опером в спецмилиции. Там особенно не разбегаешься. Ну что, я пойду собираться домой, уже время.

– Пошли, я тебя провожу.

Виолетта.

В кабине было душно, поэтому Шелестов протянул было руку к фрамуге, чтобы её открыть, как в дверь деликатно постучали.

– Да, входите!

Заправив чуть вылезшую рубашку из брюк, Антон резво опустился на свой стул за столом и принял строгий вид.

Из – за открывшейся двери показалась любопытная женская головка с длинными русыми волосами, и на секунду задержавшись взглядом чудных бездонно – васильковых глаз на Антоне. Затем ходячая красота внимательно оглядела жалкое состояние милицейского кабинета, и задала убойный по смыслу и глубины вопрос: «простите, а вы кто?».

Вариантов ответа у Антона было масса, включая нецензурные выражения.

Вероятно, оценив замешательство Шелестова, как приглашение к диалогу, очаровашка показалась из – за двери во всей своей красе. Девушка действительно была очень красива. Высокая, примерно одного роста с Шелестовым, в легкой красной осенней куртке, подчёркивающей узкую талию и широкие бёдра, на вид года 22 – 24. Как говориться: Щеки, во! Сиськи, во! Сама кровь с молоком! Со сгущенным!

Какой-то особый запах её духов, похожий на запах весеннего сада, моментально заполнил весь кабинет и даже слегка вскружил голову Антону.

– Пожалуйста, проходите и присаживайтесь! – Шелестов, как подобает истинному джентльмену, вскочил с места, приглашая красавицу присесть рядом с его столом на свободный стул.

– Меня сюда ваш дежурный направил! – она аккуратно положила на сведённые вместе колени красную сумочку и взглянула на Антона.

– Хорошо! Рассказывайте, что случилось!

– Как что! Я Виолетта Михайлова.

– А отчество?

– Викторовна!

– А! Ясно! Хорошо, Виолетта Викторовна. Дело вот в чём. Вы комсомолка?

– Да, конечно, и к тому же комсорг группы.

– Где учитесь?

– Университет имени Ломоносова, журфак.

– Круто!

– Что делать, мне нравиться.

Шелестов не сомневался.

– Послушайте, Виолетта Викторовна! Вы комсомолка, спортсменка, будущий журналист, а из гостиницы «Южная» не вылезаете! Там иностранцы, а наши партийные органы и общественность могут не правильно понять ваше поведение. Вот поступил сигнал от общественности, – Антон поднял первый попавшийся ему на глаза лист бумаги с каким-то текстом, – о том, что вы часто бываете в номере 413, где проживает югослав Зоран Роганович. Ему сорок лет, а вам лет двадцать, я думаю! Что у вас с ним может быть общего?

Виолетта густо покраснела.

– Родители знают о вашем увлечении?

– Нет. Кстати я уже взрослая, сама знаю, что мне делать.

– Хорошо. Отец-то, где работает?

– Он заместитель министра пищевой промышленности! – она гордо подняла голову и с вызовом посмотрела на Антона.

– Вот! И ещё он член партии, верно?

– Да, конечно! А что?

– А если он узнает от общественности о ваших увлечениях?

Целая гамма чувств отразилось на её кукольном личике. Скорее всего, её ещё ни разу не шантажировали даже таким примитивным образом.

– А что, ему могут прислать на работу какую-нибудь бумагу?

– А как же! Очень даже могут!

– Я об этом не подумала.

– Вот – вот, Виолетта Викторовна, подумайте. А скажите, на дискотеки часто ходите?

– Конечно! И в наш университет, и в Московский горный институт, и в Институт сталей и сплавов! У меня там друзья.

– Интересно! Живёте почти на севере Москвы, а друзья у вас в Октябрьском, нашем районе. Может быть, у вас есть подруги, которые и здесь проживают, у гостиницы «Южная», на нашей территории?

– Да, есть, и целых две. Сестры Капитоновы. Ольга живет на улице Панфёрова, а Дарья – рядом со мною, у метро «Войковская».

– А телефоны их знаете?

– Конечно, знаю.

– Дайте мне их номера, я запишу.

– Сейчас. Она расстегнула сумочку, достала очень красивую записную книжку в кожаном переплёте, провела изящным пальцем алфавиту, раскрыла на нужной странице и продиктовала их телефоны.

Шелестов записал их к себе в еженедельник.

– Так! А теперь поговорим о Зоране.

Девушка уже освоилась, разговаривая с Антоном, стала более раскованной, потому что разговоры пока не касались её личных отношений с Рогановичем.

– Ну, хорошо, давайте.

– Как вы познакомились?

– В прошлом году, зимой, после Нового года, у моей подруги был день рождения, и мы собрались у неё дома. Кстати, её отец – директор «Москонцерта». Она и пригласила Зорана. А он пришёл с Иосифом Зиничем и с Марио Гонгора.

– Кто – кто?

– Ну, друг у него есть, мексиканец, работает в СЭВ. Очень неприятный и злой потом оказался. А сначала был такой вежливый, такой обходительный, просто настоящий джентльмен. Они принесли очень дорогие подарки. Мы все даже удивились.

– Капитонова была?

– Да, была Дарья.

– Ясно! А Зоран, где работает?

– Он заместитель главного инженера югославской фирмы, которая поставляет в СССР промышленное холодильное оборудование. Зинич – его начальник. Они работают в Москве по контракту с СЭВ.

– Ага! Понятно! А Марио, вроде бы как их куратор?

– Да, скорее всего, потому что они часто бывают у него, на Калининском проспекте.

– Как тебя домашние зовут? – неожиданно спросил Антон.

– Вита! А что? – она удивлённо вскинула красиво изогнутые брови.

– Вита! Послушай меня! Пойми меня правильно! Я человек посторонний для тебя, я на государевой службе. Зачем тебе этот взрослый дядя? А? Полно парней, красивых, умных, твоего возраста. В чём проблема?

– Вы как моя мама!

– Вита! Ты не знаешь меня.

– Зоран так красиво ухаживал, подарки дарил, в рестораны водил. И сам он такой добрый, красивый и стильный. Ну, не знаю. Я только-только со своим парнем поругалась, а тут он.

– А что между тобой и твоим парнем произошло?

– Потому что он дурак!

Ответ был ясен и предельно прост. Ничего не поделаешь – женщины!

– Ладно, Вита! На сегодня всё! А мама в курсе?

– Да! Мама моя подруга!

– Ну, конечно же, как я мог забыть! – Шелестов дурашливо хлопнул себя по лбу.

Девушка улыбнулась.

– Тогда я поеду в университет? У меня там встреча. А где здесь поблизости заправка?

– Да, прямо, мимо нашего отделения проезжаешь и налево. Всего триста метров. На чём гоняешь?

– Отец мне на двадцатилетие новые «Жигули» подарил. Седьмую модель.

– Ещё один вопрос, Вита. А фото Капитоновой есть?

– Да, конечно, пошли со мною. У меня в машине, в портфеле, фотографии некоторые валяются. Я же будущий журналист.

Через двадцать минут Антон вернулся с несколькими фотографиями. Разложив их на столе он долго всматривался в уже знакомые и не знакомые лица. Вот Виолетта в обнимку с Зораном, а вот Зоран стоит рядом с Рогановичем и Марио Гонгора, Дарья Капитонова обнимает Марио, а несколько незнакомых девушек весело смеются в объектив фото. Вот Марио уже на улице сидит в «мерседесе», рядом с ним неизвестная девушка обнимает его за шею. А вот она же сидит в обнимку с Дарьей уже на заднем сиденье машины. Все фото сделаны в один день, а исходя из качества снимков, было ясно, что использовалась высококлассная фототехника зарубежного производства.

Славик – форточник.

Внезапно истерически зазвонил красный телефон внутренней связи. Антон даже вздрогнул.

– Шелестов! – дежурный Кирилл Мазурин, старался сдержать волнение, – у тебя грабёж! Терпилы у меня, и уже пишут заяву. Заходи и забирай их.

– Иду! – Антон сгрёб в охапку фото и свои записи, сунул всё это в сейф, закрыл его и только потом выскочил в дежурную часть.

Трое парней, всем лет по восемнадцать, расположились на диване в кабинете Шелестова. Самый плотный из них, по имени Артём, старательно рассказывал о случившемся.

– Понимаете, мы идём по улице Вавилова. Подходит мужик, здоровый такой и спрашивает, деньги есть? Я говорю, с такими габаритами мог бы и сам заработать. А он говорит, а зачем мне работать, когда есть такие козлы как вы! И вытаскивает нож, во-о-от такого размера. Ну, было у нас на всех рублей десять, мы и отдали.

Он деньги забрал, сунул их себе в карман, а затем берёт за шкирку Славика и говорит, снимай, мол, куртку. А куртка новая, голландская, мать с отцом позавчера подарили на день рождения.

Парень по имени Славик, сидел перед Шелестовым в одной рубашке, опустив глаза вниз. Несколько раз Антон пытливо посмотрел прямо в глаза потерпевшему, но он сразу испуганно