«Интересно, а их угощать? И если «да», то чем прикажете? – размышлял Всеволод Николаевич, шагая вслед за гостями. – Коньяку им налить? А они его пьют? Чай у меня только черный, а из всей еды за японскую сойдет только банка балыка, которую отоварил на карточки в представительской лавке…»

Но гости не хотели ни есть, ни пить. Увидев на подставке меч, они снова принялись кланяться, а потом…

- Старший начальник, когда братьям выпадет счастье лицезреть вас?

- Хм-м… Ну, не сегодня. Что насчет послезавтра? – спросил Волков. Во всяком случае он полагал, что именно это он и произнес.

Гости поняли. Они хором выдохнули «Хай!»[4] и снова поклонились. После чего заторопились к выходу, оставив инженера наедине с тяжелыми раздумьями…

На следующий день Волков прихватил с собой меч на завод. Во время обеденного перерыва он набрал номер Коан тёса-тё и попросил принять его как можно скорее. И уже через час сидел перед районным комиссаром Ёсико Оосава – улыбчивым мужчиной в очках с массивной роговой оправой …

- Вот, – Всеволод Николаевич протянул меч. – Оказалось, что принадлежал он какому-то кумитё. Вчера товарищи покойного пришли ко мне и сообщили, что теперь они хотят видеть своим руководителем меня. И что прикажете делать?

- Волков-сан – коановец аккуратно взял меч через салфетку и внимательно его осмотрел. – Видите ли, этот клинок принадлежал главе крупного клана якудза Ямагути-гуми. Предыдущий владелец получил его по наследству от своего отца… – Он помолчал, разглядывая клинок, потом положил его на стол и неожиданно перешел на русский язык, – Товарищ Волков, нам бы очень хотелось, чтобы вы согласились на это предложение. Видите ли, так уж получилось, что вам в руки попал клинок знаменитого Мурамаса. И хотя я не самый большой знаток старинных мечей, но легенду, связанную с этим, знаю. Это – «Рубящий троих». Видите вот этот знак? – показал он иероглифы у самой рукояти. – Это означает, что меч испытали тамэсигири – рубкой человеческих тел, и он разрубил три тела одним ударом.

- Э-э? – обалдело промычал Всеволод-старший. – Простите, испытывали на покойниках, или?..

- Увы, – безопасник развел руками. – Уверенно я вам этого сказать не смогу. Хотя, клинки Мурамаса чаще испытывали на живых…

- Твою мать! – не сдержался Волков.

- Очень верно заметили, товарищ Волков, – улыбнулся Оосава. – Так вот, легенда гласит, что этот клинок можно получить или по наследству, или в поединке. Во всех остальных случаях «Рубящий троих» сумеет защитить своего хозяина. Еще одно: поединок должен быть не совсем честным. Напавший на хозяина меча должен быть либо хуже вооружен, либо уже серьезно ранен. И главное: каждый следующий поединок – сложнее предыдущего. Харукити Ямагути – отец предыдущего владельца, получил этот клинок, будучи вооружен коротким мечом вакидзаси. Вы могли бы использовать только короткий кинжал танто, но, – тут районный комиссар улыбнулся так широко, что Всеволод Николаевич даже испугался: как бы уголки рта Оосавы не сошлись на затылке, и голова не развалилась бы на две части, – вы напали на младшего Ямагути с голыми руками. Так что теперь, если якудза захочет отобрать меч, на поединок вас должен вызвать калека. Да еще и безоружный…

Воображение Волкова неожиданно нарисовало безоружного Джона Сильвера из «Острова сокровищ», который пытается доскакать до него на одной ноге расставив татуированные ручищи, и тоже улыбнулся. Впрочем, он тут же перестал улыбаться, вспомнив, что кого-то там «Окорок» убил костылем. Не больно-то хорошо будет, если к нему такого подошлют …

- Мы не можем вам приказывать, товарищ Волков, – произнес коановец, – но для нашего народа, для нашей Империи, лично для товарища его божественного величества очень нужно, чтобы вы приняли это предложение.

И когда Волков удивленно приподнял бровь, пояснил: Коан тёса-тё рассчитывает, что если руководителем Ямагути-гуми станет коммунист, то самая влиятельная семья якудзы может сдаться. Добровольно. По приказу своего нового кумитё.

- Мы постараемся обеспечить вашу безопасность, – прибавил Оосава, чем не только не успокоил, а наоборот – изрядно встревожил русского: инженер прекрасно понял, что в этой фразе ключевое слово – «постараемся»...

Первая встреча Волкова с руководством якудзы была короткой. Санро-кай и вакагасира представились новому главарю и сообщили: сколько у кого бойцов и какими финансами каждый из них располагает. Встречались в чайном домике – неприметном, на самом отшибе. Всеволод Николаевич благословил свою память, напомнившей ему положить меч рядом с собой, рукоятью от себя. Да и в чайной церемонии если он и напортачил, то не сильно. Для не японца простительно…

Но теперь ему надо договориться со спецами из Коан тёса-тё: где назначать новую встречу? Именно сегодня Волкову предстоит назначить место и дату встречи, на которой будет выработана дальнейшая стратегия и тактика Ямагути-гуми. Так что, хоть и не хочется, а надо идти…

Комиссар районного управления безопасности Ёсико Оосава

Старательно соблюдая тишину мы подходили к заброшенному святилищу Бэндзайтэн[5]. Когда-то давно это было место поклонения разгневанной богине, когда она – восьмирукая, и вместо обычной лютни берется за мечи и луки. Рядом с храмом стояли домики для змей – посланниц богини. Но все это в прошлом: змеи давно ушли и их дома давно разрушены, а само святилище заброшено, и только раз в семь лет из города приходят синсёку[6] чтобы вычистить грязь и сухие листья…

А сегодня этот забытый всеми богами, людьми и духами храм – место встречи главарей якудза со своим новым начальником. И так уж сложилось, что этим начальником стал русский коммунист…

Волков-сан – храбр и умен. И силен: не каждый сможет голыми руками одолеть такого мастера меча, как Нобуро Ямагути. И сейчас русский товарищ заманил всю верхушку Ямагути-гуми в это святилище, чтобы на них обрушился гнев и Бэндзайтэн, и всего народа обновленной Японии.

Они здесь – те, кто убивал коммунистов, кто посылал своих подручных разгонять забастовки, кто укрывал оружие и устраивал взрывы в рабочих клубах. Те, кто променял волю своего императора и счастье своего народа на грязные деньги! Они – здесь!..

Часовых мы сняли бесшумно. А товарищ Волков – молодец. Если бы он не сказал заранее, где выставит посты, некоторых я бы и не заметил. Видно, что хотя орден у него и трудовой, а воевал он, наверняка, тоже здорово.

Вот мы уже у самых стен. Я вижу, как наши распределяются вокруг святилища, как берут на прицел всех, кто внутри. А о чем они там говорят?

- …недопустимо!

Жесткий голос с сильным акцентом. Это товарищ Волков. Что он говорит?..

- Повторяю еще раз: выступать против воли Божественного императора совершенно недопустимо! Предлагаю перейти на другую работу.

- Какую же, к примеру, многоуважаемый старший начальник?

- Например, заняться кинофильмами. Это сейчас выгодно и не идет вразрез с приказаниями Его Божественного Величества, – Волков помолчал, то ли обдумывая, что сказать, то ли подбирая нужные слова. – В России один великий человек сказал: «…вы должны твёрдо помнить, что из всех искусств для нас важнейшим является кино».[7]