Я в очередной раз постаралась вникнуть в обсуждаемое. Даже старательно нахмурила брови и приняла задумчивый вид, когда Костопрах про какой-то баян сказал. Ну а чего? Все нахмурились, и я тоже. Даже спросила:

— Баян-то им зачем? Надо было сразу пианино тащить, чего мелочиться?

И в очередной раз удостоилась удивленных взглядов.

— Боян-сказитель с ними, говорю, — повторил Костопрах. — И гусли волшебные при нем.

— Всех плясать заставит? — вспомнила я самогуды в караоке-корчме Береславля.

Теперь скелет смотрел жалостливо, словно я на его глазах слегка двинулась умом.

— Плясать никто не будет, царевна, — сказал он. — А гусляр тот нужен, дабы подвиг богатырский в былине запечатлеть. Его волшебные гусли по другим сказителям былину разнесут, чтобы вся Русь узнала.

— Круто, — оценила я.

— А еще он перед битвой петь-вещать начнет, чтобы, значит, дух людской жаждой подвига наполнить и отвагу вселить в сердца. А волшебство гуслей сделает его голос по всему полю слышимым, и каждый примет слово Бояново.

Хм… песней, значит, вдохновлять войска будет? Ну-ну. А мы чем хуже?

У меня в голове родилась одна мысль.

— После совета, Костопрах, зайди ко мне в покои. Поручение дам, — сказала я.

— Как скажешь, царевна, — поклонился скелет, и обсуждение продолжилось.

Но я уже слушала вполуха, занятая собственной идеей. Из задумчивости меня вывел лишь ответ Кощея на чей-то вопрос:

— А я, дорогие союзники, тут, во дворце, останусь. Из башни колдовать стану. Как там говорится? Вам на радость, врагам на погибель. С ними еще и колдуны будут да маги Источников. А мне сподручней отсюда бой вести да силу черпать. Коль наша брать будет, так я с отрядом отборным и свежим вмиг погоню организую. Ну а если их сила свое возьмет, то оборона дворца на мои плечи ляжет.

— Хм… — Ланселот нехорошо сощурился.

— И не смотрите так! — прикрикнул Кощей. — Я и так самый большой урон терплю. Вы еще и убежать сможете, случись чего, а мне опять без головы на дыбе висеть! А то и в бочку смоляную по кускам рассуют да в море выбросят. Тоже приятного мало.

Ланселот медленно поднялся и с тихим скрежетом вытащил меч, положив его на стол. В зале воцарилась тишина. Меч светился едва видимым жемчужным светом, а его сила ощущалась почти на физическом уровне.

— Это Эскалибур, — негромко произнес рыцарь. — Он был дан мне самим королем для этого похода, дабы повергать врагов и вселять надежду в друзей. Равного оружия этому мечу нет.

При этих словах рыцаря Кощей как бы невзначай положил правую руку на рукоять кладенца, всем своим видом показывая, что тот вполне может заблуждаться.

— Мой долг перед Белогором, а не перед тобой, царь нежити, — продолжал меж тем рыцарь. — И коли ты сам боя избегнуть решил, так и нам тут делать нечего.

Остальные рыцари дружно поднялись на ноги.

А вот это нехорошо! Совсем нехорошо!

— Ланселот, подожди! — вмешалась я. — Что значит, уходим?! А я? А Белогор? Он же в битву пойдет! Да и командовать войском он будет!

— Я так не дума… — начал было Кощей, но я перебила его, бросив в сторону трона злой взгляд:

— Отец мой не из трусости в башне остается! Он атаки колдовские от нас отведет, чужим заклятиям путь закроет! Щитом между нами и толпой колдунов встанет! Один! Представляете, как это сложно? Просто он… гм… скромный, вот и молчит об опасности своего дела.

— Я не…

— Видишь, от скромности слова сказать не может!

Кощей скромным, конечно, не выглядел. А вот досада и гнев на его лице читались отчетливо. Однако он пересилил себя и кивнул величественно:

— Белый Князь Нави войско поведет. На то моя воля.

Ланселот медленно перевел взгляд на Белогора. Тот кивнул. Рыцарь немного помедлил, но потом молча убрал Эскалибур в ножны и сел, подавая пример остальным камелотцам.

Я тихонько выдохнула. Вот и пригодилась я на совете. Ведь гораздо лучше, когда Ланселот с волшебным мечом во время битвы рядом будет, а не в сотнях километров, верно?

— Царь Кощей, разыскал ли ты врага нашего? — спросил Белогор, словно ничего и не случилось. Возвратил разговор в конструктивное русло, так сказать.

Кощей помолчал немного, как по мне, так исключительно для важности, а потом ответил:

— Хмарник не простой колдун. Найти его — задача трудная. Закрыт он непроглядным заклятьем столь крепко и мудрено, что распутать кудеса его время надобно. А времени как раз и нет. Впрочем, скрываться долго он не собирается: по всей Руси тропы Тайные открывает, войска по ним водит-собирает. Тем себя и выдает. Объявится он, уверен я. Не останется в стороне.

— В смысле, он может прямо сюда, ко дворцу тропу открыть? — занервничала я. — Все войско за собой притащит и…

— Не может! — отрезал Кощей. — Здесь мое царство, моя власть. А вот прямо перед Смородиной может. — Он нахмурился. — Что он сейчас и делает, кстати.

Финист выругался, да и, судя по ошеломленным лицам остальных, новость оказалась неожиданной. Мы ведь по большому счету только-только планы разрабатывать стали.

— Ну, час у нас есть, — отметил Кощей. — Войско на подходе, но Смородина их задержит. Пока Соломон свои мосты наведет, пока корабли летучие подтянутся да богатыри вместе соберутся… В общем, рассчитывайте на час.

— Спешит Хмарник, — задумчиво произнес Белогор. — Торопится. Не хочет нам времени давать. А и ладно. Кто в спешке дело начинает, тот потом и пожалеть может.

— В какой спешке, ну в какой спешке? — воскликнула Василиса. — Кто знает, сколько сотен лет он этот план вынашивал?

Вместо ответа Белогор решительно поднялся из-за стола.

— К войскам пойду, — сказал он. — Надо открыть войску тропу к Смородине. Пусть видят, что не боимся их и встретим как подобает.

За ним стали подниматься остальные, да и я тоже к выходу поспешила. Правда, на полпути меня окликнула Василиса.

— Я с батюшкой в башне останусь, — сказала она. — Помогать буду, сколь сил хватит. А тебе я доспехи захватила. В покоях оставила.

И пошла прочь, не дожидаясь благодарности.

А ко мне уже спешил Костопрах, помня о данном поручении. Затребовав в покои принадлежности для письма, я обрисовала скелету свою идею и набросала на поданном пергаменте придуманный креатив.

— Получится быстро распространить среди войск? — подавая текст скелету, уточнила я.

— Запросто, царевна, — заверил тот. — Заклинанием для Указов царских вмиг всем передадим.

— Вот и отличненько.

Я отправила Костопраха исполнять порученное и облачилась в знакомые черепастые доспехи. Посох занял свое место за спиной, в предназначенной для него перевязи.