Заложников выстроили поперёк дороги в две шеренги, чтобы продолжать ими прикрываться и за их спинами делать своё грязное дело. Четверо боевиков продолжали стоять рядом с ними, а пятый проверял транспорт. Мне были хорошо слышны звуки хлопающих дверей, бренчание ключей и грохот капота и багажника. Признаться честно, мой организм в эти долгие секунды выделил от волнения столько пота, сколько конь на пашне в жаркий летний день, но всё обошлось. Игрушка установлена и спрятана надёжно. А между тем, в эфире зазвучал давешний голос:

-" Мне нравится, русский! Бак полный, машина хороший, патроны много. Ты сдержал слово, я сдержу своё. Запомни Ахмеда, как честного воина, " - что-то главарь потёк, но слово держал. Боевики с одним из заложников исчезли в салоне джипа, один бородач тут же высунулся в люк, занимая место у пулемёта. Измождённые заложники медленно побрели в нашу сторону. Напряжение в душе начало спадать, но в настоящей жизни без форс-мажора не бывает, не могло всё пройти гладко. Рация боевиков внезапно разноголосо ожила. Ничего не понял, кроме того, что в стане бородачей, наконец, раскусили намерения предводителя. А ведь, интересно, каких легенд он насочинял сородичам, которые повелись, как стадо баранов. Ну, а сейчас, дорогие гости нашей необъятной Родины, у которой нет границ, а только горизонты, вы отправитесь в короткое путешествие с этого света на тот. Я нажал на тангенту своей радиостанции, не вынимая её из подсумка, и отчеканил слова:

- Здесь Бешеный! Начинаем! Повторяю, открыть огонь!!!

Время будто приостановилось, чтобы я мог рассудить ситуацию верно и раздать приказы. Троих отправил встречать заложников, а самим заложникам успел крикнуть, чтобы упали в придорожную канаву и ползли в сторону наших позиций. Всё это происходило под грохот очередей. Ночной бой сильно отличается от дневного. В первую очередь тем, что ни хрена не видно, и только по вспышкам можно определить, откуда именно ведётся огонь. Нам крупно повезло, прожектора освещали здание, как днём, в разбитых пулями стеклах видны внутренности кабинетов.

В этом бою тяжело было всем - заложникам тяжело в бессилии ползти по канаве, глотая пыль, нам тяжело от недосыпа и валящей с ног усталости, а боевикам пришлось хуже всех. В первые мгновения боя, когда с наших позиций посыпался плотный свинцовый дождь, они ещё пытались огрызаться, но когда в дело пошли гранатометы, их пыл совсем угас. Гулкие разрывы гранатометных выстрелов разлетались по округе, закладывали уши, а в здании появлялось всё больше дыр. Внутри начался пожар. Пули, летевшие в ответ, вжикали по асфальту и металлу машин, высекая искры, разбивали стёкла. Боевики пытались "выключить" мешавшие им прожектора, два даже умудрились вывести из строя, но любая осмелившаяся появиться в окне фигура тут же падала, разрываемая десятком пуль. Я себя на их месте вообще не мог представить, до того их оседающее под взрывами укрытие стало похоже на маленький филиал ада на земле. Наконец, заложники стали по одному появляться из канавы. Встречающая группа тут же оттаскивала вглубь позиций. В пылу схватки я на какое-то время забыл об Ахмеде, но тот напомнил о себе сам:

- " Запомни, урус, Ахмед слово держит, " - прогнусавил бородач. Я почему-то попытался представить его лицо, но понял, что личность главаря так и осталась в тайне, так как ни один из пятерых, покинувших НПС боевиков, никак себя не проявил. Ахмед же добавил. - " Свинью твою трусливую отпустил. Прощай. "

- Удачи в обе гачи, в правую побольше, - с улыбкой ответил я, и через пару секунд где-то далеко, за поворотом на Новый Акульшет раздался мощный взрыв, хотя на фоне боя он выглядел не так уж и ярко. Вот и всё, Ахмед, с тобой покончено. Думать о последнем заложнике сейчас времени не было, но я надеялся, что мужик с перепугу не затупит, а укроется в одном из частных домов, коих там добрая сотня. Если не дурень, то скумекает, что сюда лучше пока не лезть.

Этот бой продолжался уже довольно долго и отличался от других. Освобождая гостиницу "Бирюса" или воюя за Райисполком, мы старались сохранить строения, чтобы впоследствии в них закрепиться. Сейчас же мы не спешили со штурмом, разбирая последний оплот боевиков на кирпичи. Просто закрыли периметр и долбили из всех орудий, чтобы сохранить людей. В ход шло всё имеющееся вооружение, включая карманную артиллерию, то есть ручные противотанковые гранатомёты. Центральная часть здания просела и провалилась внутрь. Ответным огнем боевики почти не баловали, пока, наконец, их рожи совсем не исчезли. Мы сделали десятиминутный перерыв, чтобы сгруппировать отряды для обследования руин. Именно в этот промежуток времени Рыжий сообщил, что его отряд полностью уничтожил противника на южной станции НПС, но началось возгорание одного из резервуаров. Из-за того, что инфраструктура предприятия больше не существовала и дежурные пожарные команды отсутствовали, то есть просто перебиты боевиками, пожар локализовать не представлялось возможным. Южане спешно покинули объект, чтобы избежать жертв среди личного состава, и, оставив посты на дорогах, двигались в город. Что ж, печально, но ничего не поделаешь. Война всё спишет. Главное, чтобы пожар не распространился на лесополосу, но, насколько я помню, в целях пожарной безопасности вокруг НПС вырублено всё до единого кустика.

Ну, а мы готовились к зачистке того, что осталось от административного корпуса. Осталось, кстати, не так уж и много. Назначенные группы шли по руинам, врывались в выжженные комнаты и кабинеты, осматривали каждый уголок, но живых не находили. Под завалами и ломаной мебелью только трупы, причём изрешеченные как дуршлаг. Бой прошёл без единого шанса на спасение для боевиков. В месиве тел и стройматериалов даже оружие найти удавалось не всегда. Но всё же в моей вечно всё подозревающей голове складывалось ощущение, что боевиков меньше, чем должно быть, поэтому зачистка продолжалась. В конце концов, Андрюха под лестницей обнаружил герметичные двери с воротом запирания, и всё встало на свои места. Какое-то количество боевиков могло укрыться в имеющемся под зданием бомбоубежище. В ту же минуту несколько бойцов по моему приказу принялись искать запасной