class="p1">— Подожди! Если ты будешь говорить такие вещи, Луу неправильно поймет глубину дружбы между мной и господином Такату! Я говорю правду! В этом мире, полном опасностей, я смог выжить только благодаря господину Такату! Это значит, что он из кожи вон лез, чтобы защитить меня! Так что я могу сказать, что мы в дружеских отношениях!

— Не волнуйся, я не убью тебя. Пока ты не умрешь, думаю, папе будет все равно.

Хотя он не был уверен, что его обращение к эмоциям было успешным, по крайней мере, Луу не напала, пока они разговаривали. Ему удалось выиграть немного времени, но найти способ эффективно использовать это время — совсем другое дело.

— Гух! Я, конечно, могу представить, как господин Такату говорит: "Пока он не умер, все в порядке".

— Я пытаюсь быть доброй. Вот почему я не просто вырываю из тебя камень. Но мне не хочется ждать, так что если ты не сделаешь это сам, то это сделаю я.

Когда Ханакава подумал о бегстве, он понял, что его ноги не двигаются. Он все еще мог говорить. Он не думал, что застыл от страха, значит, должно было произойти что-то другое, чтобы парализовать его ноги. Она говорила ему, чтобы он сделал это сам, так что его руки все еще могли свободно двигаться, но он никак не мог дотянуться до своей груди и вырвать камень, сросшийся с его сердцем.

Когда он заколебался, Луу подошла ближе и просунула пальцы в его грудь. Это было совсем не больно. Крови не было, даже когда ее рука погрузилась в него. Она прошла сквозь него, словно призрак, не повредив даже его одежду.

— Нет! Это совсем не больно! Это даже немного приятно, что ужасно! Кэрол, Рюко, пожалуйста, сделайте что-нибудь! Моя жизнь в опасности, вы не можете просто стоять и считать ворон!

— Прости; я не могу сейчас двигаться, — непринужденно ответила Кэрол.

— Я тоже, — так же равнодушно ответила Рюко. Хотя они и не могли двигаться, было ясно, что они не предпринимали никаких усилий, чтобы сопротивляться или убежать.

— Не шевелись. Я не хочу напортачить, — укорила его Луу.

— Луу, ты же богиня, верно? Разве нет более стильного способа сделать это?

— Ко мне еще не вернулись все мои силы, поэтому я не могу полностью манипулировать душами, которые все еще находятся в физических телах. Это было бы легко, если бы я просто хотела уничтожить камень, но извлечь его из тебя, пока ты еще жив — тонкая работа даже для меня.

— Ты попросила меня сделать самому то, что богиня находит невероятно сложным?!

— Я думала, ты достаточно хорошо знаешь свое тело, чтобы… О-ой.

— Что ещё за "о-ой"?! Я видел этот взгляд! Не пытайся выдать это за глупую, безобидную ошибку!

— Похоже, даже я могу иногда ошибаться…

— Тебя несколько смущает, что ты признаешь, что совершаешь ошибки, в то время как моя жизнь находится в твоих руках! И что? Что со мной будет?!

— Я уже все испортила, поэтому решила, что можно просто вырвать с корнем.

— Нет-нет-нет! Я понятия не имею, что пошло не так, и, честно говоря, я не уверен, что хочу этого! Я верю в тебя, Луу! Ты точно сможешь все исправить!

— Я постараюсь…

— Да! Пожалуйста, постарайся!

В какой-то степени, она, должно быть, заботилась о теле Ханакавы. Лучшее, что мог сделать Ханакава, это довериться ей.

— Уф… ощущение, что что-то движется внутри моего тела, ужасающе приятно… Я чувствую, как что-то новое пробуждается во мне… — Зажмурив глаза, Ханакава не мог ничего сделать, кроме как мучиться от ощущения в груди, но Луу вдруг остановилась. Подумав, что она опять ошиблась, Ханакава открыл глаза.

Кровь хлынула наружу. Не из груди Ханакавы, а из разбитой руки Луу.

— Извини? — тупо сказал Ханакава. Другой человек теперь стоял рядом с Луу. Женщина в очках сжимала ее руку в своей руке, отрывая ее.

— Ты! — Луу отпрыгнула назад. Ее расчлененная рука все еще торчала в груди Ханакавы, болтаясь там, словно приросла.

— А? Что? Что мне теперь делать?!

— Давно не виделись. Полагаю, теперь ты называешься Луу, — поприветствовала ее женщина. — А та другая девушка называет себя БОИ. Так что позвольте и мне отложить мое старое имя. Пожалуйста, зовите меня Алексией.

— Ты… Ты! — Луу была в ярости. Даже Ханакава мог сказать, что дело было не только в том, что ей оторвали руку. Он мог легко представить, что между ними была глубокая история.

— Ах, в этом нет необходимости. Я уверен, что ты прекрасно понимаешь, что у тебя нет никаких шансов против меня в твоем нынешнем состоянии. Если бы я хотел тебя убить, то уже давно это сделала, поэтому, пожалуйста, выслушай меня. Или ты планируешь совершить самоубийство, напав на меня?

Хотя казалось, что она в любой момент может броситься вперед и напасть, Луу удавалось держать себя в руках. Ханакава не мог сказать, кто из них двоих сильнее, но у него сложилось впечатление, что Алексия говорила правду, когда говорила, что у Луу нет шансов против нее.

— Прежде всего, пожалуйста, прекрати пока собирать философские камни, — сказала Алексия. — Мы не хотим, чтобы ты и дальше препятствовала прогрессу Пещерного Квеста. С камнями, которые ты уже собрала, ничего нельзя поделать, но, пожалуйста, воздержись от дальнейшего сбора. Вот почему я остановила тебя именно сейчас.

— Простите, я не против, чтобы вы помешали ей забрать у меня камень, но образ расчлененной руки, прорастающей из моей груди, слишком авангардный на мой вкус, так что…

— Мне она больше не нужна. Оставь себе, — сказала Луу, уже придя в себя. Она мгновенно регенерировала свою потерянную руку.

— Нет-нет-нет! Я говорю, что она мне не нужна!

— Я уверена, что простое указание остановиться тебя не устраивает. Но если ты все еще будешь пытаться напасть на меня, даже зная, что у тебя нет шансов, мне придется стереть тебя полностью. Я лишь прошу воздержаться от сбора камней, пока их роль в игре не закончится. Конечно, даже если ты соберешь их все, я не уверена, что ты сможешь противостоять мне.

— Что значит "их роль"? — спросила Луу.

— Пожалуйста, загляни в игру сама, чтобы узнать это. Я считаю, что для тебя приемлемо самой участвовать в игре, хотя, если ты решишь это сделать, тебе придется подчиняться правилам.

— Почему ты просто не убила меня? — снова спросила Луу, повторяя вопрос Ханакавы. Алексия, конечно, казалась более сильной из них двоих, и если все, о чем она заботилась, это беспрепятственное продолжение игры, то быстрее всего было бы избавиться