Хозяин, бухая сапожищами, тоже устремился на нос — для личного контроля и руководства. Там же скопились эльфийки со своими копьями — понятно, что изящное оружие мало подходило на роль спасательных багров, но нерадивые гребцы должны знать, что в случае чего их подбодрят и острой сталью.

Вот он, момент! Другого не будет.

Я на мгновение нырнула в хозяйственную каюту, схватила свой лук и колчан со стрелами, сумку с припасами — бросила их ближе к двери. Еще полмгновения было потрачено на то, чтобы полоснуть кинжалом по тетивам остальных эльфийских луков. Я выскочила на палубу — Алмиэль уже кричала на меня, причем очень скверными не-эльфискими словами. Пришлось торопливо щелкать бичом.

Берега соседних островов сблизились, мохнатые лапы сосен, чудом державшихся корнями на почти отвесных скалах, чуть-чуть не дотягивались до паруса «Ласточки». Здесь, под защитой берега, ветер ослаб, но нас несло течением. Мне хотелось по-квартиръерски зловеще расхохотаться.

На носу грозно замычал хозяин, его короткие руки растопырились, разом указывая на сдвигающиеся на нашем пути утесы, куда следовало упираться веслами в случае ошибки.

Ну вот оно, мгновение. Я втиснула рукоять бича за пояс и шагнула к кормчему. Похоже, он не успел даже понять, что с ним делают. Зажав рулевому рот, я обхватила его поперек тела и перевалила за борт. Хотя силы хрупких эльфиек обычно принято преуменьшать, мы девушки тренированные, но в данном случае пришлось поднатужиться. Ошеломленный рулевой исчез за кормой — надеюсь, он умеет плавать — а я всем телом навалилась на руль. Теперь «Ласточка» шла прямо на левый утес, и до высокой каменной стены оставались считанные метры. Команда ошеломленно замерла, потом головы стали медленно — мне так казалось — поворачивать ко мне. Вернее, к рулю…

Я не могла причинить зло хозяину, нашему славному магу и своим чудным подругам — заклятие запрещало. Но про рулевого и собственно судно в заклятии не говорилось. Опрометчиво и небрежно ляпал заклятья наш маг.

С торжеством и ужасом я видела, как меняются обращенные ко мне лица. Что, страшно⁈ А нечего было издеваться и «мокрой курицей» обзывать!

Кто-то из девок успел побежать ко мне, другие просто шарахнулись от нависающей над носом судна скалы, Марл Желтый вскинул руку, плетя разящее заклинание и прожигая меня взглядом совиных желтых глаз. Но все они не успели! Бушприт «Ласточки» разлетелся в щепки, ударившись о серую скальную твердь. В следующий миг захрустело куда сильнее — нос корабля плющило об утес, доски обшивки расходились и разлетались как сломанные спички. Каюта мага исчезла в один миг, сквозь треск дерева донесся высокий, ни на что не похожий звон: это лопались артефакты и освобождались держащиеся в них заклинания. Я ощутила, как с меня спадают оковы магии. На миг стало невыносимо легко.

Но только на миг. Через секунды всё находящееся на палубе и в трюмах «Ласточки» полетело и покатилось вперед. Меня спасло только то, что я намертво вцепилась в рулевое весло, да мой солидный опыт квартирмейстера.

Корабль ошеломленно замер, на треть влипнув в скалу. Впереди все орало, скрипело, булькало брызнувшей из трюма пенной водой. Ну и пусть булькает. Я отлепилась от руля, скатилась к каюте — яростно дергая цепь, ко мне тянул лапу крайний гребец и хищно, щербато улыбался. Да, заклятие спало и с этих славных бесправных мужчин. Нужно быстрее покинуть несчастливое судно. Я схватила оружие и сумку, вскочила на борт…

Мой прощальный взгляд успел запечатлеть дерущиеся в воде на носу тела, всплывающие из трюмного люка тюки, гребцов, скачущих на лавках и трясущих цепями. Корабль кренился и вопил на разные голоса. Еще я успела разглядеть восхищенный взгляд «моего» гребца — глупец сгорбившись сидел на своем месте. А по помосту ко мне бежала одна из эльфиек.

Нет уж, я прыгнула за борт, только они все и видели мои слишком длинные и изящные ноги…

Вода оказалась прохладнее, чем я рассчитывала, но не смертельно холодной. Я живо плыла к заранее выбранному берегу, Королева Марго в подобных переделках бывала, ей еще и тяжелый мушкетон с пороховницей над головой приходилось держать, а у меня только удобный лук. Отчего не поплавать?

Выбираясь из воды, я оглянулась: течение уже оторвало «Ласточку» от губительной скалы, уносило в проход между утесами, на воде качались тюки груза и бочонки. Пропадет хозяйское пиво, сейчас пить уже некому.

Я взобралась по уступам, пересекла небольшой остров и немедленно поплыла к следующему — тот выглядел попросторнее, да и вообще следовало оказаться подальше от места кораблекрушения.

Доплыла я без проблем, если не считать того, что зубы начали стучать. Все-таки купаться в данном сне следовало днем, под пригревающим солнышком. Сейчас же наступала окончательная темнота, звезды горели все ярче, но особого тепла и света они не давали. От погибшей «Ласточки» я не очень-то удалилась, сейчас острова закрывали роковой пролив, но если там кто-то уцелел, могут и меня заметить. Я поспешно перешла на противоположную сторону острова, убедилась, что до соседнего плыть довольно далеко. Придется здесь заночевать, утром Марголлэта уже без меня-Риты построит плотик и доберется до следующего острова. Далее путь ее лежит на юго-восток, там знаменитый город Ролг’с, доберется эльфийка, уже не маленькая. Пока же следовало срочно развести костер.

Очень скоро я обнаженная сидела у скромного огня и пыталась подсушить юбку. Нужно признать, походная форма эльфийских воительниц не очень-то практична для путешествия вплавь и пешком. Более серьезный костер разводить не следовало, поскольку огонь ночью виден издалека. Вообще-то можно было уже и просыпаться: сон выдался поучительным, над ним можно подумать, но, увы, никаких ценностей в виде золота и гномьих самоцветов я прихватить не успела. Забирать на сувениры меч или лук было бы нехорошо — Марголлэте они, без сомнения, понадобятся. Так чего сидеть? Только насморк и можно высидеть.

Но просыпаться не получалось, и, нужно полагать, до рассвета не получится. Нужно чем-то заняться. Чем именно — подсказывал желудок. В сумке имелись лепешки и сушеные фрукты, но трогать их я не собиралась по тем же причинам — Марголлэте нужнее. Пойти поохотиться, что ли? Я смутно представляла, как это делается, но надеялась на эльфийский инстинкт. И точно — натянуть тетиву на лук получилось в два счета. Одеваться я не стала: дичь простит, а в сырой кожаной одежде охотиться весьма неуютно.

Скальные уступы здесь были круты, но мы — эльфийки — легки и грациозны. Это тело мне все больше нравилось: после купания от нестерпимой жажды