– Все из-за тебя! – прорычал он.

Не отпуская ее шеи, он повалил ее, и воздуха у нее в легких не хватило даже на то, чтобы застонать. Тело Серины обмякло, перед глазами поплыли темные пятна. Она снова ударила назад локтем, наугад, но даже не поняла, пришелся ли ее удар в цель. Легкие ее стонали, жаждая воздуха.

Внезапно сквозь дымку перед глазами она увидела, как охранники у края балкона один за другим оседают, хотя никто их не касался. Их застрелили.

Хватка руки ослабла. Серина, извернувшись, дернулась и выскользнула. Затем вонзила свой нож противнику в живот. Рядом упали еще два охранника.

Серина поднялась на ноги и подошла к перилам. Склонившись, взглянула вниз.

Там, посреди женщин, свой пистолет опускал Вал.

Номи

ПРЕЖДЕ НОМИ НЕ ДОВОДИЛОСЬ видеть смерть. А эта смерть, к тому же, не была ни мирной, ни спокойной. Верховный Правитель, давясь собственной кровью, попытался обеими руками зажать рану на горле. Малахия стремительно пересек комнату и тоже схватил отца за горло. Крови было много, и она, просачиваясь сквозь пальцы, заливала его куртку такого же алого цвета.

Неожиданно для себя Номи осознала, что пронзительно кричит.

Аса одобрительно кивнул брату.

– Чем больше крови у тебя на руках, тем лучше. – Он повернулся к Номи: – А теперь, мой цветочек, пришло время избавиться и от тебя.

Он в два шага оказался рядом и ударил ее кинжалом снизу вверх, под ребра. Корсет из тяжелой ткани с каркасом из китового уса оказался отличной броней, и она, споткнувшись, лишь отступила на шаг назад.

Малахия ударил Асу, повалил его и сел на него сверху. Аса под ним извивался, брыкался. Малахия был крупнее, но у Асы было оружие, и он резанул брата по руке. Тот охнул.

Скованная ужасом, Номи наблюдала за их борьбой, не представляя, что предпринять.

Аса плевался и извивался.

Он внезапно превратился в незнакомца, которого она никогда не знала и не понимала. Он лгал ей. Манипулировал ею. Теперь это стало совершенно очевидно. Аса изначально хотел стать Наследником. Хотел власти, всеобщего внимания, низкопоклонства к себе. Хотел всего, что имел его брат, и она его теперь за это ненавидела.

В ней, точно лава, закипела ярость.

Он предал ее. Пытался убить ее.

Малахия ударил Асу в лицо, сбил с него серебряную маску. Глаза Асы закатились, тело безвольно осело. Малахия начал подниматься на ноги. Но Аса лишь притворялся. Едва освободившись из-под веса брата, он ударил кинжалом, и удар этот пришелся Малахии в живот. Малахия осел, так и не успев полностью подняться.

Номи опустилась на колени рядом с ним. Она прижала обе руки к куртке там, где была рана. Он застонал. Аса позади них не торопясь поднялся на ноги.

– Все будет хорошо. У тебя все будет хорошо, – прошептала Номи, плача.

Сквозь ее пальцы из раны струилась кровь, и она знала – хорошо уже не будет. Над ними склонился Аса.

– Номи, тебе не следовало бы выводить из игры твоего кузена, – произнес он укоризненно. – Но все и так получилось лучше некуда. Зачем имитировать убийство, когда его можно совершить? И спасибо тебе за то, что ты оставила письмо в комнате брата. Ты все делаешь великолепно, за что бы ни взялась.

Сердце Номи затрепетало.

А ведь она верила ему. Он обещал ей все, чего она хотела, и все его обещания оказались ложью. Каждый поцелуй, каждое прикосновение были ядом.

Со стороны двери послышались шаги. Номи подняла взгляд. У дверей стояла Марис – рот нараспашку, круглые глаза устремлены на окровавленное тело Верховного Правителя в кресле.

– Я… я разыскивала Номи. Что?..

– Маркус! – закричал Аса.

Из двери с противоположной стороны комнаты вышли огромный охранник и несколько его товарищей. Аса махнул рукой по направлению к Марис.

– Нам ни к чему свидетели.

– Беги! – заорала Номи.

Марис повернулась и даже сделала насколько шагов по направлению к выходу, но охранники схватили ее. Маркус поставил Номи на ноги. Слабые звуки вечеринки, доносившиеся из-за двери, стали громче. Номи взмолилась, чтобы кто-нибудь из охранников Верховного заявился сюда проведать своего господина и стал бы свидетелем преступления Асы. Малахия со стоном поднялся на ноги. Номи бросилась к нему, но Маркус, схватив ее за плечи, дернул назад.

– Ты не сможешь убить всех нас, – убежденно заявила Номи.

– Конечно, смогу. – Аса угрожающе взмахнул кинжалом.

Отдаленные голоса стали громче.

– Аса убил Верховного Правителя! – заорала Номи так громко, как только могла. – Верховный мертв!

Шаги явно приблизились, стали громче, ритм их ускорился.

Аса колебался лишь долю секунды.

– Ладно, – заявил он. – Я обещал, что ты увидишься с сестрой, помнишь? Так ты с ней весьма скоро увидишься. – Аса кивнул Маркусу. – Подними его. – Он махнул рукой на Малахию. – Погрузишь на борт вместе с девками. Когда сдохнет, выбросишь за борт.

Глаза Наследника были закрыты, дыхание из горла вырывалось хрипло, неровно. Один из охранников перебросил Наследника через плечо.

Марис застыла у двери, грудь ее поднималась и опускалась все быстрее и быстрее. Сзади Номи подтолкнул Маркус. Другой охранник пихнул Марис. Их провели через дверь в задней части комнаты, и тут Аса заорал:

– Помогите! Помогите! Мой отец!

До Номи донесся скрип двери, открываемой на противоположном конце комнаты, но дверь за ее спиной захлопнулась, и все звуки стихли.

Серина

СЕРИНА ПОМОГЛА ЖЕНЩИНАМ на балконе сковать горстку уцелевших охранников их же наручниками.

Один из стражников с криком бросился на них, и Аника выстрелила ему в лицо. Остальные сразу присмирели.

– Следует их всех немедленно убить, – сказала Аника. Ее щека и рука были испачканы засохшей кровью, на виске багровел огромный синяк.

– Пока не стоит. – Серина встала между Аникой и охранником, в которого она сейчас целилась. – Возможно, они нам еще понадобятся. Возможно, у них предусмотрены какие-нибудь способы связаться с берегом. А может, нам понадобятся коды при открытии ящиков с рационами. Лучше пока подождать.

Аника опустила пистолет, хотя, по мнению Серины, и слишком медленно.

– Ладно, – согласилась Аника. – Давай подождем. В конце концов, убить их мы всегда успеем.

И она плюнула в лицо ближайшему охраннику, а затем возглавила женщин, которые повели стражников по лестнице вниз.

Серина собрала все оружие и сложила его в кучу в дальнем заднем углу балкона. Она надеялась, чтобы на бой сегодня собрались все – ни малейшего желания продолжать войну у нее не было.