– Ничего страшного. Дай ему остыть и повтори, – подбадривал Мару.

С козлёнком Эн пришлось повозиться. Было сложно не попасться на жульничестве, но Натт уже освоила процедуру и проделала все так быстро, что никто ничего не заметил, а затем передала безмерно благодарной подруге остывающий термокаутер.

– Отлично. Передам Деарду, что вы получили зачет, – хвалил виновник самой неприятной в их жизни практики.

Натт и Эн ни секунды не хотели оставаться в одном помещении среди пищащих козлят и выбежали наружу перевести дух. Магистр Рё’Тен стоял на улице, привалившись спиной к стене хлева. Он задумчиво смотрел куда-то вдаль и, не поворачиваясь к студенткам, выдохнул:

– Я думал, у меня самое тяжелое и неприятное призвание. Что ж… я заблуждался. Полезный урок, не правда ли?

Мёрке посмотрела на свои дрожащие руки, которые все ещё чувствовали страдания живого существа. В такой момент она даже обрадовалась тому, что родилась некроманткой и работает с теми, кто не дышит, не пищит и уже не страдает.

Далее вышли Синд, Кафрин и Гияду. С последней практическое занятие сильно сбило спесь.

– Я попросила у Аннес забрать моего козлёнка. Заплачу ей любые деньги. Это было ужасно, я до конца жизни перед ним не заглажу вину… – девушка прижала ладони к лицу и зарыдала.

– С какого раза ты его обезрожила, и жив ли он вообще? – спросил Синд, совершенно не жалея чувств одногруппницы.

– Даже не спрашивай! Бедный малыш. Пожалуйста, поедем с нами в дилижансе. Натт, Эн. У нас там тепло, места хватит всем. Не день, а кошмар какой-то…

Бьелке и Литу впрягли в дилижанс, а сами студенты расселись по мягким лавочкам. Настроение у многих было паршивое, особенно у Гиаду. Деард не разрешил ей забрать козлёнка. Магистр сказал, что единственным условием для этого было бы, если бы кто-то из адептов до самого мозга прожёг животине голову. Но студенты были осторожны, и ни один обезроженный не пострадал и не скончался.

До академии все ехали в подавленном состоянии. Только Синд чувствовал себя вполне комфортно, его манипуляции с козлятами совершенно не тронули, а вот Эн забилась в угол, обхватив себя руками.

– У меня есть пряное вино, – подала голос хозяйка дилижанса.

– Предлагаешь нам напиться, пока Деард не видит, – хмыкнула Оонта.

– Я бы не отказался, – Кафрин подвинула к Гияду. – Натт, Энни? Вы как?

Энни? А парень не теряет надежды произвести на девушку впечатление. Только она лишь отрицательно покачала головой и уставилась в окошко. А на улице уже вовсю мело. Если бы Гиаду не пригласила их к себе, то путь до академии показался бы вечностью.

Когда по салону начал распространяться запах корицы и гвоздики, то все оживились. Гиаду подошла к каждому с кружкой и черпачком.

– Не переживайте, он безалкогольный. Обычный сок. Я сама делала…

Натт с благодарностью приняла напиток и улыбнулась одногруппнице. Не очень приятный день, кажется, заканчивался вполне неплохо. Все расслабились и продолжили живо обсуждать практику на ферме. После такого, самый прожжённый циник бы стал более чутким. Даже Синд признал, что в какой-то момент, что-то у него шевельнулось в душе.

– Предлагаю набрать сегодня в столовой всякой еды и отметить наши зачёты в комнате отдыха. Мы так редко делаем что-то приятное вместе. Что скажете? – предложила Гиаду, и все её поддержали.

В таком приподнятом настроение они въехали в ворота академии, распрягли лошадей и отвели их в стойла к свежему сену и тёплой чистой воде. Студенты весело переговаривались и смеялись. Обратили внимание на жутко странного Деарда Рё’Тен, который слегка сгорбившись крался к домику Йедена и Йоханны. Он точно прятал что-то под плащом, и когда завывающая вьюга резко стихла, адепты услышали блеяние козлёнка.

– Ну вы видели? А мне он не разрешил! И где справедливость. Мару, ты знал?

Парень кивнул:

– Он упросил Аннес забрать козлёнка. Хочет подарить Йоханне. Если хочешь, можем приходить и гладить его. Думаю, Деард будет не против.

Натт обрадовалась, что магистр начал проявлять человеческие чувства и решил осчастливить свою возлюбленную такой милой мелочью. Сегодня ей как никогда хотелось верить в чудо хотя бы для кого-то. Чтобы у Синда наладилось с отцом, у Фирса отыскались родственники, Йоханна выздоровела, Эн Ню Вэн перестала хандрить и ответила Кафрину взаимностью. Чтобы сложилось как в любовных книжках. Она зажмурилась и истово попросила у высших сил, чтобы все было хорошо. Но когда она открыла глаза, то увидела вдалеке среди снежных завихрений давнюю знакомую. Её белые волосы и одежды не колыхались на ветру, а руки застыли в молитвенной позе.

– Банши… – выдохнула Натт и сделала шаг навстречу духу, но та исчезла в тот же миг.

Из присутствующих только Синд услышал подругу и быстро отвел её в сторону.

– Ты видела ее только что?

Натт посмотрела ещё раз туда, где ей пригрезился дух.

– Показалось наверно.

– Скажешь Ноккерелю? Он ищет её.

Девушка вдруг почувствовала поднимающийся в груди гнев и жестко ответила:

– Нет. Мы не знаем, какие цели преследует этот инквизитор. Он её не получит! Не говори Нокку!

– Да не заводись ты так. Я просто спросил. Но ей я доверю не меньше, чем этому змею. И ты будь осторожна, появление банши не сулит ничего хорошего, они предвестницы бед и смерти.

Натт с тревогой взглянула на домик брата и сестра Стаат. Надеюсь, дух не эту беду почувствовал.

– Все будет хорошо, – упрямо повторила девушка.

Глава 21

По крайней мере, ничего плохого этой зимой не произошло. Натт полностью погрузилась в учебу. Навещала Йоханну, которая почти не вставала, читала ей книги и прибиралась по дому. Это было единственное место, где они с Фирсом могли обменивать виноватыми улыбками. Разговор у них совершенно не клеился, но и обид не осталось, был ли страх снова сблизиться и обжечься. Южанин изредка поглядывал на обложки романтических романов и хмыкал себе под нос. Мёрке этого было достаточно, медленно, но верно он снова становился ехидным собой, тем самым противным южанином, в которого она влюбилась.

Деард был благодарен двум студентам за заботу. Он тоже с каждым днем менялся. Его глаза были красными он невыплаканных слёз, но мужчина держался ради своей угасающей невесты. Один раз Натт увидела, как он гладит Йоханну по волосам и шепчет