины. После этого внутрь пролетело еще несколько сгустков, и Сэму лишь, благодаря его невероятной для людей ловкости, удалось увернуться от них. Только один попал ему в сапог и приклеил его к полу. Внутрь комнаты рванули пауки.

«Сэм, ты идиот!» — прокаркал ворон. Но охотник проигнорировал его слова. Достав кортик из ножен, Сэм отправил сферы в ползущих по полу пауков.

Глава 4

Врезавшись в пауков сферы опали кислотными каплями, которые насквозь прожигали слабые хитиновые панцири. Пять пауков остались на полу, подрагивая изъеденными кислотой лапками, остальные перескочили на стены, а парочка умудрилась повиснуть на потолке.

«Сэм, сюда», — донесся до охотника голос из основного тоннеля, и он, не раздумывая выпрыгнул из комнаты. По левому плечу сзади что-то ударило, а потом Сэм увидел паутину, что облепила его руку и частично прилипла к стене. Развернувшись, он кортиком отбил сгусток паутины, но та лишь ударилась об кулак и завернула кинжал вместе с рукой в тугой кокон.

На миг Сэма охватила паника, и он, не отдавая себя отчета, сложил пальцами левой несколько знаков. Уроки вбитые Людвигом не прошли даром, и в пауков ударило несколько молний. Оглушающе громыхнуло, на миг яркая вспышка ослепила Сэма, а в нос ударил запах запекшейся плоти, напомнивший Сэму аромат печеных на костре крабов, вперемешку с легким запахом озона.

Когда Сэм проморгался, то увидел расплющенные и обугленные паучьи тушки, вмятые в земляной настил. Из кабинета отчетливо тянуло жаром. Он запоздало перешел на магическое зрение, и увидел, что внутри не осталось никого живого. Посмотрев по сторонам и убедившись, что никто не прячется в коридоре, Сэм отгородил тоннель ведущий на улицу заклинанием стены. Правая нога замерзла, и только сейчас он понял, что сапог остался в комнате. Встав правой ногой на носок левой, он принялся освобождать левую руку от паутины, которая превратилась в материал больше всего напоминающий резину.

— Ну ты и идиот, — прокаркал ворон.

— Так почему ты мне не подсказал? А? — спросил Сэм. Кортик почти полностью был увит паутиной, и ему приходилось орудовать кончиком, выглядывающем из кокона.

— Я тебе не нянька, — прокаркал ворон: ты должен научиться думать, чтобы не было вот таких случаев.

— Заткнись, — прошипел Сэм. Его кончики ушей пылали, а сам он методично пилил паутину, что прилипла к стене.

— Заткнии-ись, карр, — все время от тебя слышу, — каркал ворон: слушать старших не хочешь. Затыкаешь постоянно. Своя голова на плечах есть. Да? А попадаешься в банальные ловушки. Самка перед тобой хвост распушила. И все Сэм бегает вокруг нее, а уехала, он в мечтах витает!

— Не смей приплетать сюда Юри! — медленно почти по слогам проговорил парень. Кончик кортика соскочил с паутины и порезал его плечо, без проблем разрезав и плащ и рубашку.

— Да какая разница кого я приплетаю? Ты посмотри на себя: сильные знаки охотников, темные заклинания, мастерское владение сферами. А в итоге кучка пауков чуть тебя не убила, — прокаркал ворон.

— Закончил? — спросил Сэм, поджав губы: иди ты… чтоб я тебя больше не видел.

— Да с радостью! — прокаркал ворон и растворился.

— Эй, — растерянно произнес Сэм, когда почувствовал как соединяющая их нить исчезла: да и пошел ты! Посмотрим, что ты будешь делать, когда охотники прижмут тебя!

Паутина поддавалась неохотно, но Сэм методично пилил ее кортиком, и вскоре освободился. Полностью убирать её с плеча он не стал, решил, что избавится от него в городе. Попросит помощи у алхимиков, или вырежет у портных.

С правой рукой было сложнее: кокон, обвивший его кулак с кортиком, был гораздо плотнее те нитей, что приковали его к стене. Но сначала он допрыгал до сапога, торчащего посреди комнаты и одел, после чего принялся срезать паутинки, приклеившие обувь к полу. Как назло Сэм стоял на столешнице, когда нападал паук, и паутина плотно вклеилась в дерево.

Резкими дергаными движениями он освободил сапог и удовлетворенно попрыгал. После чего стал внимательно рассматривать паутину, обвившую правую руку. Она